Эшли Белл - Дин Кунц

– Я не знаю, что натворил… Ну, в смысле, я не знаю, как большая дырка в твоей памяти способна сказаться на тебе со временем. Слишком поздно я подумал о том, что, вероятно, могут возникнуть какие-то проблемы в психологическом развитии ребенка. Когда используешь эту методику забывания на взрослом человеке, дело обстоит по-другому. Личность взрослого уже полностью сформировалась. Но если… Господи! Надеюсь, ничего плохого не произойдет. В любом случае мне кажется, ты бы не смогла жить полноценной жизнью с такими воспоминаниями… даже не столько с самими воспоминаниями, сколько с осознанием того, что произошло и на что ты способна.

Биби понимала – приближается момент узнать главное, вспомнить, чем же являлось то нечто, то существо, которое вторглось к ней в спальню, когда ей было пять лет. Девушка еще глубже забилась в нишу для ног. Ее охватил страх, усиленный вдвое тем, что именно Капитан открывает перед ней истину. Если ее воображение обладает ярким и страшным творческим потенциалом, не исключено, что сегодня ночью и он, и это жуткое существо из ее спальни появятся в приемном зале для того, чтобы рыскать повсюду и заглянуть в единственное место, где она могла спрятаться. Что все это значит? Колдовство? Но она же не ведьма.

– Спустя шесть месяцев после того, как я перебрался жить в квартирку над гаражом, и восемь месяцев после страшного происшествия ты наконец мне доверилась и рассказала обо всем. Ты думала, тебе не следует рассказывать о произошедшем твоим родителям, потому что они… ну… что они тебя не поймут. Не знаю, права ты была тогда или нет, но забыть все показалось наилучшим выходом. А тут появился я, тот, кто может сделать так, чтобы ты все забыла. Совпадение? Я никогда не верил в совпадения. Я знаю, какая ты. Вижу, как быстро ты взрослеешь. Ну, для такой маленькой девочки у тебя очень зрелый ум и доброе сердце. Подозреваю, ты тоже не веришь в совпадения… Как бы там ни было, ты рассказала мне свою яркую, дикую и очень мрачную историю. В собственной глупости, свойственной всем взрослым, которым не хватает воображения, я попытался убедить тебя в том, что ты видела плохой сон. Тогда ты продемонстрировала мне свои способности. Признаться, ничто из произошедшего на войне так не испугало меня, как то, чему я стал свидетелем тогда на кухне. Я записываю свой голос на эту кассету для того, чтобы… Когда я вручу тебе ее, то скажу на словах, а сейчас… Я не знаю… Эта запись поможет тебе, станет чем-то вроде психологической реабилитации в случае, если окажется, что я беспечный глупец, что мне не следовало учить тебя этому трюку с забыванием, а тебе не стоило забывать о том, что тогда произошло, забывать, на что ты способна.

В своем убежище под стойкой Биби плакала, вспоминая Капитана. Он терзался сожалениями и переживал насчет того, что чем-то мог ей навредить, хотя его появление в квартире над гаражом стало для нее сродни благословению. То, что ей сейчас напомнили о ее прежнем горе, совсем не способствовало уменьшению страха, который она испытывала теперь. Горе и ужас завладели ею в одинаковой мере. Хотя Биби сказала себе, что храбрые девочки ни от чего не прячутся, а грудью встречают любую опасность, сама она осталась сидеть в тени ниши для ног, пододвинув согнутые колени к самому подбородку и обхватив их руками. С ее губ сорвался тонюсенький звук страдания, когда Капитан из прошлого начал говорить о самом главном.

123. Случай с книгой

Семнадцатью годами ранее

Биби полюбила эту книжку так сильно, как обещала ей мама, так же сильно, как любила книгу Нэнси, когда была еще маленькой девочкой. Книжка называлась «Большое приключение Печеньки». Слова и картинки. Биби перешла к книгам почти без картинок довольно рано, а недавно научилась читать их самостоятельно, без маминой помощи. Девочка очень гордилась, что умеет читать лучше, чем полагается ребенку ее возраста.

Печенька, пряничный человечек из имбирного теста с капельками шоколада вместо глазок и белой улыбкой из сахарной глазури, был самым интересным персонажем из всего прочитанного ею до сих пор. Смешной, симпатичный, он всегда был готов к приключениям. Печенька ожил после того, как его испекли, лежа на противне и остывая. Почему он ожил, осталось загадкой. Автор ничего по этому поводу не написал. Печенька не был хрупким, не ломался легко, как вы могли бы подумать. Будучи слепленным из имбирного теста, он, однако, таил в себе волшебство, как снеговик Фрости.

Когда Печенька сбежал из пекарни, то очутился в многолюдном городе. Человечек был рад тому, что теперь сможет исследовать большой мир, учиться и делать открытия. Иногда ему было страшно. Однажды грузовик, чуть не наехав на Печеньку, едва не раздавил его. В другой раз за ним погналась голодная собака, но в большинстве случаев его приключения были забавными и уморительными.

За неделю после того, как мама подарила ей эту книжку, Биби перечитала ее, казалось, тысячу раз, а может, две тысячи. Печенька, можно сказать, стал ей лучшим другом. Биби с трудом сходилась с детьми ее возраста. Ребята в детском саду казались девочке неинтересными. Тетя Эдит и кое-кто из родни считал Биби другой. Девочка подслушала, как они говорят об этом с мамой. Биби не понимала, что это значит, как можно быть другой, и это ее, по правде говоря, не особо заботило. Если бы кто-то спросил у девочки ее мнение, Биби честно сказала бы, что находит этих родственников странными. Почему? Она не смогла бы внятно это пояснить, как родня не смогла бы объяснить, почему считает ее другой.

Затем в ее жизни появился замечательный Печенька, тоже другой. У этого пряничного человечка было храброе сердце и дерзкий дух. Биби тоже хотела стать храброй и дерзкой. Печенька и Биби – друзья навек.

В перерывах между чтением книжки она иногда придумывала свои собственные рассказики о дальнейших похождениях Печеньки. Хорошо рисовать девочка не умела, поэтому даже не пыталась запечатлеть на бумаге похождения пряничного человечка, но в своем воображении видела яркие, живые картинки в цвете, похожие на галлюцинации.

В тот вечер, после того как ее уложили в постель и поцеловали на ночь, Биби уселась на кровати и в мягком свете прикроватной лампы еще несколько раз пролистала книжку «Большое приключение Печеньки». До ее слуха долетали приглушенные голоса и музыка из телевизора, стоящего в гостиной. Возможно, девочка задремала. По крайней мере, открыв глаза, она обнаружила, что книжка лежит у нее на груди. Биби приподнялась с груды подушечек, на которых лежала. В доме царила тишина. Ее родители, видимо, пошли спать.

Биби посидела так немножко, разглядывая свой любимый рисунок Печеньки и разговаривая с ним, словно он на самом деле был ее настоящим, а не воображаемым другом и мог ее услышать. Девочка сказала, что она хочет, чтобы он ожил и пришел к ней так же, как в этой чудесной книге. Она и впрямь сильно-сильно этого захотела. Ей очень нужно было это сейчас. В своем воображении Биби видела, как Печенька встает со страницы книжки столь же ясно, как он на картинке поднимался с противня, чтобы отправиться путешествовать по городу.

Когда все это началось, то происходило словно в мультфильме Уолта Диснея, однако доброй сказка была недолго. Печенька не сразу выпрыгнул со страницы книжки, разведя в стороны ручки и сверкая сахарной пудрой или пыльцой фей. Он не стал разговаривать с ней голоском мультипликационного персонажа. Нет. Сначала он немного повернул голову на рисунке, будто хотел получше разглядеть Биби. Она даже не была уверена, что ей это не почудилось. Поворот головки был едва уловимым. Затем Печенька подмигнул. Глаза Биби расширились. Улыбка пряничного человечка превратилась в кривобокую усмешку. Девочка открыла рот от удивления. Она тихо вскрикнула, однако подавила в себе этот звук. Книжка не была интерактивной. Никаких тебе голограмм, которые меняются в зависимости от того, под каким углом на них смотреть. Внезапно Печенька стал трехмерным, в то время как остальная часть рисунка осталась прежней. Он сделал попытку вырваться из плена двухмерного изображения. Теперь происходящее совсем не походило на мультик Уолта Диснея.