Золотые земли. Сокол и Ворон - Ульяна Черкасова

Снег быстро таял, оголяя тёмную землю. Пусть стоял ещё осенний месяц, но первый поцелуй зимы напомнил, что скоро грядут холода, а с ними и долгие ночи, когда слабеет воля Создателя и правит миром жестокая сестра его Аберу-Окиа.

Граница Ратиславии и Рдзении, правый берег р. Модры

Месяц жовтень

Вперёд!

Земля улетала из-под ног, дрожала под копытами коней.

Вперёд!

Обернуться Дара не посмела. Стоило один раз посмотреть через плечо, как ветка хлёстко ударила по щеке, брызнула кровь. Лицо запылало. Кафтан замедлял движения, и Дара сбросила его. Она не почувствовала холода, не теперь, когда неслась со всех ног, и меж деревьев, там, где лежала дорога, мелькали стяги златоборского князя.

Её обнаружили утром. Дара сама была виновата, она вышла из леса к постоялому двору. Там её поджидали.

Она бросилась назад в лес, но людям княжича уже сообщили. Её догнали куда быстрее, чем она ожидала. Не минуло и двух лучин, как зарябили на дороге стяги: кайло в сиянии солнца. И Даре оставалось только бежать, скрываясь за деревьями.

Чары оказались бесполезны, у неё не было времени ни на одно заклятие. Если бы она больше знала и умела. Если бы.

Даре казалось, что достигнув леса, она окажется в безопасности. Но лес был – сплошной бурелом, и пришлось продвигаться в сторону тракта, туда направили коней и люди княжича. Их было четверо. Дара могла поклясться, что мельком увидела огненные волосы Вячеслава. Всполохами они мелькали у неё перед глазами, даже когда она уже бежала по лесу, перепрыгивая через поваленные ветром деревья.

– Мокошь-матушка, – попыталась призвать богиню она. – Помоги…

Голос задрожал. Дара задыхалась. Богиня не ответила.

Ветер свистел в ушах, и в свисте всё чудился полёт стрелы.

Вперёд!

Дара в последний миг разглядела овраг впереди, прыгнула, путаясь в подоле, упала и вскарабкалась наверх. Но дальше бежать было некуда.

Впереди лишь сухие ветви, что сплелись в неприступную стену. А позади…

– Вижу её! – раздался звонкий голос.

Дара обернулась. Один из дружинников остановил коня и достал лук. Прицелился.

– Не стреляй!

Дара пригнулась к земле, и прямо над ней, разорвав воздух напряжённым жужжанием, пролетела стрела.

– Я только раню её, чтобы замедлить, – ответил лучник.

– Я за ней, – крикнули с другой стороны. – Окружайте!

Дара не могла больше ждать. Уж лучше поймать сердцем стрелу.

Она вскочила и побежала напролом, прикрыла лицо руками, проламывая сухие колючие ветви. Шею и руки пронзили иголки, платье зацепилось за корявый сук, и Дара остановилась, пытаясь освободиться. И тогда она увидела Вячеслава. Княжич бежал к ней, лицо окаменело, лишь глаза пылали ненавистью. Он казался бледнее смерти.

Дара закричала и дёрнула подол, ткань затрещала. Она высвободилась.

Но ей не спастись.

Она споткнулась о корягу. Услышала рычание у себя за спиной.

Не спастись.

Иголки посыпались сверху, как снег. Опутанная сухими ветвями, Дара обернулась, посмотрела в лицо своему палачу.

– Я не хотела! – вырвался крик. – Это случайно вышло!

Он ни о чём не спрашивал.

Княжич понял, что она больше не станет убегать. Даре почудилось, что пламя окружило и подкралось к ней, побежало по траве, укусило за ноги.

Рука его легла на рукоять меча.

– Ты умрёшь, – спокойно и твёрдо он вынес приговор.

– Я не нарочно, – пробормотала Дара.

Не могла она так погибнуть. Её ждали сестра и дед. Она была кому-то нужна. Нет. Нет. Упрямство вскипело в жилах.

Дара скривилась, звериная улыбка оголила зубы, тёмные глаза проследили за княжичем. Ему осталось всего несколько шагов сквозь бурелом.

В кровь Дары словно пролили кипяток, забурлил огонь.

Ведьма достала нож. Что он в девичьей руке против меча витязя? Иголка.

– Это подарок твоего брата, – улыбаясь, произнесла Дара и поднесла нож к шее. – Передай ему спасибо за него, как и за все другие подарки.

В глазах Вячеслава мелькнул страх. Он рванул вперёд.

– Не смей, дрянь!

В лицо ему брызнуло кровью, ослепило.

Из руки Дары полилась кровь, она захохотала. Земля под ногами зарычала, заплясала. Исчезла дочка мельника. Ведьма залила кровью мох, слилась с землёй и лесом, завыла вместе с ним:

– Леший, забери его! Он твой! Забери его! Твой, как ты и желал!

Вячко застыл удивлённый. Он опешил только на мгновение, покачал головой и поднял меч для удара.

Лес отозвался. Он вздрогнул всей своей махиной и обрушился на чужаков. С рёвом деревья подхватили княжича, сбили с ног, протащили по земле, обвили корнями. Вячеслав выронил меч, ухватился руками за один из корней, обвившихся вокруг шеи, захрипел.

Дара с хищным ликованием наблюдала, как его унесло прочь, как чёрные руки потянулись к нему со всех сторон, как загорелись жадностью жёлтые глаза духов. Они окружали их со всех сторон. Лесавка выскочила из-за деревьев, кинулась к добыче.

С пальцев лесной ведьмы на землю стекала кровь. Дара стянула пояс, попыталась перевязать руку. Перед глазами потемнело.

Позади затрещали ветви. Дара обернулась и увидела рыжебородого воина из дружины.

– Прочь, – вскрикнула Дара, одной рукой поспешно обматывая ладонь. – Или я прикажу нечисти забрать и тебя.

Мужчина посмотрел прямо на неё, не сходя с места.

– Стрела! – крикнул он, не отводя глаз. – Помоги Вячко, на него напали. Небаба! Сюда!

Дара заметила, как с дороги к ним кинулись двое. За её спиной рвано кричал Вячеслав. Впереди стоял воин. Бежать было некуда.

– Последний раз предупреждаю, – прорычала Дара.

Она почувствовала, как задрожали ноги, как потянуло отяжелевшее тело на землю. Ей не справиться…

– Нарушенное слово карается смертью, – прошипели за спиной.

Тавруй снова настиг её в момент слабости.

И от того лишь сильнее разрослась ярость в груди.

– Уходи, – пригрозила она и человеку, и духу.

Губы мужчины были плотно сжаты, светлые глаза сверкали.

Позади раздавались звуки борьбы. Летели щепки, когда железо кусало дерево.

Кровь капала на землю. Дара завязала пояс вокруг раны.

Рыжебородый приблизился, и она отступила, всё больше путаясь в паутине колючих ветвей.

– Уходи.