Практикующий. Клятва ворона - Валерия Воронцова

– Я правда очень скучаю, – пробормотала я.

– Взаимно, – тихо ответил Яблонев. – Но ты сказала, что как раньше быть не может, и это тоже правда.

– К черту «как раньше», – буркнула я. – Нужно сделать, чтобы было лучше.

– Я открыт для предложений, – усмехнулся Влад.

– Для начала поверь, что я тебя поняла и приняла. Я остаюсь твоим фамильяром и твоим другом. Даже с мамой знакомить веду!

– Она тебя прижала, – утвердил парень.

– Как будто я не могла отказать или сказать, что ты занят, – хмыкнула я. – Я хочу вас познакомить, снова начать тренировки, сидеть с тобой на чердаке, слушая твои беседы с клиентами, и помогать, когда это нужно. Я, – чуть помедлив, подбирая слова, я все же продолжила, радуясь, что не приходится смотреть ему в глаза, – знаю, что последнее время все было слишком сложно, с некоторыми вещами, запоздавшей правдой, мне до сих пор нелегко смириться, но это точно проще, чем отстраниться и закрыться от тебя. Честно, пытаясь ставить какие-то границы там, в парке, я не представляла, как это сложно.

– Это невозможно, – тихо поправил Влад. – Я не стал говорить сразу, зная, что ты сама поймешь. В последние дни ты… думала, что тебе нужно быть со мной больше обычного?

– Да. – Смысла скрывать не было, тем более я чувствовала, что спрашивал он из вежливости, сам прекрасно зная ответ. – А ты?

– Более чем. Вчера мне хотелось позвонить тебе среди ночи. Просто чтобы спросить, как дела. – В голосе Влада послышалась улыбка. Задрав голову, я ее увидела, находясь слишком близко к лицу практикующего. – Сегодня я едва удержался, чтобы не схватить тебя за руку, когда вы проходили мимо, и твои мысли совсем не помогали. Я не старался их услышать, они сами пролезли в голову.

– Что это такое? – спросила я, подозревая, что услышу что-то небанальное, связанное с тоской.

– Варвара называет это «конвульсией связи». Это реакция связи между нами на сторонние… раздражители. Как при болезни, когда организм борется с вирусом. В данном случае то, что произошло в выходные, – вирус, и связь старается с ним справиться, побуждая нас на более частые контакты.

– Получается, связь реагирует как… живое существо? – Я честно старалась понять это и представить, но получалось не особо.

– В такие глубины осознания связи не заходим даже мы, понимая, что у нее слишком много предназначений. Она одновременно и пуповина энергии, позволяющая нам чувствовать второго как самого себя и отправлять ему собственные силы в особые критические моменты, и отражение происходящего между нами на всех планах, и тревожная сирена. – Влад нахмурился. – В каком-то смысле она обладает своим собственным разумом, состоящим из части меня и части тебя, но все же она остается нами.

– Сложно, – пробубнила я, хотя с объяснением Яблонева, как всегда, все стало на пару степеней легче. – Получается, это все проделки связи?

– Снова на ту же удочку, Герцогиня. – Влад погладил меня по спине. – А ведь это один из основных принципов. Ничего не действует, если ты не подкармливаешь это собственным желанием. Не связь побуждает нас, а мы ее.

– То есть сама она ничего нам не внушает, – все же уточнила я.

– Нет. Ты обнимаешь меня, потому что хочешь, если ты об этом, – осторожно ответил Яблонев.

Угу, и не только об этом. Связь не влияла на чувства, что и требовалось доказать. Значит, то, что я испытываю к своему ведьмаку, тоже не ее вина. Жаль, так было бы проще.

– Я еще и есть хочу, – выдала я, сбегая от собственных мыслей.

Влад прыснул, чуть дернув меня за хвост:

– Пойдем, накормим тебя.

– А… как же дело в Заречье? – отстранилась я.

– Мне нужно быть там только через два часа. За это время ты успеешь попробовать всю мясную тарелку. – Яблонев протянул руку, и я схватилась за нее, как за спасательный круг, видя в этом жесте куда больше смысла, чем обычно.

– Почему сразу не сказал?

– Сама как думаешь? – Ведьмак погладил большим пальцем мои костяшки. – Не хотел навязываться после твоего явного желания дистанцироваться.

– Это было глупо, – поморщилась я.

– Не совсем. Иногда лучше самому все испытать на практике, чем слушать, как это может быть в теории.

И все же были границы и личные запреты, нарушать которые я не собиралась, следуя инстинкту самосохранения. Больше никаких ночевок в доме Яблонева и тем более никаких укусов. На дно тянуло меньшее.

Держась за руки, мы перешли дорогу, направляясь к уютной кофейне, одному из любимых мест студентов. Шагая в ногу с темным, я чувствовала, что кризис между нами миновал. Пошел на спад еще позавчера, по дороге к Березину, и сейчас почти исчез. Впрочем, выражаясь языком Леши и Кати, это не значило, что нам не требуется «профилактического лечения».

– Завтра у меня нет пар, и я собираюсь оккупировать твой дом и Кельта, – вдохновенно заявила я Владу, найдя отличный старт для укрепления и «лечения» нашей связи.

– Он будет в восторге. Бедняга истосковался без… члена своей стаи, – лукаво улыбнулся Влад, и от меня не ускользнуло, кто скрывался за «беднягой». Уж точно не пес.

– Вожака, – важно утвердила я, прежде чем, переглянувшись, мы прыснули.

– Идем, Акела, – отсмеявшись, потянул меня за собой Яблонев.

Всю пятницу, с одиннадцати до семи, как и обещала, я провела у Влада, наслаждаясь обществом ведьмака и едва не зализавшего меня насмерть Кельта. Тамара тоже была дома, с ходу обняв меня и, пока не видел ее сын, горячо извинившись за свои методы, открывшие мне глаза. Не держа на ведьму никакого зла, я неуклюже пробормотала что-то в духе «проехали», за что удостоилась еще одного объятия.

За несколькими приемами клиентов, последующей тренировкой и прогулкой по парку, сопряженной с многочисленными шутками Яблонева относительно близящегося полнолуния и моих нарастающих аппетитов, день пролетел еще быстрее, чем обычно. С утекающими часами все ближе становилась суббота, а с ней и личное знакомство Влада и мамы.

Конечно же, у обоих не возникло никаких срочных дел, так что всю первую половину дня я убиралась, готовясь к «приему». Так помпезно мама обозвала приход Яблонева к нам в гости. Кроме вычищенной квартиры, в него также входил вынесенный в зал, накрытый парадной скатертью и заставленный праздничным сервизом стол, недомашняя одежда и легкий макияж. Как будто Новый год через три часа, а не знакомство с другом дочери. Глядя, как мама укладывает волосы, я вернулась к нарезке салата, предпочитая не думать о том, на что действительно походили ее сборы. Во-первых, стыдно, во-вторых… досадно и болезненно. Сватушки.

Убедить Павлу Алексеевну, что мы с Владом только друзья, не представлялось возможным. Уж когда мама что-то вбивала себе в голову, оставалось только мириться и терпеть. Да и как бы я продолжила настаивать перед мамой на дружбе с темным, если сама в нее не верила?