Расцвет и упадок цивилизации (сборник) - Александр Александрович Любищев

юдофобов в юдофилов. Отчего же возник Гитлер? Как могло возникнуть такое чудовище в культурной стране? Потому же, почему возникло чудовище Сталин в стране, интеллигенция которой славилась своим антимилитаризмом, гуманизмом и интернационализмом. Кошмар идет с Востока. Это почувствовали всего ближе в соседней с нами Германии. Но клин клином вышибают: и с кошмарной идеологией на практике можно бороться только другой кошмарной идеологией. Здравый смысл в сумасшедшем доме не существует. И мы знаем, что ряд умных, искренних приверженцев Гитлера возражали против похода на Россию, но истребление нашей военной верхушки дало лишний аргумент Гитлеру: сейчас 80 % лучшего командного состава истреблено, надо использовать нужный момент, который больше не повторится. Мы знаем также, что в царские времена все умные марксисты говорили: пропаганда бессильна, если нет подходящих объективных условий и с вредной пропагандой надо бороться ликвидацией этих условий. Известно, что в наиболее свободной из всех великих держав, Англии, полная свобода и для коммунистов и для фашистов и, однако, и те и другие имеют ничтожное число сторонников, несмотря на огромные экономические потрясения, которые вызваны крушением Британской империи. А что сейчас делается: уже после Сталина создана стена изнутри Берлина, в лиц, пытающихся бежать в ФРГ (казалось бы, законное право каждого немца), стреляют и ежегодно несколько десятков убивают, а сумевшие перебежать (бегство продолжается, так как после войны население ФРГ увеличилось примерно с 47 млн до 57 млн, в ГДР упало с 22 млн до 17 млн и, кажется, только за самые последние годы обнаруживается крайне незначительный прирост), естественно сеют ненависть к стране, подавившей всякую свободу в Восточной Германии и не позволяющей немцам свободно передвигаться по Германии; как известно пропуска для жителей ФРГ на посещение родственников в ГДР даются в огромном масштабе, обратное же допускается, кажется, только для пенсионеров и то сомнительно: иллюстрация к пресловутым словам нашего горлана Маяковского: «читайте, завидуйте, я гражданин Советского Союза» – что это? подхалимство, или непроходимая глупость или комбинация того и другого? Вот источник роста нацизма в Германии. Впрочем, нацизма и у нас, к сожалению, в достаточном количестве.

7) Гомулка, как и наши казенные писаки отождествляет «нас» с мировыми силами прогресса и мира. Но кто это «мы»? Конечно, коммунисты. Какие коммунисты? Русские, китайские, югославские или израильские (они, как известно, поддержали «агрессию» своего правительства), индийские или параллельные индийские? Нам заявляют, что нельзя закрывать глаза на существование двух германских государств, но не надо забывать, что ФРГ – суверенное государство, а ГДР – наша креатура, а вот мы закрываем глаза на существование ряда в значительной степени враждебных коммунистических партий, причем это разделение – естественное, следствие деспотизма Сталина, Мао Цзе Дуна и проч., т. е. подтверждение того печального, но бесспорного факта, что именно социалистический строй является превосходной базой для развития самого дикого деспотизма (Кастро тоже недурной деспот). Как не вспомнить по этому поводу старика Платона. 8) Гомулка ставит задачи борьбы:

а) с империализмом, но где он? Из старых империалистических держав не осталось ни одной подлинно империалистической. Новая – США, но хотя она и ведет войну с Вьетнамом, но под лозунгом борьбы с мировым коммунизмом и торжественно заявляет, что не намерена присоединить территорию. После войны она как будто ничего себе не присоединила, а свобода Филиппин во всяком случае больше, чем свобода ГДР.

Значит, борьба с коммунизмом отличает империалистов. Несовсем: ведь коммунизмов-то теперь много и не всякая борьба с коммунизмом есть империализм в нашем понимании. Почему мы возмущаемся, скажем, греческим переворотом, почти ничего не пишем об индонезийской Варфоломеевской ночи, истребившей около полумиллиона людей, в том числе почти весь актив коммунистической партии Индонезии? Ведь переворот-то явно проимпериалистический? Потому, что истребили прокитайских коммунистов и тем самым ослабили позиции Китая: хоть и коммунистов истребили, но не наших. Китай определенно вышел на ту же сталинскую империалистическую дорогу, оперирует все время историческими правами, господством над другими национальностями, – «великий китайский» (по-сталински «великий русский») народ, и прочими подлинно империалистическими лозунгами. Империализм легко комбинируется с этатизмом, т. е. с казарменным социализмом при полном обобществлении, вернее, этатизации средств производства, который насаждали и насаждают Сталин, Хрущев, наше советское правительство, Мао Цзе Дун, Кастро и, говорят, Насер и прочие «социалисты»;

б) с милитаризмом («Царю нужны для войска солдаты, подавай же ему сыновей», как поется в рабочей Марсельезе). При «Кровавом» Николае II мирный состав армии был 1 млн 200 тыс., что меньше одного процента всего населения (около 150 млн перед Первой мировой войной). Сейчас у нас армия не менее трех млн человек при населении около 220 млн, т. е. приблизительно 1,5 % населения, не говоря уже о появлении таких видов страшного оружия, которых при царе еще и не было. Мы – страна, по крайней мере, в два раза более милитаристская, чем царская Россия, и это при резком сокращении внешней угрозы. Раньше на западе были – могущественная Германия и Австрия (в общей сложности не менее 130 млн), на юге – Турция (тогда еще значительная страна), на востоке – новорожденная свежая империалистическая страна, Япония (тогда около 70 млн населения). Сейчас на западе Германия невелика, западные наши границы окружают цепь союзных социалистических держав, Япония и Турция – ничто в милитаристском отношении, Китай, как враг, возник всего в несколько лет. Ну, а США? США может нам угрожать лишь ракетами, а для этого огромной армии не нужно. Бессмысленность нашего милитаризма, естественно, на Западе вызывает опасения, что мы стремимся завоевать для первого раза всю Европу, что и рождает иногда оборонительные проекты почти отчаянного характера (взрыв скалы Лорелей, затопление долины Рейна, организация атомных поясов на собственной территории и т. д.). И невозможно сомневаться в том, что Сталин попытался бы, а за ним следом и Хрущев, организовать такое нападение (первым шагом и была ликвидация всякого демократического строя в Венгрии, Польше, Чехословакии, Болгарии, Румынии) если бы не оборонительный союз НАТО, атомная бомба и, далеко не в последней степени, наши продовольственные затруднения. Говорят, Хрущев (вероятно, в пьяном виде) даже выболтался – представим себе, что удастся провести революцию на Западе, но чем мы их кормить будем? В этом смысле мощным фактором нашего «миролюбия» является Лысенко, который привел к позорнейшему современному состоянию сельского хозяйства в СССР. Он, как и Мефистофель в Фаусте, «часть той силы, которая стремится ко злу, но делает благо». Низкий уровень сельского хозяйства – мощный фактор советского «миролюбия»;

в) с реваншизмом. Никто не считал Францию преступной, когда она мечтала о том, чего в конце концов добилась, – реванша путем возвращения Эльзаса и Лотарингии. Мы сверхреваншисты, так как, победив Японию, не только вернули себе южную часть Сахалина, отнятую