Три метра над небом. Трижды ты - Федерико Моччиа

– Ну наконе… – Но он не успевает закончить фразу, как застывает в недоумении. – Даниэла? Ты-то что тут делаешь?

– А ты не понял? Мы на тебя донесем, мы тебя уничтожим, я позвонила в полицию, ты труп, с тобой покончено. Какого черта ты раздобыл этот ролик? Кто тебе его сделал?

Андреа Паломби поднимает руки.

– Погоди, погоди, как это позвонила в полицию? Ты с ума сошла?

Они уже на кухне. Даниэла вне себя; она видит подставку с ножами, выхватывает из нее один из них, первый попавшийся, и наставляет его на Андреа.

– Расскажи мне все, или я тебя зарежу, и ты умрешь прямо здесь.

Андреа Паломби испуганно пятится назад.

– Это что, шутка? Твоя подруга всегда корчила из себя недотрогу, хотя на самом деле мы целовались. Ты же видела, да? А потом она никогда не отвечала ни на мои звонки, ни даже на эсэмэски.

Джулия смотрит на подругу с улыбкой.

– Вот видишь? Я сказала тебе правду: я дала слабину только в тот вечер.

Паломби охватывает приступ гордости.

– Как это «слабину»? Ты же говорила, что я тебе всегда нравился, что ты от меня загоралась!

Джулия смотрит на Даниэлу.

– Да ну, он все выдумывает, не верь ему. Но даже если я такое и сказала, я была пьяной. Ты мне противен, и ты сволочь, выставляющая мои сиськи на всеобщее обозрение!

– Я прямо сейчас удалю этот ролик, обещаю.

Даниэла быстро замахивается на него ножом. Паломби отскакивает назад.

– Ты что, дура? Или сошла с ума?

– Я проткну тебя насквозь. Скажи мне немедленно, как ты раздобыл эти ролики. Кто их смонтировал? Кто он?

– Один парень.

– Какой?

– Не знаю, его зовут Ивано, он живет в Тестаччо, в тот вечер он бы охранником в Кастель-ди-Гвидо, там повсюду были видеокамеры, как это вы не заметили? – Потом он соображает, что сказал, и пытается как-нибудь оправдаться: – Правда, они были очень хорошо спрятаны, мы его попросили их включить, мы боялись, что кто-нибудь будет колоться в туалетах и отбросит коньки. Поэтому мы совершенно не собирались смотреть, кто там занимается любовью. – Паломби переводит взгляд на Джулию и улыбается. – Но мы-то не занимались любовью, мы только поцеловались.

– Ты целовал и грудь. Есть доказательства.

Паломби смотрит на Даниэлу с улыбкой, но понимает, что положение сложнее, чем он это мог бы себе представить.

– Я дурачился. Если серьезно, я немедленно удалю этот ролик.

– Вот именно, молодец, а потом отведешь нас к Ивано.

– Но у меня дела.

Даниэла наставляет на него нож.

– Значит, ты не понял. Я не шучу, это важно. Там есть и видеозапись со мной. Напиши ему прямо сейчас, пошли эсэмэску. Скажи ему, что тебе нужно срочно его увидеть.

Андреа Паломби берет мобильник и делает то, что приказала ему Даниэла, а потом ждет несколько секунд, пока не слышит сигнал о сообщении. Андреа его читает и показывает Даниэле:

«Хорошо, я тебя жду».

Вскоре все трое садятся в машину Джулии; она за рулем. Паломби сидит рядом с ней, а Даниэла сзади, по-прежнему с ножом.

– Поезжай прямо, а после перекрестка сразу же поверни направо, так мы срежем путь. Он живет за театром «Виттория». Я участвовал в соревнованиях по падел-теннису…

Даниэла толкает его в спину:

– Скажи спасибо, что ты, может, еще сможешь играть.

– А ты правда позвонила в полицию? Ролик я уже удалил.

– Тебе вообще не стоило его выставлять.

– Я понял. Но это была шутка, зачем вы принимаете так близко к сердцу? Да и потом были видны только сиськи, тебя же совсем не узнать.

– Я ее сразу узнала.

– Хорошо, но это потому, что ты ее знаешь. А на твоей записи что?

– Это тебя не касается. А теперь ей куда ехать?

– Мы почти приехали.

Машина Джулии выезжает на площадь Девы Марии Освободительницы.

– Эй, осторожней, там пост дорожной полиции, сразу же после пиццерии «Ремо». Остановись там, он живет чуть дальше.

Они паркуются и выходят. Когда они доходят до обшарпанного подъезда, Паломби смотрит на табличку около домофона и сразу же находит номер квартиры, в которую нужно звонить. Ему отвечает ворчливый мужской голос.

– Кто там?

– Это я, Андреа.

– Поднимайся.

Дверь открывается, и все трое проходят через старую подворотню.

– Ты бываешь здесь часто?

– Иногда.

– А кто он такой, это парень, чем занимается? Говоришь, охранник?

Андреа Паломби улыбается.

– Да, охранник на все случаи жизни. Если кому-то что-то надо… Он легко это достанет.

Джулия смотрит на него с любопытством.

– Это как? Я ничего не поняла.

Даниэла качает головой.

– Он продает наркотики, сбывает их. Речь о тех, кому нужна охрана, когда они под кайфом.

– Да, что-то в этом роде.

Вскоре они подходят к его двери. Прежде чем Паломби позвонит, Даниэла сует нож за пояс джинсов, за спиной. Слышатся шаги, и вскоре кто-то открывает дверь. Это тип с длинной рыжеватой бородой и всклокоченными волосами, в очках и с большими черными серьгами.

– Привет, Андреа! Да ты привел мне девчонок? Ты меня не предупредил, мне это не нравится.

– Это подруги.

– Не надо было тебе заявляться сюда просто так. Я работаю.

Даниэла указывает на комнату.

– Ты нас все-таки впустишь? Мы пришли не мешать, мы пришли решить одну проблему, которая может у тебя появиться.

Ивано ошарашен этими словами. Он смотрит на Паломби и кривит рот, ему это все не нравится, однако он впускает девушек и закрывает дверь.

– Ну так и в чем дело? Что это за проблема, которая может у меня появиться?

Даниэла прислоняется к столу и чувствует, как ей давит на спину длинный нож. Вся эта история кажется ей нелепой, и она не совсем понимает, как начать. Она оглядывается вокруг. Квартира грязная, пыльная, занавески тяжелые… Большую часть комнаты занимают два довольно облезлых бархатных дивана: синий и вишнево-красный. Жалюзи опущены; когда-то они были деревянными. На стеклянном столе с колесиками стоит большой телевизор – может быть, еще черно-белый. На журнальном столике перед диванами – пустая бутылка из-под пива, грязная картонная коробка из-под пиццы и несколько пепельниц, набитых окурками. Некоторые из них не опорожнялись бог знает сколько. На пепельнице из фальшивого серебра, украденной из какого-то ларька, лежит толстая сигарета с марихуаной, докуренная до половины.