Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме - Глен Кук

В пути обе группы не общались, не доверяя друг другу. Гарун и Белул играли роль обычных солдат, по очереди готовя еду, чистя лошадей и стоя на страже. Люди Сиди не обращали на них внимания, а солдаты Шадека, которых тот выбрал из числа хитрых и бдительных ветеранов, не оказывали им особого уважения.

Теплым зимним полднем Гарун снова увидел священный город, город его мечты, город королей Хаммад-аль-Накира. Ему с трудом удалось скрыть охватившие его чувства. Огромная котловина теперь выглядела совсем иначе. Там, где когда-то разбивали лагерь паломники во время Дишархуна, теперь плескалось широкое неглубокое озеро. Храмы и город стояли на острове, к которому вели шаткие деревянные мостки. Старые руины расчистили и на их месте возвели новые здания. Некоторые еще строились, включая гигантские сооружения, достойные столицы новой империи. Возле деревянных мостков виднелись каменные опоры постоянного моста.

Склоны котловины покрывала зеленая трава, на которой паслись верблюды, козы, лошади и коровы. По четырем сторонам света небольшие участки были огорожены заборами из обломков снесенных руин. На каждом росли прямые как стрела ряды саженцев деревьев. Со склонов из оросительного канала с журчанием стекала живительная влага. Гарун мог лишь догадываться, откуда берется вода.

Он переглянулся с Белулом.

– Здесь все основательно изменилось, – обратился Шадек к Сиди.

– Всего лишь глупое увлечение старого дурака, – ответил юноша. – Озеленение пустыни. Пустая трата денег и сил.

– Мне кажется, это достойная цель, господин.

Сиди жестко посмотрел на Шадека:

– Возможно. Но на нее уйдут труд и богатства десятка поколений, генерал.

Гарун знал цифры – Мегелин поделился когда-то, готовя предложения для его отца. Ему показалось, будто Сиди лишь повторяет сказанное кем-то другим, – слишком уж заученно прозвучала фраза. Какие низменные кукловоды забивали ему голову презрением к мечтам отца? И коварными планами убийства?

Наверняка Сиди верил, что сам принимает решение и руководствуется собственными амбициями. Бедный наивный мальчик… Сиди был бездушной марионеткой, но не знал об этом. Долго ли он проживет после того, как манипулировавшие им злодеи расправятся с Эль-Мюридом? Скорее всего, до первой же попытке воспротивиться их воле.

Пока он наслаждался привилегиями, которые давала власть, враги все глубже вонзали когти в ее орудия. Если бы Сиди попытался отстоять свои права, он тут же оказался бы в полном одиночестве. Стали бы Непобедимые поддерживать убийцу их пророка? Убийцу собственного отца? Никогда.

Гарун вдруг понял, что с радостью увидел бы, как Сиди угодит в алчную пасть судьбы, – настолько неприятное тот произвел на него впечатление.

Когда они ехали по шатким мосткам, Гарун взглянул на воду, в которой плавали крупные рыбы, и пожалел, что Эль-Мюрид – не в числе лояльных подданных.

Они проехали по улицам Аль-Ремиша, которые нелегко было узнать, но тяжело забыть. Вон там он свалил с лошади Ученика, когда ему самому было шесть лет. Вон там умер дядя Фуад. А за той стеной приняли бой отец, брат Али и король Абуд.

– Повелитель! – тихо предостерег Белул. – Осторожнее. Твои воспоминания тебя выдают.

Гарун подавил охватившие его чувства, превратившись в такого же зеваку, как и спутники. Увиденное ему совсем не нравилось – слишком много было вокруг белых одежд. Он понял, что выбираться отсюда будет непросто.

Сиди привел их в конюшню своего сторонника, велев эль-Сенусси ждать, пока его не позовут, и не выпускать людей на улицы. Они перебрались на чердак над конюшней.

– Не очень-то похоже на гнездо тайных убийц, – пробормотал Гарун.

Эль-Сенусси приложил палец к губам:

– В этом городе у стен есть уши. Слишком много интриг случилось за время затворничества Ученика.

– Когда начнем действовать? – спросил Белул.

– Ему нужно время, чтобы подготовиться, – пожал плечами Шадек. – Он хочет обеспечить себе железное алиби. И вероятно, он попытается устроить так, чтобы с нами что-нибудь случилось, независимо от результата. Мы слишком опасные свидетели. Возможно, он провозится месяц.

– Главное – веди себя подобострастнее, Шадек, – сказал Гарун. – Старайся его обольстить. Если потребуется – стань первым подхалимом пустыни. Но он должен поверить, что полностью нас завербовал и может не бояться.

– Именно таков мой план, повелитель. – Эль-Сенусси напоминал художника, наблюдающего, как любовно созданное им произведение искусства переделывает кто-то другой. – Я настолько вотрусь к нему в доверие, что, когда настанет день, он сам придет, чтобы мне об этом рассказать. Мы прикончим щенка, а затем вцепимся в глотку папаше. Надеюсь, ты это одобряешь, повелитель?

– Прости, Шадек, но меня слишком многое тревожит. Как насчет бегства? Если за нами погонятся, тот мост может доставить немало хлопот.

– Это непредвиденное осложнение, повелитель.

Гарун дал ему имя и адрес некоего человека, после чего велел привести его на чердак.

Прошло девять недель, и каждую их минуту Гарун и Белул провели в конюшне.

– Я схожу с ума, – простонал Гарун. – Скорее Ученик умрет от старости, прежде чем мы что-то предпримем.

Белул собрался ответить, но ему помешал шум внизу. Шадек что-то прорычал, и все забрались в укрытие.

– Сиди идет, – прошептал Белул.

– Очередная ложная тревога, – предположил Гарун. – Проверяет нас.

Парень навещал их раз в неделю, каждый раз становясь все смелее. Сейчас его сопровождали лишь двое телохранителей. Шадек встретил его внизу.

Остальные наблюдали за ними из тени. Сиди и эль-Сенусси о чем-то негромко заговорили. Шадек, похоже, все больше раздражался, Сиди был сбит с толку. Собственно, так происходило каждый раз.

Шадек ожесточенно размахивал руками. На середине фразы он вдруг что-то проворчал и принялся ковыряться мизинцем в ухе, а затем рухнул как подкошенный. Полетели стрелы. Сиди и его телохранители заплясали в смертельном танце, словно пьяные. Шадек скользнул в сторону, и его солдаты выскочили из тени, добивая жертв.

– Быстро и без шума, – сказал Гарун Белулу. – Лучшего и желать нельзя.

Спустившись, он присоединился к эль-Сенусси, который стряхивал с себя землю и солому.

– Запихните их под кучу сена, – приказал Шадек. – А вы оседлайте лошадей. – Он повернулся к Гаруну. – Повелитель, через час нас ждут в Храмах.

– В качестве кого?

– Делегации торговцев солью, с прошением о компенсации. Ученик неравнодушен к торговле. Предполагается, что мы должны устроить скандал по поводу чиновников, заправляющих даймиельскими соляными разработками. Сиди сказал, что у отца это любимая мозоль.

– Что ж, неплохо. Что угодно, лишь бы проскользнуть мимо Непобедимых.