Русский всадник в парадигме власти - Бэлла Шапиро

С шести-семи лет к великим князьям назначались воспитатели, согласно Жуковскому, авторитетные военные, которые могли бы «из игрушки сделать наставление полезное и умели бы забавою действовать на душу, пробуждая в ней спящие высокие качества… Наставник должен понимать, что здесь в забаве детской таится героизм Мужа. Он должен быть не только знаком с механическими подробностями службы военной, но и с высоким идеалом воина, извлеченным из всемирной истории… При выборе такого наставника надобно смотреть не на одни знания военные, но и вообще на просвещение и характер нравственный, дабы наставляя, он мог и воспламенять душу ко всему великому и героическому… сим способом он может или навсегда получить ложные и вредные понятия об обязанности воина… или быть образован для истинного героизма, для чести своего века, для твердого быта России»[1659].

Наставники находились при великих князьях до их совершеннолетия. Ими были избраны:

1) К. К. Мердер (воспитатель цесаревича Александра Николаевича в 1824–1834 гг., георгиевский кавалер, боевой полковник, затем генерал-майор и генерал-адъютант);

2) А. А. Кавелин (воспитатель цесаревича с 1834 г., георгиевский кавалер, генерал-адъютант и генерал-лейтенант);

3) С. А. Юрьевич (помощник воспитателя цесаревича с 1826 г., преподаватель военных наук в Первом кадетском корпусе, полковник, затем флигель-адъютант);

4) Ф. П. Литке (воспитатель Константина Николаевича в 1832–1848 гг., георгиевский кавалер, капитан 1 ранга, впоследствии контр- и вице-адмирал, генерал-адъютант, известный своими кругосветными и полярными экспедициями);

5) Ф. С. Лутковский (помощник воспитателя Константина Николаевича в 1839–1848 гг., георгиевский кавалер, участник двух кругосветных экспедиций и Русско-турецкой войны 1828–1829 гг., капитан-лейтенант);

6) А. И. Философов (воспитатель Николая и Михаила Николаевичей в 1838–1852 гг., георгиевский кавалер, боевой генерал-майор, впоследствии генерал-адъютант и генерал-лейтенант)[1660].

Тогда же, задолго до официального зачисления в кадетские ряды, великие князья начинали знакомство с кадетским бытом. В восьмилетнем возрасте (цесаревич Александр в 1827 г., Константин — в 1837 г., Николай — в 1839 г. и Михаил в 1840 г.[1661]) великие князья поступали в ряды Первого кадетского корпуса для продолжения обучения; где, наравне с остальными, участвовали в разводах, строевых занятиях, маневрах. «Великий князь был бы в толпе людей, имел бы товарищей, наравне с другими нес бы тягость долга и службы: все это самым благодетельным образом могло бы действовать на его ум и сердце, развернуло бы в нем все чистое, человеческое», — отмечал ценность общения со сверстниками В. А. Жуковский[1662].

Именно кадеты были товарищами игр великих князей. Для этого от каждого кадетского корпуса (включая школу подпрапорщиков и пажеский корпус) выбирались по два-три человека «малого возраста»[1663], лучших по поведению и учению, «благовоспитанных, говоривших по-французски юношей»[1664]. Кадеты (обычно 30–40 человек, иногда менее, иногда и до сотни[1665]) приглашались по воскресеньям, зимой — в Зимний дворец, летом — по месту пребывания, в загородные дворцовые резиденции.

В шумных играх с кадетами, проходивших в простой обстановке, при свободном обращении к великим князьям на «ты», «стиравших все различия»[1666], нередко участвовал сам Николай I. Более прочих участникам запомнилась военная игра, заключавшаяся во взятии Петергофского Большого каскада. Император «вышел пред кадетский лагерь, взял всех кадет и спустясь с ними к низу большого фонтана Самсона, приказал всем лезть вверх по уступному фонтану; все бросились, закричав ура! Мигом очутились на террасе грота; великий князь барахтался в воде, как и все прочие, и был из первых у цели», — вспоминал воспитатель цесаревича К. К. Мердер[1667]. Взятие фонтанов, столь полюбившееся его участникам, впоследствии вошло в число традиционных кадетских развлечений.

Воскресные военные игры продолжались во дворцах — там великие князья «бегали с своими товарищами в больших залах, где представляли парад и конных ординарцев»[1668], а чаще делали артиллерийские учения «при маленьких пушках, из которых мы дымили немилосердно по всем залам дворца нарочно для этого заготовленными холостыми зарядами-хлопушками, — вспоминал А. В. Олсуфьев, один из детских товарищей великих князей Николая и Михаила Николаевичей. — Эти ученья проводились под наблюдением генерал-адъютанта А. И. Философова; ему помогал присяжный унтер-офицер при комнатах их высочеств»[1669].