Лестница в небеса. Исповедь советского пацана - Артур Болен

ее первая вершина, с которой ей очень скоро захотелось спуститься вниз. Жених был ослепительно хорош, но оказался – ревнив и скучен. Развод был неизбежным. Она уже работала корреспондентом в «Смене», когда судьба забросила ее в ленинградский обком комсомола. Нужно было взять интервью у секретаря обкома по идеологии. Беседа то и дело соскакивала с темы, поскольку молодые люди разговаривали больше глазами и этот разговор с каждой минутой становился все более бесстыдным.

– Скажите, – спросил, наконец, секретарь, – а что вы делаете сегодня вечером?

– Все! – призналась Ирина.

Это был второй брак для обоих, удачный, давший городу в дальнейшем двух вице-губернаторов и двух популярных персонажей для пересудов.

Высокая стройная, Потехина мало напоминала грудастых, задастых и звонкоголосых казачек. Ругаться не любила, грубость не переносила. Выносливость ее была феноменальной, упорство – непобедимым. Как-то, несколько лет спустя, она спросила меня.

– Знаешь, в чем секрет успеха? Нужно просто тупо биться головой в стену, пока стена не рухнет. Это один известный японец говорил. Я с ним согласна.

Я согласился, чтоб ее не расстраивать, но в глубине души возмутился: драгоценной головой и об стену?! Она же потом болеть будет! В это была наша разница. Я тоже хотел успеха. Но голова была все-таки дороже.

Ирка дополнила воспитание, которое начал Андрей Константинов – по-крестьянски уважительное отношение к труду. Успеха в первые годы вообще добились не столько талантливые и умные (их всегда на Руси было немало), сколько выносливые трудяги. Пока остальные ждали волшебного знака судьбы, они кропотливо отстраивали свое благополучие, пядь за пядью отвоевывая свое будущее.

Время было сумасшедшее. Вспыхивали и гасли, как искры, эстрадные звезды, Леня Голубков плакал от счастья, вовлекая простаков в очередной грандиозный обман, звездочеты и предсказатели достали свои клоунские колпаки и заварили густую кофейную гущу, какой-то ушлый экстрасенс научился оживлять трупы на телекамеру и при этом даже не подал заявку в Нобелевский комитет; все сочиняли утопические проекты и обманывали друг друга с легким сердцем. «Комсомолка», как огромный ржавый дредноут, устояла в волнах перемен, даже не поменяв названия. Но зато круто изменив курс. Теперь она стала флагманом желтой прессы России. Петербургская газета «Петербург-Экспресс» стала кораблем сопровождения, я стал главным редактором, а Потехина генеральным директором представительства.

Нынче, глядя на иных блогеров с лицами и мыслями, которые примиряют с дарвинистской гипотезой происхождения человека, я всегда останавливаю свой гнев: «Стоп! Вспомни «Петербург-Экспресс» и заткнись».

«Проще! Еще проще!! Глупее! – требовали вчерашние комсомольские активисты из Москвы. – Большие тексты – в корзину! Мысли – в унитаз! Помните, мы обращаемся не к разуму, но к чувствам!»

– А умище-то куда девать? – отшучивалась Наташка Ланцова, которую мы взяли из «приличной» газеты.

– Засуньте себе в задницу, – отвечали продвинутые москвичи.

Некоторые из них успели скататься на Британские острова и набрались там английского снобизма гораздо больше, чем знаний.

Мои мечты, что газета станет ужасом для властей и защитником для читателей, быстро увяли. Газета – трибун, газета-воин, газета-скандалист, газета-расследователь, газета – «600 секунд» была не нужна. Нужна была газета-сплетница с интересами домохозяйки и интеллектом охранника супермаркета.

В первом номере мы произвели фурор, рассказав какие клички носят популярные и важные персоны города в своих трудовых коллективах. Клички были скорее забавные, чем обидные. Потехину тоже записали в випы и, после долгих споров, дали ей кличку – «Мымра». В Москве первый номер похвалили.

Во втором целый разворот вышел под огромной шапкой: «Дорогая, то, что мы считали оргазмом, оказалось астмой». Вообще, шокировать публику в начале 90-х было довольно легко. Достаточно было крупно набрать слово «секс», и красная лампочка читательского внимания уже мигала. Оказалось, что женское тело вообще самый ходовой товар.

Никто не сможет устоять перед женским телом. Посадите красавицу в «Москвич» и он сразу прибавит сто лошадиных сил. Разденьте ее до трусов – и он станет иномаркой.

Порносайты еще не появились, поэтому газетчики осваивали целину. Тогда на слуху была страшная болезнь СПИД и в продаже появился «СПИД-ИНФО» с миллионными тиражами. В части сексуальных отношений нам было до этих столичных ребят далеко. Если наше бесстыдство было целомудренно прикрыто мини-юбчонкой, московские охальники срывали покровы тайны полов решительно и до конца. Не было в мире такого извращения, которое не прозвучало бы на их страницах. Пока читатель, вытаращив от изумления глаза, узнавал, что сношаться можно даже с телеграфным столбом, в печать готовился материал о некрофилах, которые вожделеют к египетским мумиям.

К чести женщин, скажу, что это было все-таки преимущественно мужское чтиво.

У женщин были свои приманки. Извечная сказка о Золушке пользовалась в это тяжкое время наибольшей популярностью. Бесконечная история про то, как девушка из провинции или бедной семьи поразила в самое сердце молодого циничного богача, расхватывалась, как горячие пирожки. Непонятно было, что мог найти в необразованной провинциальной девчонке прожженный магнат, но это-то как раз и завораживало! Чудо! Аллилуйя! Каменное сердце финансового вурдалака растаяло! Спешите! Значит и у вас есть шанс!

Грустно вспоминать все это. Вообще шанс у многих действительно появился бы, если б у элиты нашлись умные головы, совестливые сердца и хоть немножко любви к Родине. Тогда, быть может, на телевидении появились бы передачи, в которых, наконец-то, всем нам рассказали, что такое эта пресловутая протестантская этика, как нужно вкалывать и беречь копейку, чтоб она превратилась в рубль. В связи с этим не могу не вспомнить одну реальную историю, которую мне рассказал обыкновенный русский таксист году так в 2010-м.

Дорога была дальняя и мы разговорились (вообще люблю поболтать с таксистами, у них какой-то повышенный индекс искренности). Итак, у таксиста был друг, русский, петербуржец, который с юности мечтал о красивой жизни, и был начальник, то ли немец, то ли американец, не помню, у которого таксист работал личным шофером. Немец (пусть будет так) выкупил в начале 90-х долю в предприятии по производству плитки в селе Никольское. Предприятие дышало на ладан и немцу пришлось изрядно потрудиться, чтоб выправить дело. Вставал он ни свет ни заря, заваривал кофе в термос, готовил бутерброды и отправлялся на свою голгофу на «Жигулях», где его ждали полупьяные, нищие работяги и ворох производственных проблем. Не буду долго останавливаться на том, какие испытание проходили в то время бизнесмены в России, я бы с огромным сочувствием поставил им памятник в центре Москвы, скажу лишь, что немец не раз был на грани краха и нервного истощения. Но он выстоял. Питался впроголодь, экономил на всем, но водитель (мой рассказчик) получал свои денежки исправно, и на заводе рабочие в конце