Тени Лордэна - Алессандр Рюкко

в любой магической гильдии, так что я сложу с себя этот долг, но вот про последнее — третье изыскание, единственно достигшее поставленной цели, знают суще единицы и не желают делиться этой страшной тайной, в то время как его последствия известны во всех мирах.

Это была трагичная, достойная быть воспетой в самых трогательных стихах история, в которой нашлось место и великой любви, и вероломному предательству, и бескорыстной жертве, которые породили настоящее чудовище, ныне несущие страх и отчаяние всему живому. Не получивший при рождении громкого имени и ужасающей силы, но одаренный гениальным умом и необычайно мягким для высшего эльфа сердцем Илтарио́н стал тем, кто, желая исцелить тело, первым приоткрыл завесу над таинственной природой души, над теми силами, что она скрывала в себе, и над той тьмой что желала её поглотить. Увиденное ужаснуло молодого исследователя, и он навеки зарёкся возвращаться к своему открытию и непременно бы исполнил своё намерение, даже если бы ему пришлось поплатиться за это собственной жизнью, но одно событие, одна кровавая и совершенно заурядная дворцовая интрига, забравшая у него самое дорогое, заставила юного эльфа отбросить все сомнения и моральные дилеммы и перешагнуть запретную черту, из-за которой не бывает возврата. Он стал отцом некромантии, колдовства, не требовавшего магической энергии, но манипулировавшего самой жизнью через её отрицание — смерть.

За свои преступления ему, более не живому и не мёртвому, пришлось бежать на край света в бесплодные пустоши, и все решили, что он канул в небытие, пока однажды он не вернулся во главе свиты преданных последователей, получив новое, запретное к произношению имя Рак’хши-Х’асур, чтобы сеять среди народов хвори и пожинать их богатый урожай, накапливая силы к грядущему светопреставлению, когда всю вселенную должна будет охватить непроглядная тьма, за которой придёт мертвенный холод, установив его вечное царство.

Однако оставим знать с её беспокойными метаниями и обратим наши взоры на участь тех эльфов, кто не по своей вине, но по воле злого и беспощадного рока, был рождён без магии. В жестоком, иерархическом, рассечённым на касты обществе, где положение его членов раз и навсегда определялось силой их колдовства, эти дети в лучшем случае изгонялись из семьи и, если природа не совсем уж обделила их достоинствами, отправлялись в казармы, где их превращали в непревзойдённых охотников для уничтожения агрессивной фауны в новых мирах, иные же оказывались в нищенских приютах, где из них готовили домашнюю прислугу и чернорабочих, а худшем случае младенцы умерщвлялись, едва покинув утробу матери, чтобы одним своим существованием они не навлекали позор на весь род.

Отношение к таким детям было самое отвратительное, в них видели не разумных созданий со сложными чувствами и глубокими переживаниями, а рабочий скот, который можно было без сожалений пустить в расход, и этого никто не пытался скрывать. Те, кто не ломался под напором ежедневных страданий, кто не сходил с ума от осознания того, что подобная недостойная жизнь продлится столетиями, кто не накладывал на себя руки и не обращался бесчувственной машиной, вырастали озлобленными и ожесточёнными и жили только мечтой о свободе и жаждой мести своим угнетателям. Наиболее смышлёные мятежники отлично понимали могущество своего противника и тихо плели паутину, вовлекая в свои ряды недовольных, терпеливо выжидая того заветного момента, когда же им предоставится заветный шанс нанести Империи решительный, смертоносный удар, который она не сможет отбить и от которого она более не сможет отправиться. Впрочем, регулярно, то тут, то там вспыхивали небольшие восстания, но их сурово и беспощадно подавляли преданные войска Совета, после чего без лишних разбирательств вырезали всех, кто был хотя бы самую малость был связан с заговорщиками, дабы не позволить мятежной заразе и дальше распространяться по стране. И при этом не проходило и месяца, чтобы очередная шайка безродных не решалась на отчаянный побег в леса, надеясь улизнуть от карательных отрядов, которые пускали им вслед. Большинство неминуемо попадались и предавались изуверским казням перед собратьями, а те избранные судьбой счастливчики, которым всё же удалось улизнуть, до конца своих дней отсиживались в чащах, где под влиянием первобытных сил природы они преобразились в нынешних лесовиков, а некоторые даже заново приобрели новые мистические способности.

Так они и жили на протяжении веков, влача своё безрадостное существование, но всё переменилось, когда люди и гномы не дали отпор высокомерным поработителям, оспорив их право сильнейшего, и от этой искры, словно сухая трава в знойный день, вспыхнуло и разлетелось во все концы Вечной Империи пламя революции. Останавливались мануфактуры, обваливались шахты, фермеры сжигали урожай, а столицу днём и ночи озаряли кострища пожаров на крышах дворцов. Ситуация на передовой с каждым днём становилось всё плачевнее, а в городах стали появляться первые признаки голода. Во избежание катастрофы Имперский Совет, был вынужден, скрипя зубами и заламывая руки, пойти на мирные переговоры с Альянсом и лидерами мятежа, прозвавших себя «новой кровью». С «пустышками» всё было просто и ясно. Они отлично знали нравы старших братьев и понимали, что равного и справедливого отношения к себе им никогда не добиться, а потому основным их требованием стало право любого эльфа по его желанию покинуть ненавистное государство без откупа и без преследований. Это было волне приемлемо, но вот нахальные людишки требовали поделиться с ними всеми знаниями и научными достижениями, плодами непревзойдённых разумов. Особенно сильно их интересовали магические тайны высших эльфов. Подобное требование Совет принять никак не мог, но прямой отказ означал бы возобновление войны, а потому эльфы прибегли к всевозможным уловкам и демагогии, растянувшей переговоры почти на десять лет, за которые они сумели перенаправить помыслы людей с магических тайн на жгучее желание экспансии в иные миры.

Некоторым людским магам прежде удавалось совершать «скачки» через места силы, но это был весьма сложный и нестабильный процесс, так что о полноценном переселении народов и последующей торговле мечтать не приходилось. Впрочем, в нынче совсем уж далёкие и позабытые времена одному талантливому и опередившему свою эпоху на сотни лет чародею, не без помощи удачи, удалось открыть небольшой пролом в пространстве и переправить в неизведанные земли себя и своих преданных последователей. Иной мир поразил их красотой дивных и непривычных пейзажей, тёплым климатом и плодородной почвой, но вот крайне агрессивная и не менее живучая фауна разом обесценила все эти блага. Хотя волшебник и был гением, но то редкое явление в магических полях, которое позволило ему перейти в новый мир уже прошло, проход не открылся, так что им пришлось остаться и учиться