История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 3 - Луи Адольф Тьер

быстрым выдвижением правого фланга опередить Багратиона на Днепре. Его диспозиции превосходно отвечали обеим целям.

Макдональд, направленный изначально на Россиены, получил приказ опереться справа на Поневеж, чтобы сблизиться с Удино; Удино – передвинуться вправо между Авантой и Видзами и прижаться к Нею, Ней – держаться у Свенцян, близ Мюрата, вся кавалерия которого должна была через Глубокое последовать за отступавшей русской армией на Двину. Макдональд, Удино, Ней и Мюрат должны были формировать массу в 120 тысяч человек, но после последнего марша насчитывали в своих рядах уже только 107–108 тысяч. Они получили приказ остановиться (чтобы замаскировать операции остальной части армии), а в это время подтянуть отставших, собрать и промолоть зерно, починить разрушенные русскими мельницы, построить пекарни, подтянуть тяжелую артиллерию и обозы, словом, концентрироваться, реорганизовываться, сохранять бдительность и внимательно следить за движениями неприятеля.

Чтобы связать неподвижный левый фланг, занятый восстановлением сил, с правым флангом, которому предстояло быть весьма активным, Наполеон предписал Мюрату растянуть кавалерию от Глубокого до Вилейки и, чтобы не оставить ее без подкрепления, приказал одной-двум дивизиям маршала Даву, первым прибывшим на линию, ее поддержать. Дабы установить более прочную связь между левым и правым флангами, Наполеон намеревался вскоре выдвинуть в этот пункт корпус принца Евгения, который только что остановился в Новых Троках, чтобы перевести дух и привести в порядок свои колонны.

Именно корпус Даву, лучше всего организованный и снабженный и более всего способный вынести разрушительное воздействие слишком быстрых движений, Наполеон решил выдвинуть на правом фланге против войск, круживших вокруг Вильны. То могли быть отставшие части Барклая или головные части Багратиона; в первом случае их следовало захватить, во втором – преградить им путь и мощной атакой прижать их к Пинским болотам. Легкая кавалерия Даву под командованием генералов Пажоля и Бордесуля была приведена в движение 29 июня. Войска Пажоля направили на дорогу из Ошмян в Минск, войска Бордесуля – на дорогу из Лиды в Волковыск. Обе большие дороги вели от Вильны в Южную Литву, и на них-то и можно было повстречать либо задержавшиеся подразделения Барклая-де-Толли, либо саму армию Багратиона. И Пажоль, и Бордесуль сообщили о колоннах пехоты, артиллерии и обозов, пытавшихся обойти Вильну и, перейдя с правого фланга французов на левый, присоединиться к 1-й армии. Оба генерала надеялись захватить хвосты колонн, но чтобы захватить крупную добычу, нужна более действенная сила, то есть пехота.

Вечером 30-го Наполеон направил Даву с дивизией Компана вслед за генералом Пажолем в направлении Ошмян; дивизию Дессе он направил на дорогу в Лиды, вслед за генералом Бордесулем, а дивизию Маршана держал в готовности, если потребовалось бы выступить вслед за Даву. Затем Наполеон поторопил с выдвижением Евгения: выдвинувшись на Ошмяны, принц должен был при необходимости поддержать Даву или встать на линию рядом с Мюратом и сформировать центр армии, связав ее фланги. Кавалерии Груши, также принадлежавшей Евгению, Наполеон предписал оказать помощь кавалерии Бордесуля и перейти, если понадобится, под командование Даву. Последнему он дал, кроме того, кирасиров Валенса.

Однако у Даву даже с дивизиями Компана и Дессе было недостаточно сил для окружения Багратиона, в распоряжении которого имелось 60 тысяч человек, а по слухам и все 100 тысяч. Вдобавок на крайнем правом фланге еще оставался король Жером с 75 тысячами; выйдя из Гродно и двигаясь вслед за Багратионом, он мог помочь его окружить или оттеснить к Пинским болотам.

Так Наполеон предоставил двум третям армии отдых и возможность подтянуть отставших и привел в движение другую ее треть, чтобы отрезать путь к отступлению Багратиону. Сам же он занялся в это время Польшей, ибо французы находились на ее территории и, казалось, ради нее и пришли, и если хотели победить в войне, то без ее помощи обойтись было невозможно.

В Варшаве волновались и при известии о переходе через Неман великого человека с 400 тысячами солдат провозгласили Польшу восстановленной, декретировали воссоединение всех ее провинций в единое государство и выбрали генеральную конфедерацию. Поскольку Наполеону пришлось, выдвигаясь вглубь России, рассмотреть важнейший вопрос Польши, через территорию которой он проходил и помощи которой намеревался просить, возможно, он правильно поступил бы, приняв ее сторону и попытавшись восстановить страну полностью. Тогда ему следовало собрать единую польскую армию в 70–80 тысяч человек и передвинуть ее к Волыни и Подолии, а вместо того чтобы учреждать отдельное литовское правительство, незамедлительно объединить его с общим правительством Польши. Но Наполеон был исполнен сомнений, не желая брать на себя слишком много обязательств и не зная, помогут ли поляки ему их выполнить. Он заколебался и не стал делать ничего слишком явного, чтобы не оттолкнуть от себя Австрию и не вступать с Россией в непримиримую войну. Поскольку он уже разделил польскую армию на множество подразделений, то теперь отказался от присоединения Литвы к Польше и дал ей отдельное правительство. К тому же для таких действий у него имелась мощная причина административного порядка. Наполеон пребывал посреди Литвы, где ему предстояло воевать и, быть может, даже водвориться на год или два; ставить Литву в зависимость от правительства, отдаленного более чем на сто лье, правительства взбудораженного, поглощенного спорами и в первое время своего существования бездеятельного, значило отказаться извлечь из Литвы те ресурсы, в которых он нуждался и которые наверняка получил бы, управляя ею сам.

Поэтому Наполеон дал Литве отдельное и независимое правительство. То была угроза по отношению к России, но еще не объявление непримиримой войны. Он создал комиссию, включившую семь видных литовских вельмож из числа тех, кого Россия не смогла или не позаботилась привлечь на свою сторону. В Виленской, Гродненской, Минской и Белостокской губерниях, на которые подразделялась Литва, создали комиссии из трех членов и интенданта, подчиненного генерал-губернатору. Исполнительную власть в уездах возглавили супрефекты. Новое правительство Литвы обязано было заботиться об общественной собственности, собирать налоги, формировать армию, поддерживать порядок, следить за сбором урожая, поддерживать безопасность на дорогах, строить склады и госпитали, словом, способствовать восстановлению Польши самым верным из всех средств, состоявшим в активном содействии французской армии.

Правительству, прямо подчиненному Наполеону, было дозволено примкнуть к Генеральной польской конфедерации, декретированной в Варшаве.

Первой задачей нового правительства стало создание армии: четырех пехотных и пяти кавалерийских полков и национальной гвардии. Начали с создания Виленской муниципальной гвардии численностью 1500 человек. Поскольку сельская местность особо нуждалась в войсках для охраны, то по образцу национальной конной гвардии создали стражу угодий, до четырех эскадронов по 120 человек в каждой губернии. Конная жандармерия помогала подразделениям французской кавалерии, которые занимались преследованием грабителей, мародеров и бандитов. Подавление мародерства казалось Наполеону первейшим делом: