Время жить - 2. Безжалостное небо - Мила и Виктор Тарнавские

– Прошу прощения, – Джош снова повернулся к приборам. – К сожалению, наш спор перестал иметь какое-либо значение. К нам прибыли гости. И остается только молить всевышнего, чтобы вы, Джим, и вы, Хулио, ошиблись.

– Нет, мистер Купфлер, это не ошибка и не недоразумение, – хозяин Филлины, сегодня совершенно не напоминающий хлопотливого гостеприимного Господина Землероя, кивнул сопровождавшим его солдатам. – Командование отдало приказ о вашем интернировании. Даю один стандартный час на сборы.

– Послушайте, – начальник базы не двинулся с места. – Дозвольте нам остаться зимовать здесь. Сам климат сделает невозможным нарушение изоляции. А если вас волнуют наши зонды, то мы можем погрузить их в спячку, а вы опломбируете управляющую ими аппаратуру.

– Сделаем проще. Мы ее вывезем. И оставим кое-что взамен. Кроме того, мы забираем ваш транспорт и мистера Дайка. Они понадобятся нам в других местах.

– Эх, хотел бы я оказаться на твоем месте!

В голосе Нэама чувствовалась зависть, но Боорк промолчал, сделав вид, что ничего не заметил и не услышал. Да и что он мог ответить? Предложить поменяться местами? Хотя, если честно, он был бы совсем не против…

Быть первым и пока единственным раненым в филлинской кампании оказалось весьма неприятным делом, причем во всех смыслах. Осколок сильно разворотил ему заднюю поверхность бедра. Даже пребывание по несколько часов в день в регенерационном аппарате и специальная диета не слишком помогали. Из его ноги словно кто-то выгрыз нехилый кусок, который не спешил восстанавливаться, зато зудел и чесался так, что отдавало одновременно и в голову, и почему-то в пятку. Болеутоляющие ему давали, но только на ночь, чтобы не возникло эффекта привыкания.

Врач честно предупредил Боорка, что ему придется пролежать в постели, как минимум, до конца декады. А затем еще пару месяцев хромать, ходить с палочкой и два раза в сутки выполнять специальные упражнения. Зато от дежурств его освободили. Вот радость-то!

Дни Боорка были плотно расписаны между регенерацией, обследованиями, упражнениями и лежанием на животе, когда ему приходилось принимать знаки внимания. Отметиться рядом с «раненым героем» стремились все. Даже Мивлио разок прилетел со своего летающего командного пункта. Порой (или даже почти всегда) это сильно утомляло.

А вчера из лазарета вообще сделали настоящий узел космической связи. Причем общаться пришлось несколько часов подряд!

Первым на экране появился сам главнокомандующий, старый фельдмаршал Скроэг. Он выслушал почтительный рапорт тэона, а затем выдал какую-то чудовищную шутку о раненом в задницу солдате. Тут Боорк только тихо порадовался, что осколок на самом деле угодил несколько ниже, а то быть бы ему мишенью для острот до скончания веков!

Но это было еще только начало. Дальше народ просто повалил. Штабные офицеры, требовавшие от него отчетов, и адъютанты из «хороших семей». Лично главный тэон суперофицер Трегуин, опять предложивший после выздоровления перейти под его начало. Медики, которых интересовали рана и методы ее лечения. Последними по его душу пришли некие странные типы, представившиеся военными корреспондентами. Им непременно потребовались детали его боевой биографии, и от них пришлось отбиваться с помощью тэона. К концу дня бедняга политофицер совсем охрип и с облегчением осушил кружку с успокоительным питьем, на которое сам Боорк уже и смотреть не мог.

Кажется, Нэам что-то понял по его выражению лица. По крайней мере, он немного смутился и начал торопливо пересказывать свежие корабельные и военные новости. По его словам, танковая колонна продолжала буквально прошивать насквозь несчастную страну под названием Шуан, словно плотную неподатливую материю, и все ближе подходила к побережью Срединного моря. Казалось, еще немного, и воды планеты разомкнутся перед ней, чтобы она пошла дальше аки посуху.

– Да, совсем из головы вылетело! – жизнерадостно добавил Нэам, когда новости и сводки совсем иссякли. – К нам высокие гости наведались. Сверху. Так что жди, что и к тебе заглянут.

– Что же ты сразу не сказал? – рассердился Боорк.

– А смысл? Так бы ты только зря волновался. А сейчас встретишь их, скажешь пару слов, и всё. Кстати, они, кажется, уже прибывают.

Он не ошибся. Дверь отошла в сторону, и в лазарет вальяжно вошел сам командующий флотом маршал Имлиэнх в сопровождении суперофицера Пээла и многочисленной свиты. В отсеке сразу стало тесно.

– Лежите, – сразу же махнул рукой маршал, пресекая попытку Боорка приподняться. – Вас ведь в ногу стукнуло? Как вас это угораздило?

– Встречал борты с техниками, – лаконично сообщил Боорк, уже привыкший отвечать на такие вопросы. – Передавал им, чтобы переждали обстрел. Сам не успел заметить опасность и пройти в укрытие.

– То есть, труса вы не праздновали и до конца исполняли свои обязанности оперативного дежурного? Отрадно. Но в следующий раз будьте поосторожнее. Такие ответственные офицеры нужны Космофлоту, и незачем зря подставлять себя под огонь. А сейчас, младший офицер, потрудитесь все-таки принять вертикальное положение. Помогите ему!

С помощью Нэама и санитара Боорк слез с постели и встал, опираясь на руку друга. Появившийся словно ниоткуда Куоти набросил ему прямо на больничную рубаху китель.

– Младший офицер первого ранга Боорк! – торжественно произнес маршал, и все присутствующие в палате встали по стойке смирно. – За мужество, проявленное на службе Императору, и пролитую во его славу кровь награждаю вас медалью «Кровавая звезда»!

Подоспевший адъютант протянул небольшую голубую бархатную коробочку с солнцем на крышке. Командующий флотом вынул из нее восьмиугольную серебряную медаль с синей капелькой крови в центре и лично приколол ее на мундир Боорка.

– Служу Императору! – каким-то чудом не забыл он правильный отклик.

– Служите, – одобрительно кивнул маршал. – Вы доброволец, пилот?

– Так точно!

– Не тянитесь, можете садиться на кровать или лечь, если вам нездоровится. Думаю, что после филлинской кампании вы сможете подать заявление о переводе в кадры, а ваш командир его завизирует. Верно, суперофицер?

– Совершенно верно, – вежливо отозвался Пээл. – Младший-один Боорк показал себя хорошим специалистом, ответственным и дисциплинированным офицером. Космофлот не пожалеет, приняв его в свои ряды.

– Отлично, – маршал оставил