Законы отцов наших - Скотт Туроу

Я изображаю на лице снисходительно-скептическую улыбку.

— В настоящий момент я чувствую себя вовсе не потрясающе. Как раз наоборот, такое впечатление, что меня извозили в дерьме по полной программе.

Сет удивленно буравит меня своими зеленоватыми глазами. Я поднимаю руку, которая дрожит, как у паралитика. Это зрелище приводит в замешательство нас обоих.

— Послушай, а не пропустить ли нам по стаканчику?

Немного виски мне в таком состоянии и в самом деле не помешало бы. Мы вместе идем в салун, вход в который находится в противоположной стороне холла, и вскоре оказываемся перед вращающейся дверью. Из полутемного зала доносятся приглушенные голоса и джазовая композиция, исполняемая на фортепиано. Когда мы входим, я сначала не могу различить ничего, кроме огромного аквариума с электрической подсветкой. В нем среди воздушных пузырьков плавают тропические рыбки с яркой окраской. Вскоре здесь появится не меньше четверти всех юристов округа Киндл. Прежде чем подняться по эскалатору за своими машинами на крытую стоянку, они придут сюда выпить по последней рюмке на ночь, чтобы лучше спалось. Среди них наверняка будет и Брендон Туи, многолетний завсегдатай этого заведения. Нет, такая компания да еще прямо сейчас мне никак не подходит.

— Брось, — говорю я. — Плохая мысль.

— А в чем дело?

— Нужно соблюдать приличия.

— Ну так поднимемся ко мне. В номере есть мини-бар. Пора проверить его содержимое. Пошли.

Я пытаюсь напустить на себя чопорный вид.

— Не будь смешной!

Подхватив за локоть, Сет заводит меня в старый, отделанный фальшивой позолотой лифт — шикарную клетку из меди и зеркал.

— Что случилось? — спрашивает он, пока мы поднимаемся.

— Не знаю, — отвечаю я, и это почти правда. — У меня был неприятный разговор с другим судьей. По поводу процесса.

— Вот как? — Сет поджимает губы.

Молча мы входим в его номер. Там я падаю без сил в кресло с плетеной круглой спинкой, которое стоит у самой двери. У Сета просто шикарные апартаменты — реликвия великой эпохи, когда номера в отелях были прибежищем богатых людей, а не игрушкой для менеджеров, предлагаемой в качестве поощрительной премии. Стены оклеены атласными обоями в зеленую классическую полоску. Сет чувствует себя здесь как дома. На углу письменного стола открытый ноутбук. Подойдя к нише, в которой спрятался встроенный шкаф, Сет открывает створки орехового цвета, и я вижу мини-бар внизу и телевизор с потухшим экраном на верхней полке. На полу по всей комнате лежат газеты из разных городов. В спальне широченная кровать с пологом на четырех столбиках, увенчанных резными деревянными шишками. На одном из них висит пара брюк все того же зеленовато-желтого цвета.

— Мне просто нужно перевести дух и прийти в себя. — Я залпом выпиваю больше половины бокала вина.

— Ты не хочешь говорить об этом, да?

— Мне просто нужно с кем-то побыть. Понимаешь, один человек сказал мне кое-что насчет Эдгара. Лучше не влезать в эту историю.

— Да, — кивает Сет, — то, что ему место в седьмом кругу ада, верно? — Он горько усмехается. — Боже, я презираю его. От одного вида этого гнусного, беспринципного карьериста мурашки по коже ползут.

Я не отвечаю, не осмеливаюсь. Чего от меня ждут покровители Эдгара? Я ведь не знаю, что именно им нужно. Меня охватывает страх от одной мысли, что я могу совершенно случайно, благодаря чистому совпадению сделать то, чего желает Туи. От такой перспективы у меня даже стон вырывается из горла. Однако теперь выбора нет. За те несколько минут, что имелись для осмысления ситуации, я начинаю понимать: пути к отступлению отрезаны. В сторону не вильнуть. Мой поезд — это экспресс, который может сделать только одну остановку в конце пути. Я должна закончить то, за что мне никогда не следовало браться, причем закончить на совесть.

Пока я обдумываю свое положение и действия, которые следует предпринять, Сет наблюдает за мной, и в его глазах я вижу недоумение. Я не могу поведать ему всю историю, не могу посоветоваться ни с ним, ни с кем-либо еще. Это единственное, в чем я согласна с Туи: «Если уж надел судейскую мантию…»

— Мне пора, Сет.

— Ну и ну, — удивляется он. — Ты что, собираешься поставить рекорд краткости визитов для Книги Гиннесса?

— Я же сказала. Просто мне нужно было перевести дух на секунду. Я благодарна тебе за то, что ты стал тихой гаванью во время шторма. — Я уже стою у двери, держась за витую медную ручку. — Спасибо.

— Постой. Секундочку. Я поцелую тебя на прощание.

Сет сидит в деревянном кресле с атласной обивкой в тон обоям и пока не делает попытки встать. Он смеется надо мной, точнее, над нами обоими.

— Думаю, последнего раза мне хватит надолго, — говорю я.

— После таких слов парню ничего не остается, как вообразить себя настоящим принцем.

— О, только не притворяйся оскорбленным в лучших чувствах, Сет.

— Я вовсе не чувствую себя оскорбленным.

Он поворачивается к стеклянному столику рядом с креслом и наливает себе еще вина.

— Знаешь, когда я вернулся сюда, у меня было такое чувство, словно я летаю на крыльях. Хочешь знать почему?

Любая женщина, которая предпочитает остаться в стороне и не запутываться еще больше в неопределенных и непонятных отношениях с мужчиной, сказала бы: «До свидания». И была бы такова.

Я знаю это, но, конечно же, меня одолевает любопытство. Сет делает глоток вина, чтобы успокоиться, а я, не совсем против своей воли, слегка киваю в знак согласия.

— Когда я думал об этом, — начинает он, — я взвешивал все, и мне показалось, что ты до сих пор так и не нашла никого лучше. Ну, в смысле лучше меня.

От неожиданности у меня из горла вырывается смех, который мячиком отскакивает от высоких старых стен. Ну и самоуверенность! Он окончательно потерял голову.

Однако Сет не шутит. Он действительно говорит то, что думает.

— Ты не понимаешь…

— Нет, не понимаю. Мне трудно понять. То есть я хочу сказать, Сет, что тебя иногда чудовищно заносит.

— Послушай… — Его голос звучит умоляюще.

— Нет, это ты послушай! — говорю я и чувствую, как во мне вспыхивает злость, которая доселе дремала в неведомом уголке души. — Мне сорок семь лет. И я такая же, как ты. Такая же неприкаянная. Я тоже не нашла своего счастья. Иногда мне даже кажется, что моя жизнь не удалась. Я оглядываюсь на прожитые годы и спрашиваю себя: что случилось на пути к тому будущему, которое виделось мне таким же радужным и многообещающим, как и тебе? Я завидую тем, кто сейчас молод. Ты не единственный, Сет, кто испытывает подобные терзания. Меня достала гребаная беспросветность. Надоело наступать на одни и те же грабли. Подчас я противна самой себе. И теперь, когда мы встретились и стоим рядом, но ничего не произошло, я думаю, что шутить с этим не стоит. Все кончится гораздо хуже, чем в первый раз, по крайней мере для меня. Времени для ошибок и для их исправления уже не осталось. Весь уик-энд я только и делала, что думала о том, как все могло бы получиться, если попробовать еще раз. У меня до сих пор мелькает это в голове: доброе старое время, да, и оно было потрясающим, а затем… но ведь у меня только одна жизнь.