Купеческая дочь замуж не желает - Ольга Шах

Площадь перед магистратурой квадратная, что облегчает нам работу, по одной стороне площади размещены административные здания, по остальным жилые дома в два-три этажа, с магазинчиками, аптеками, салонами модистки и парикмахера на первых этажах домов. Чем-то мне это напоминало маленькие городки Дикого Запада, только дома здесь не из досок, а из камня, да и салуна с «весёлым» домом не хватает. Хотя, по слухам и бордель тоже здесь есть, только не на главной площади. Впрочем, меня этот факт мало беспокоит.

Немного поспорив с градоначальником насчёт сметы и цен, договор мы подписали. Градоначальник, естественно, хотел подешевле, я отстаивала свои интересы. Он хватался за сердце, называл меня жестокой и бессердечной, я улыбалась, как можно нежнее. В конце концов, сошлись на моей смете, но я уступила ему в том, что для укладки каменных!! тротуаров я найму местных рабочих. Почему бы и нет? Пусть работают одновременно с моими дорожниками, учатся у них. А городу только польза и местные люди могут заработать.

С этим я и отбыла из города по направлению к своему дому. Но всего минут через двадцать услышали мы крики людей, звон металла, испуганное ржание лошадей. Мы прибавили ходу, но вскоре Тарин отрывисто бросил мне.

— Сидеть здесь и никуда не лезть!

И сам рванул в сторону шума.

Минуты две-три я честно сидела в коляске, напряжённо прислушиваясь к шуму на дороге. Но он не утихал, а потом вдруг среди криков мне послышался голос Иртэна, и тут уж я не выдержала, резко толкнула кучера в плечо и рявкнула.

— Гони туда!

Кучер оглянулся на меня, что-то хотел сказать, но увидев мое лицо, молча захлопнул рот и хлопнул поводьями, лошади двинули ь вперёд.

На дороге шло сражение, это я поняла, как только мы подъехали ближе, так, что можно было все рассмотреть.

На обочине дороги двое мужиков бандитской наружности торопливо связывали моих дорожных рабочих, попутно награждая их пинками и зуботычинами, ещё один налётчик стоял с обнаженным мечом, охраняя пленных. А на самой дороге с бандитами сражался Тарин, чуть подальше отбивался от двоих наседавших Иртэн, ещё чуть в стороне стрелял из арбалета Тимей, и даже успешно, один из бандитов с воем покатился по земле, из ноги торчал болт арбалета. Несколько мужиков крестьянского вида размахивали цепями и косами, не давая полностью окружить Иртэна и Тимея. Но силы были явно неравны, бандитов было больше.

Ещё двоих увидела, которые пытались тащить под уздцы лошадей — тяжеловозов, впряженных в каток и грейдер. Те боялись шума и чужих людей, ржали и вырывались. Пока я пыталась осмыслить картину происходящего и сообразить, как и чем я могу помочь своим, как вдруг резко качнулась коляска, кто-то запрыгнул в нее с противоположной стороны, к моей шее приставили что-то холодное и острое. Я скосила глаза, стараясь рассмотреть, что это. Радостного было мало, это был кинжал и, наверное, острый. И вкрадчивый голос за моей спиной произнес.

— А вот и милая хозяюшка пожаловала! Прикажи-ка этим идиотам бросить оружие и отойти! И тогда твоей нежной шейке не будет больно!

И для убедительности нажал посильнее на кожу. Да, кинжал был острый. Не скажу, что я не испугалась. Испугалась и даже оцепенела на несколько секунд. Но когда по шее потекло что-то горячее, во мне начала разгораться самая настоящая ярость и злоба. Я даже сама не представляла, что такое может быть и что вообще это такое. Я сама себе представлялась неким сгустком вихря и пламени. Для начала заорал дико бандит, приставлявший кинжал к моей шее. Он отскочил от меня, кинжал со звоном вылетел у него из рук. Я обернулась на его крик. Странный бандит орал и тряс руками.

Странный, потому что не был похож на бандита, вполне себе аристократического вида молодой мужчина. Не переставая орать, он замахнулся на меня кулаком. И тут от меня в его сторону рванул настоящий мини-торнадо подхватил нападавшего, закрутил его в бешеной воронке, поволок его с края коляски, протащил до обочины и там с силой швырнул об ствол ближайшей сосны. Мужик сполз по стволу и замер на земле сломанной куклой. Все это произошло за какие-то секунды, кучер даже не обернулся, наблюдая за сражением на дороге. Но мне хватило времени, чтобы понять, что это моя магия пришла спасать свою непутевую хозяйку. Вначале строгий огонь обжёг руки бандиту, вынудив того выронить кинжал, а затем воздух довершил мое освобождение. Так чего я раздумываю? Я же могу помочь своим!

Я сосредоточилась, вызывая в себе то состояние, как это у спецназовцев? А, боевой транс! И вот уже смотрю сузившимся полем зрения на сражение. Вот бьётся с двумя бандитами Тарин. Я напрягаюсь… и подхваченный резким порывом ветра вылетает из рук бандита меч, а второго уже крутит воронка воздушного смерча, попутно почему-то раздевая его во вращении, швыряет его с силой о землю, откуда он уже не встаёт. Тут я замечаю, что со спины к Иртэну подскакивает ещё один налётчик. Торнадо относит его прямо в сторону лошадей с техникой и бросает его на металлический каток. Несколькими сильнейшими порывами смерчей разносит по разным сторонам, оставшихся на дороге налётчиков, которые сражались. После сильнейших ударов о землю, деревья, они уже просто не в состоянии даже встать на ноги. Некоторые слабо стонут, но большинство лежат молча, без сознания. Остались только те, кто связывал рабочих да тянул лошадей с техникой.

Видя, что остались в меньшинстве, они бросают оружие и что-то кричат, мне не слышно. У меня все сильнее шумит и звенит в ушах, начинает тошнить от металлического запаха крови на шее и платье, кружится голова, постепенно меркнет свет в глазах.

В моей темноте мне тепло, уютно, я в ней плаваю, растворяюсь. Тихие голоса вокруг что-то нашёптывают, приятное мне, я погружаюсь все глубже в эту пустую темноту, не чувствую дна. Голоса шепчут, зовут, уговаривают остаться с ними. Сил нет сопротивляться, хочу уже согласиться. Как вдруг щеку обжигает резкая боль, кто-то трясет меня немилосердно, как грушу, слышу злой и одновременно испуганный голос, вначале далеко, потом совсем рядом, протестующие мычу, мол, оставьте меня тут, где мне хорошо. Но мне не дают этого сказать, опять трясут и уже теперь знакомый голос зовёт меня.

— Маринелла! Мариша, дыши давай, дыши! Мариша, очнись, открывай глаза! Девочка моя, как же так? Не оставляй меня, ты нам всем нужна! Мариша, иди ко мне, открой глаза! Мариша!!

В голосе Иртэна уже отчётливо слышалась паника, не открывая глаз, недовольно пробормотала.

— Ну что ты каждый раз трясешь меня? Я уже один раз согласилась выйти за тебя замуж, второй раз все равно не получится, тряси — не тряси.

Вначале Иртэн ошарашенно замолчал, осмысливая услышанное, затем облегчённо рассмеялся. Я приоткрыла глаза, точнее, один глаз, на всякий случай. Я полулежала в коляске на сиденье, на полу, в узком пространстве, каким-то неимоверным образом втиснулся Иртэн и держал меня за руки, то гладя их, то судорожно сжимая. Я поежилась. Плед улетел неизвестно куда, а платье, хоть и теплое, грело слабовато. Где-то была накидка, но где она?

— Холодно! — пожаловалась неизвестно кому.