Эксплеты. Совет Девяти - Ирина Фуллер

Бриджи и портупея, на которой они держались вместо подтяжек, узкие сапоги, белая льняная блузка, сверху сюртук. Ничто из этого, судя по всему, не подходило для хранения денег.

– …отдай его мне, – приняла решение Буря.

Омарейл достала из кармана сюртука мешочек и без вопросов передала его спутнице. Та убрала монеты в широкий сапог.

– Там шастают карманники и прочий сброд, так что держись рядом и следи за своими вещами.

С этими словами Буря смахнула со лба челку и твердой походкой пошла вперед, к воротам.

Перед входом на рынок стояли пожилые женщины с картофелем, сушеными грибами, вязаными изделиями, разложенными на деревянных ящиках. Внутри же под открытым небом были установлены добротные сколоченные из досок лавки, которые ломились от продуктов и товаров вроде мыла и свечей. В глубине рынка располагались ряды с подковами и седлами, рыболовными снастями, утварью и даже одеждой и обувью. Покупателей здесь тоже было не счесть. Тут и там Буря останавливалась, чтобы задать вопросы о товаре, завязывая с некоторыми торговцами беседы. И лишь спустя час один из разговоров свернул в нужное русло.

– Ага, нынче зима была теплая, так я деду своему старый тулуп починила, да и все, – отвечала женщина, что торговала маслом, и Омарейл, пропустившая начало, никак не могла понять, о чем шла речь.

– Я всегда в одном хожу, – пожала плечами Буря, поправляя свой сюртук. – Мне хоть в таверну, хоть на встречу с Патером. Все одно.

– И правильно! – поддержала ее женщина. – Чего церемониться. Вон мой племянник вечно пропадает в этих тавернах, так и Патер наш там почитай каждые выходные сидит. И не рядится, как петух.

– Вот за что люблю Патера нашего, так это за отсутствие снобизма.

– Ага, да, простой такой, как тот сосед, – с какой-то материнской гордостью ответила продавщица масла.

Принцесса напряженно следила за тем, к чему приведет этот диалог. Она порядком устала и была не прочь наконец покинуть шумный рынок.

– Я и сама его в «Голове рыбы» встречала, – заметила Буря.

– Не знаю, коли так, а мой все время в «Лосе и Лососе» болтается, так там, видать, и встречает. Уж на выходных так верно Шорох мой там бывает. По мне, так больно дорогое место, да хоть и так, он у меня ученый. Учителем в школе работает, так и золото водится. И почему бы приличному человеку не пойти в приличный трактир?

Буря молча кивнула и пошла прочь, решив, что все необходимое они уже выяснили. Омарейл сперва даже растерялась, так резко закончился разговор. Она поспешила за своей спутницей, решив не комментировать ее грубые манеры.

Когда они наконец вышли за ворота, Омарейл с облегчением выдохнула. Она и не обратила внимание, что все это время на нее почти незаметно, но настойчиво давили чужие эмоции. Они были как шум где-то вдалеке, едва ощутимый, но непрекращающийся. И то, что он был, стало ясно, лишь когда он прекратился.

Омарейл предложила посидеть на скамейке в сквере в центре площади, и Буря, чуть удивленно вскинув брови, согласилась.

– Как так вышло, что ты стала пиратом? – поинтересовалась принцесса, когда усталость начала потихоньку отступать.

Буря, что вышагивала вдоль лавочки, остановилась и пронзила ее взглядом. Но все же ответила:

– Не все родились с золотой ложкой во рту, как ты.

– С чего ты взяла, что я родилась с золотой ложкой? – тут же возмутилась Омарейл.

– Девочка моя, – снисходительно отозвалась Буря, – от тебя знатностью разит, как от пьянчуги скверным элем. Сразу видно, жила в достатке: до сих пор даже про деньги свои не спросила.

С этими словами женщина извлекла из сапога мешочек и кинула его принцессе. Та, поймав его, поджала губы.

– А я родом из Темной бухты, это недалеко от Астрара. Там выбор профессий небольшой. Почти все – рыбаки. А женщины – жены рыбаков. Я на это все насмотрелась, спасибо большое. К счастью, познакомилась с правильной компанией…

– С плохой компанией, ты хочешь сказать? – Омарейл многозначительно подняла бровь.

– Это если тебе охота на все смотреть с плохой стороны. А я ни о чем не жалею. Знала бы ты, как мы в свои годы славно проводили деньки. Да и ночи, чего уж там. У нас одно время была такая шикарная шхуна, «Лара»… – мечтательно произнесла Буря и пустилась в воспоминания.

Рассказы о ее путешествиях захватили Омарейл. Пиратство и впрямь перестало казаться таким уж страшным преступлением. Скорее – увлекательным приключением. Вот только лицо Мая, когда он узнал, что перед ним пират, никак не хотело стираться из памяти.

– Но ведь если бы ты не была пираткой, Пилигрим бы не злился на тебя. И ты бы на него не злилась.

– И что с того? – лицо Бури вмиг перестало счастливо светиться. – Мы друг друга ненавидим за то, кто мы есть, но только я злюсь на его предательство, а он же все знал с самого начала. Так зачем он мне такой дурак нужен?

– Затем, что ты его любишь, может? – осторожно уточнила Омарейл.

Взгляд Бури дал ясно понять: она не ошиблась.

– И много ли счастья мне это принесло, а? Я была уважаемым пиратом, капитаном с собственной командой и трехмачтовой шхуной. А теперь – жалкий перевозчик на моторной лодчонке. Занимаюсь непонятно чем: ни профессии, ни судна нормального, ни людей…

Женщина демонстративно сплюнула и начала вновь расхаживать туда-сюда.

– Куда теперь? – спросила Омарейл парой минут позже. – В «Лось и Лосось»?

Буря дернула плечом:

– Я почем знаю? Это, вообще-то, не мое дело. Тебе задание дали, ты и думай. Я и так помогла больше, чем следовало.

И они отправились в таверну, где, по словам продавщицы масла, каждые выходные бывал Патер Фортосдора.

Близилось время обеда, и принцесса была рада оказаться в уютном заведении. Стены, обитые деревянными панелями и темно-синим сукном, прерывались большими окнами, через которые в помещение проникал свет. Столы оказались довольно чистыми – это, как заметила Омарейл, встречалось не везде.

Заказав уху из судака с гренкой с расплавленным сыром, Омарейл стала озираться, пытаясь понять, был ли среди посетителей Патер. Буря упорно смотрела перед собой, прожигая взглядом тарелку жареного картофеля, и никак не помогала.

– Ты знаешь, как он выглядит? – спросила шепотом Омарейл. – Иан Планта. Патер. – На что в ответ Буря осмотрелась, буркнула «его тут нет» и вернулась к трапезе.

Принцесса чуть расслабилась и с удовольствием разделалась с обедом. Затем началось томительное ожидание.

Омарейл попалась на глаза газета, оставленная кем-то на пустом столике, и она прочла ее от первой полосы до последней.

– Самозванку разоблачили, – с удовольствием прокомментировала она одну из главных новостей.

Было доказано, что лжепринцесса не являлась истинной наследницей. Множество людей подтвердили ее настоящую личность.