Когда дым застилает глаза. Провокационные истории о своей любимой работе от сотрудника крематория - Кейтлин Даути

Джейкобу было 22, когда тот встал на железнодорожные пути и ждал, когда поезд лишит его жизни. Он был всего на год младше меня. По Джейкобу нельзя было сказать, что его протащил поезд. Он, скорее, был похож на жертву пьяной драки: небольшие синяки на лице, несколько царапин.

«В прошлом году нам привезли парня, разрезанного поездом пополам», – сказал Майк, совершенно не впечатленный произошедшим.

Главным телесным повреждением Джейкоба было отсутствие левого глазного яблока, которое, должно быть, осталось на путях. Однако правая половина его лица выглядела практически нормально, как будто он мог открыть уцелевший глаз и поддерживать разговор.

Румынский философ Эмиль Чоран однажды сказал, что самоубийство – это единственное право человека, которое нельзя у него отнять. Жизнь может стать невыносимой во всех отношениях, и «мир может забрать у нас все… но никто не может лишить нас права стереть себя с лица земли». Удивительно, но Чоран, человек, «одержимый худшим», умер в Париже, после долгих лет затворничества и мучительной бессонницы.

Скорее всего, Чоран был пессимистом, но сумасшествие и отчаяние могут овладеть нами вне зависимости от наших взглядов на жизнь. В своей книге «Сумерки идолов, или Как философствуют молотом» Ф. Ницше писал: «Все, что нас не убивает, делает нас сильнее». Однако он сам лишился рассудка в возрасте 44 лет. Со временем он оказался на полном попечении сестры, чей муж совершил самоубийство в Парагвае.

Несмотря на то, что суицид можно считать жестоким и эгоистичным поступком, я, как мне казалось, поддерживала решение Джейкоба. Если каждый день его жизни был наполнен страданием, зачем ему было продолжать жить и мучиться дальше. Не знаю, что именно толкнуло Джейкоба на самоубийство: психическое заболевание или неослабевающее отчаяние. Не мне было судить о его мотивах, однако я могла судить о том, каким образом он это сделал. И здесь я явно не была на его стороне.

Именно способ самоубийства Джейкоба меня смутил. Все было похоже на спектакль: стоять на путях и смотреть на приближающийся переполненный поезд. В колледже я была управляющей кофейни в кампусе Чикагского университета. Всего за два месяца до моего прихода в «Вествинд» мой бывший коллега повесился в спальне после ссоры со своей девушкой. Тело обнаружила его соседка по комнате. Мне стало не по себе не столько из-за факта его смерти, сколько из-за того, что он обременил всю оставшуюся жизнь тех двух женщин грузом своего самоубийства. Если вы решаете уйти из жизни, справедливо сделать это так, чтобы не причинить вреда другим. Нужно ускользнуть с вечеринки жизни через черный выход, убедившись в том, что другие гости не будут мучиться из-за вашего выбора.

Основной ущерб, который принесла смерть Джейкоба, был финансовый: тысячи людей опоздали на работу, пропустили рейсы из аэропортов Сан-Франциско и Окленда, не успели на важные встречи.

Однако для машиниста, вынужденного смотреть в глаза Джейкоба, будучи не в силах остановить поезд вовремя, ущерб был вовсе не финансовым. Каждый машинист в среднем непреднамеренно убивает трех человек за все время своей работы. Совершение убийства, которое вовсе не планируешь, является самым надежным способом разочароваться в стабильной и даже любимой работе.

Люди, которые в это время ожидали прибытия поезда на платформе, тоже пострадали и отнюдь не в финансовом плане. Они стояли и кричали ему, чтобы он ушел с путей: разве он не замечал приближения поезда? Затем настал момент, когда люди поняли, что парень прекрасно знал о приближении состава, и им не оставалось ничего, кроме как наблюдать за тем, что произойдет дальше. Они, вопреки своей воле, всю жизнь будут помнить это происшествие, сопровождающие его звуки и их собственные крики ужаса.

Майк сказал, что многие из тех людей позавидовали бы моей возможности кремировать Джейкоба. «Возможно, они хотели бы отшлепать его, – заметил Майк. – Это была бы легкая месть».

Но, конечно, эти люди так и не увидели тело. Джейкоб навсегда сохранит свою власть над ними, преследуя их в ночных кошмарах.

Я думала о годах, наполненных воспоминаниями о падении девочки в торговом центре, и испытывала сильнейшее сочувствие к свидетелям трагедии на путях. Мне хотелось настежь открыть двери крематория перед машинистом поезда и пассажирами, чтобы собрать их вокруг тела Джейкоба и сказать: «Смотрите, вот он. Он хотел умереть. Теперь он мертв, но вы – нет. Вы не мертвы».

Осуществление этой фантазии было бы незаконным. В Кодексе правил штата Калифорния ясно сказано, что «уход за усопшим и подготовка к похоронам (или другим вариантам распоряжения человеческими останками) должны быть строго конфиденциальными».

В конце 1800-х годов жители Парижа тысячами приходили в морг ежедневно, чтобы посмотреть на тела неопознанных мертвецов. Люди часами стояли в очереди на вход, в то время как торговцы продавали им фрукты, выпечку и игрушки. Когда подходила их очередь, людей провожали в зал, где тела были выложены на прилавке за большим стеклянным окном. Ванесса Шварц, ученая Парижа конца века, назвала столицу Франции «спектаклем реальности».

Вскоре такие походы в морг стали слишком популярными среди жителей Парижа, и всеобщий доступ туда был закрыт. Морги и сегодня остаются закрытыми, возможно, потому что их работники полагают, что народ будет чересчур заинтересован, и такой интерес считается неправильным. Морги, конечно, можно закрыть, но люди всегда увлекутся чем-то другим, чтобы заполнить пустоту. Невероятная популярность передвижной выставки «Миры тела» (ориг. «Body Worlds») Гюнтера фон Хагенса[29], экспонатами которой являются пластинированные тела, свидетельствует о том, что людям как никогда раньше хочется смотреть на мертвецов. Несмотря на слухи о том, что некоторые тела на выставке принадлежат китайским политическим заключенным, «Миры тела» являются самой популярной передвижной выставкой в мире (с начала 2014 года ее посетили 38 млн человек).

Джейкоб жил в штате Вашингтон и приехал Сан-Франциско по неизвестной причине. Его родители распорядились о кремации по телефону, выслав по факсу все необходимые документы и назвав номер кредитной карты, чтобы оплатить наши услуги. Как обычно, мы с Джейкобом были вдвоем, и, когда я загружала его тело в печь, он смотрел на меня своим единственным глазом.

Поскольку Джейкоб умер насильственной смертью, его тело отправили на судебно-медицинскую экспертизу, прежде чем доставить его в «Вествинд».

Каждый раз, когда представитель «Вествинда» приезжал, чтобы забрать тело, судмедэксперты выдавали ему все вещи, которые были при покойном: одежду, украшения, кошелек и т. д.

Джейкоб прибыл к нам с рюкзаком. Его родители не хотели, чтобы рюкзак прислали им в Вашингтон по почте, поэтому ему предстояло отправиться в огонь вместе со своим владельцем.