Новая Луна - Йен Макдональд

— Лукас, достаточно. — Адриана Корта сидит во главе стола. Много месяцев ее кресло пустовало, она присутствовала лишь в виде большого и несуразного портрета в пов-скафе — Мадонны Гелиевой, обозревающей зал заседаний. Внезапная смертельная угроза детям вынудила Адриану вновь воспользоваться всей полнотой власти и вернуться сюда. Рафа сидит справа от матери, Ариэль — слева. Лукас занимает место справа от старшего брата.

— Мамайн, если твой глава службы безопасности не может обеспечить наш покой, то кто сможет?

— Эйтур был верным работником нашей семьи еще до вашего рождения. — Так язвить может только человек, наделенный высшей властью.

— Да, майн. — Лукас опускает голову, покоряясь матери.

— Разве это не очевидно? — Рафа прерывает насмешливое молчание.

— Очевидно? — переспрашивает Ариэль.

— Разве это дело не тех же рук, что всегда? — Рафа низко наклоняется к столу. Гнев как будто окутывает его облаком дыма. — Боб Маккензи так и не простил мамайн. Он медленный яд. Не сегодня, не завтра; не в этом году и даже не в этом десятилетии, но однажды, когда-нибудь… Маккензи расплачиваются втройне. Они бьют по наследию. Они хотят, чтобы ты увидела, как все построенное тобой развалится, мамайн.

— Рафа… — начинает Ариэль.

— Кира Маккензи, — перебивает Рафа. — Она была на вечеринке. Кто-то ее обыскал или ей просто махнули рукой и велели проходить, потому что она из числа друзей Лукасинью?

— Рафа, по-твоему, Маккензи рискнули бы ввязаться в полномасштабную войну? — говорит Ариэль. Как следует затягивается своим вейпером. — Серьезно?

— Если они решили, что могут развалить нашу монополию, то возможно, — замечает Лукас.

— Все начинается по новой, разве вы не видите? — спрашивает Рафа.

Восемь лет назад между «Корта Элиу» и «Маккензи Металз» случилась короткая война за территорию. Экстракторы превращались в клубки искореженного металла, поезда подвергались грабежу и теряли грузы, боты и ИИ оказывались жертвами бомбардировавшего их темного кода. Пылевики сражались врукопашную, на ножах, в туннелях Маскелайна и Янсена и на поверхности, посреди каменных просторов Морей Спокойствия и Ясности. Сто двадцать убитых, ущерб на миллионы битси. В конце концов Корта и Маккензи согласились на арбитражное разбирательство. Суд Клавия присудил победу «Корта Элиу». Спустя два месяца Эдриан Маккензи вступил в брак с Джонатоном Кайодом, Орлом Луны, президентом Корпорации по развитию Луны, которой принадлежал земной спутник.

— Рафа, хватит, — говорит Адриана Корта. Ее голос слаб, ее власть неоспорима. — Мы сражаемся с Маккензи посредством бизнеса, мы победим их посредством бизнеса. Мы делаем деньги. — Адриана встает из-за стола; осанка у нее чопорная, но в лице и в движениях чувствуется усталость. Дети и слуги кланяются и провожают ее из зала заседаний.

Карлиньос встает, поджимает пальцы правой руки и кланяется матери. Он не сказал ни слова за время этого совещания. Он предпочитает помалкивать. Его место — в поле, с экстракторами, спецами по переработке гелия и пыльниками. Он и сам пыльник, а еще боец. Рафа может затмить его своим обаянием, Лукас — исколошматить аргументами, Ариэль — связать красноречием по рукам и ногам, но ни один из них не может ступать по пыли так, как это делает он.

Лукас на секунду задерживает Эйтура Перейру.

— Ты совершил ошибку, — шепчет Лукас. — Ты слишком старый. Ты свое отработал, и ты уйдешь.

В вестибюле возле зала совещаний ждет Вагнер Корта. Адриана и ее слуги проходят, не удостоив его и взглядом, следом идут Лукас и Ариэль. Ариэль кивает, натянуто улыбается. Карлиньос хлопает брата по спине.

— Эй, братишка.

Отсутствие Вагнера за совещательным столом нельзя не заметить.

— Мне надо переговорить с Рафой, — сообщает Вагнер.

— Конечно. Подкинуть тебя на байке до Жуана?

— У меня другие планы.

— Увидимся позже, Лобинью.

— О чем ты хочешь поговорить? — спрашивает Рафа. Он сидит на правом нижнем веке Ошалы. Позади него медленно течет водопад.

— О мухе. Я хочу на нее посмотреть.

Рафа позаботился о том, чтобы Вагнер получил от Эйтура Перейры схемы. Рафа всегда заботится о том, чтобы Вагнер получал все данные после каждого заседания правления «Корта Элиу».

— Тебе прислали все.

— Уважаю Эйтура и даже твой научно-исследовательский отдел, но есть вещи, которые могу увидеть я, но не он.

Рафа знает, что жизнь Вагнера сложна и протекает среди теней на границе пространства, занимаемого семьей, и что его содействие «Корта Элиу» весомо, но с трудом поддается измерению — и все же он выдающийся конструктор маленьких и замысловатых вещей. Иногда Рафа завидует двум его натурам: темной точности, светлой творческой жилке.

— Например?

— Пойму, когда увижу. Сперва мне надо на нее поглядеть.

— Я сообщу Эйтуру. — Сократ, фамильяр Рафы, уже послал уведомление. — Я сказал ему не говорить ничего Адриане.

— Спасибо.

Вагнер был тенью в этой семье так долго, что братья и сестра выработали альтернативную социальную гравитацию: они информируют его, включают его, но в то же время сохраняют невидимым, как черная дыра.

— Когда мы тебя увидим, миуду? — спрашивает Рафа. Адриана оборачивается, ждет его.

— Когда мне будет что сказать, — отвечает Вагнер. — Ты меня знаешь. Живи и дыши, Рафа.

— Живи и дыши, Маленький Волк.

— Ариэль. — Лукас зовет сестру с верхних ступеней Ошалы. Ариэль оборачивается. — Уже уходишь?

— У меня дела в Меридиане.

— Да, прием в честь китайской торговой делегации. Я бы не стал просить тебя пропустить такое.

— Я тебе все ясно сказала во время вечеринки.

— Это же семья.

— Ох, да ладно тебе, Лукас.

Лукас растерянно хмурится, и Ариэль видит, что он не понимает, о чем она говорит. Он безоговорочно верит, что каждый его поступок — ради семьи, во имя одной лишь семьи.

— Если бы мы поменялись местами, я бы это сделал. Без колебаний.

— Для тебя все проще, Лукас. Люди интересуются моей карьерой. Моя шкура должна быть воздухонепроницаемой. Я обязана быть чистой.

— На Луне нет чистых. Кто-то пытался убить Рафу.

— Нет. Не смей так поступать.

— Может, не Маккензи. Но кто-то пытался. Мы «Корта Элиу»: мы хороши, но мы хороши только в одном. Мы извлекаем гелий. Благодаря нам горит свет там, внизу. В этом наша сила, но также и наша уязвимость. АКА, «Тайян»; они повсюду и занимаются всем. Они могут выбирать, куда идти. Даже «Маккензи Металз» диверсифицируется, забираясь в наш главный бизнес. Потеряем бизнес, и нам будет некуда деваться. Мы потеряем все. Луна не терпит неудачников. И мамайн… Она уже не та, что раньше.