Демоны прошлой жизни - Екатерина Островская

— Где Алена Сорокина трудится?

— А что, понравилась? — Участковый хихикнул, но тут же снова стал серьезным. — В мебельном магазине продавцом, а муж ее там же грузчиком и сборщиком мебели. Хочешь с ней еще раз пообщаться? Думаешь, она недостаточна откровенна была с нами?

— Есть подозрение, что она нам недоговаривает что-то.

— Ну иди и нагни ее, только предупреждаю: Аркаша у нее здоров, как бык, и к тому же ревнив, как Отелло.

Павел ничего не ответил и направился к выходу, но остановился:

— Послушай, капитан. Если я выпил с тобой вчера рюмку водки, то это не повод разговаривать со мной так. Не требую, чтобы ты обращался ко мне по званию, но хотя бы уважай мою должность. Так что впредь избавь меня от своих сальностей.

Николай побагровел.

— Так точно, товарищ майор. Все понял и осознал. Впредь не повторится. Только по службе. И разрешите обратиться с вопросом.

— Ну так-то не надо.

— А я теперь знаю свое место. Вы указали, за что спасибо. А вопрос такой: обедать сегодня будем, а то уж полдень близится…

— Не знаю, найду какое-нибудь заведение и посижу там.

— Какое-нибудь не надо. Романов сказал, что в час дня нас с тобой ждет столик в «Маме Роме». Вы засветились сегодня утром в одном из его заведений, и он хочет продемонстрировать истинное свое гостеприимство…

— Стоит ли ходить к нему?

— Вообще он это предложил, сказал, что у него к нам, то есть к тебе, разговор. Говорит, что есть чем поделиться.

Вообще на участке было двое участковых. Старший, капитан Францев, отвечал за покой городка, а второй, старший лейтенант Петров, за спокойствие Обочинки, Кошкина и Лаптя. Пришел Петров лейтенантом на помощь участковому Вениамину Круглову, работал и при Кудеярове, а теперь подчинялся Францеву. За десять лет службы он поднялся в звании всего лишь на одну ступеньку, а в должности повышен не был, к чему, впрочем, не стремился. Петров был спокойным и уравновешенным, не особенно активным сотрудником, и тихое место службы его устраивало. С Францевым он общался только по службе, был женат и чаще всего рабочее время проводил в Кошкине, где и проживал с женой и двумя детьми.

Сейчас он находился в очередном отпуске и, по словам Францева, уехал с семьей к теще, в деревушку еще более дремучую, чем Кошкино. Но даже если бы старший лейтенант и присутствовал, вряд ли Кудеяров привлек бы его к расследованию. Руководство райотдела полиции не было высокого мнения о втором участковом. Хотя опыт полугодового знакомства с Петровым подсказывал Павлу, что тот далеко не прост, а никуда не рвется, считая, очевидно, что хороша лишь та служба, которая проходит поближе к кухне и подальше от начальства.

Мебельный магазин располагался, как и пять лет назад, в здании почты на втором этаже. Алена стояла на крыльце возле таблички «Почта России» и курила.

— Давно не виделись, — обратился к ней Павел.

— Добрый день, — сказала она. — Опять с вопросами или в гости хотите пригласить?

— Только вопросы. Первый — где сейчас ваш муж Аркадий?

— Поехал в Обочинку, мебель покупателю собирать. А что?

— Просто так спросил.

— Ну да.

Похоже было, что вопрос о муже Алену встревожил.

— Второй вопрос…

В этот момент на крыльцо выскочила молодая высокая женщина.

— Алена, вот ты где! А я ищу тебя… — Женщина покосилась на Кудеярова и перешла на шепот: — У тебя бюст какой: третий или чет-вертый?

— Ты чего? — не поняла Сорокина. — Зачем тебе?

— Сегодня сорок процентов скидки на все белье итальянское.

— Третий, — ответила Алена и тоже покосилась на Павла.

Женщина умчалась. Алена повернулась к Кудеярову:

— Так какой ваш второй вопрос?

— Вам только что его задали, — усмехнулся он. — А потому переходим сразу к третьему.

Сорокина засмеялась, а Павел тоже перешел на шепот:

— Так кто у вас сейчас в любовниках? С кем вы бывали в гостях в доме Уманского?

Алена покраснела.

— Кто вам сказал, да я…

— Никто не говорил. Просто там везде камеры, я и так узнаю. Только не хочется показывать записи людям посторонним. Вы мне скажете, и я забыл. А другие посмотрят и раструбят по всему городку. Вам это надо?

— Не надо. Но я не могу сказать…

Алена готова была расплакаться, она отошла от таблички. А потом отступила еще на один шаг.

— Ну хорошо, я расскажу, только дайте слово, что никому не будете передавать.

— Даю слово. А не боитесь, что Уманский сам проговорится?

— Леня не проговорится. Он не такой.

Алена закрыла лицо ладонями. Потом опустила руки.

— Это Алик Ашимов. Только прошу…

— Я уже дал слово. Значит, у вас связь с сыном Ашимова? Сколько ему?

— Двадцать два. Вы же понимаете. Если его отец узнает, то меня не найдут даже, просто закопают в лесу.

— Что же вы так неосторожно? Постарше никого не нашли?

— Да он сам нашелся. Стал в наш магазин приходить, вроде того, что ухаживать за мной. Мне приятно, и потом, он симпатичный, на Элвиса Пресли похож. Ему же отец уже невесту нашел. Тоже из богатых — из их круга. Они встречались, и невеста им просто бредит.

— Местная невеста?

— Нет, с родины его отца. Все ее родственники там — очень уважаемая семья. Все у них схвачено. И в полиции, и в правительстве, и бизнес у них самый крутой. А девушку захотели в Россию отправить по каким-то там причинам. Дом Ашимовых родители невесты осмотрели, но он их не впечатлил. А девчонка эта только на Алика и смотрела. А он говорит, что ему малолетки совсем не нравятся… Вот так и получилось, что ходил, ходил он в наш мебельный магазин… А что к нам ходить, если ничего не покупаешь? У нас ведь не гастроном. Ну предложил он мне как-то… А куда пойти? К нему нельзя: меня Рустам Фарухович сразу убьет. А потом Карина предложила, сказала, если у вас и в самом деле любовь, чего тогда мучиться и скрываться, и к Уманскому нас привела. Но мы с Аликом не так чтобы часто этим пользовались. И приходили туда по отдельности — там уж встречались. Алик каждый раз, когда шел из дома через дорогу, то камеру отключал, а когда возвращался, то включал снова, чтобы отец не знал. А когда отец уезжал, то мы даже как-то на два дня оставались.

— Аркадий знает про вашу связь?

Алена кивнула.

— Он переживал, но я сказала, что это временно, потому что только его одного люблю. А у Аркаши не всегда получается. Вот он и терпит. А дочке говорит, что мама на дежурстве, мебельный магазин по ночам охраняет, чтобы денег заработать. Дочка, конечно, спрашивает, а почему мама это делает, ведь ты сильнее. Аркаша врет ей, что по ночам крепко спит всегда, а мама может целую ночь глаз не смыкать… Мне так стыдно на самом деле.