След кайова - Луис Ламур

Город, унесший жизнь ее брата, должен умереть. Не один или даже несколько подлецов, а сам город.

Кэйт Ланди не дала Краснокожему Майку никаких других инструкций, кроме как набрать наемников, но все мы понимали, что он не станет скрывать случившегося. Подобного рода известия имеют обыкновение разлетаться со скоростью ветра, покуда не достигнут каждого костра, каждого ранчо во всем Техасе.

Мы разбили лагерь на холме под небом Канзаса. Проплывали дни. Работы было хоть отбавляй. На четвертый день два всадника, обоих я хорошо знал, медленно приблизились к нашему лагерю.

Этих суровых, вооруженных до зубов парней, встретив по дороге, послал нам на помощь Краснокожий Майк. Бледсо служил рейнджером у Биг-Фут-Уэльса, а Мегари, молодой крепыш-ирландец, воевал за французов в Седане, тоже не новичок в военном деле.

И тогда Кэйт позвала Приста и Нэйлора и отправила их на запад, к указанному Баниону месту. Когда она отвела их в сторону и объяснила задание, ребята недоумевая посмотрели на нее и переглянулись. Потом вдруг оба ухмыльнулись, и довольная усмешка не покидала их лиц, пока они не скрылись из виду.

— Кон, — обратилась ко мне Кэйт, — седлайте коней и с наступлением сумерек скачите к городу… — Я ждал объяснений. В городе сидели в засаде вооруженные люди. Всадники для них отличная мишень. — Не подъезжайте ближе ружейного выстрела, — продолжала Кэйт, — удостоверьтесь, что они вас заметили, и объезжайте город по кругу, пока не стемнеет. Потом возвращайтесь в лагерь.

Гениально… Она решила держать их в напряжении, заставить бросить дела, не смыкать глаз. Таким был следующий шаг в военных действиях, о которых я сам никогда не помышлял. За последние дни миссис Ланди резко переменилась. Теперь я видел в ней совсем другую Кэйт. Она воевала… воевала насмерть, с единственной целью — уничтожить город, убивший ее брата.

Осмелятся ли они в конце концов атаковать нас? Если да, то нас слишком мало. Конечно, драки не избежать. Но необязательно она произойдет сегодня. Однако прежде чем сесть на лошадь в тот вечер, я лично проверил, чтобы каждый положил в патронташ не менее пятидесяти патронов. Кэйт оставалась в лагере одна. Горожане не могли об этом знать, или все же могли?..

Мы выехали на холм плотной группой и стали спускаться, все время меняя направление движения, чтобы поднявшаяся пыль не давала точно определить наши следы. Подобравшись к городу на расстояние ружейного выстрела, не спеша объехали его, пользуясь преимуществами местности, — то скрывались в долине, то неожиданно появлялись, оставляя неприятелю возможность самому разгадывать наши намерения. Когда сумерки сменила ночь, мы на всякий случай сделали еще один круг и вернулись в лагерь.

Когда подъехали ближе, Кэйт окликнула нас и, узнав мой голос, вышла навстречу. Поздно ночью она послала Мегари развести небольшой костер на холме восточнее города и поддерживать его некоторое время.

Дни становились теплее. По ночам выли койоты. Уже должны были появиться другие стада, но никто не приближался. На седьмой день в миле от города остановился поезд и высадил пассажира с лошадью. Дельгадо возвратился с ответом на телеграммы, посланные Кэйт.

Он уже скакал к нам по равнине, когда поезд подходил к станции, расположенной в центре города. На следующий день южнее города появилось облако пыли и показалось большое стадо волов. Оно двигалось к ложбине между невысокими холмами, а через час мы заметили двух всадников, направлявшихся к нам.

Одним из них оказался Матт Полок, живший в ста милях восточнее «Тамблинг Б», — коренастый, сильный человек, вокруг которого все кипело и работа спорилась. Когда ковбой подъехал поближе, мы узнали и его спутника, Харви Нугента, одного из тех, за кем отправился Краснокожий Майк.

Полок осадил коня и протянул руку Кэйт.

— Как дела, миссис Ланди? До нас дошло, у вас беда.

Кэйт кратко рассказала о случившемся, не забыв упомянуть об отношении горожан к техасцам и их девизе: «Возьми деньги и поскорее избавься от них».

— Что мне с ними сделать? Хочешь, я со своим стадом разнесу их городишко в щепки? Или поджарю их в их собственном соку?

— Подожди, у меня есть план. Я взяла в аренду землю по обе стороны от железной дороги и хочу обнести город изгородью. К востоку отсюда с поезда сбросят мотки колючей проволоки.

— А как быть с четными участками? Насколько я понимаю, железной дороге принадлежат только нечетные участки.

— Здесь и еще в нескольких милях, где строительство финансировалось перекрывающимися кредитами, это не так. Я взяла в аренду землю по пятьдесят центов за акр.

— Ты собираешься обнести изгородью весь город? — Матт потянулся за котелком с кофе. — Черт возьми, Кэйт, ты заботишься об их удобствах! У них есть законное право пересекать эту границу.

— Конечно, есть. По железной и грунтовой дорогам, вдоль них они могут входить и выходить из города, и я никому не буду препятствовать. Никому, кроме стад. Ни одно стадо не ступит на мою землю.

Присев на корточки у костра, я любовался Кэйт. Хотя был удивлен и немного шокирован. Лишь однажды я видел у нее такое выражение лица, — тем утром, когда апачи убили ее мужа, увели их стадо и сожгли жилище, тем утром, когда появился я.

После того как индейцы не без моей помощи ретировались, я вышел из-за камней. Она стояла с опущенными руками и странным, неописуемым горем на лице, так много говорящем о ее натуре.

Плакала она крайне редко и без слез, только характерная гримаса рыданий появлялась на ее лице, будто все отпущенные ей слезы уже были пролиты все до одной. Тогда она молча смотрела на тело мужа, а потом мальчуган выбежал из-за камней и обхватил ее ручонками.

Моя лошадь медленно брела и остановилась напротив них. Но только через несколько минут Кэйт подняла на меня взгляд.

— Благодарю вас, — сказала она просто.

— Примите мои соболезнования, сударыня. Жаль, что я не успел раньше. — Слов утешения я не нашел.

— Они напали внезапно, возникли из воздуха как привидения.

— Это апачи, сударыня. Мастера камуфляжа. Окружат прежде, чем успеешь открыть рот.

Я спешился и осмотрел ранчо. Поселенцы устроились возле большого ручья, дававшего достаточно воды, чтобы возделывать небольшой огород, и начали расчищать землю от камней под луг.

Нижнюю часть дома выложили из камней, верхнюю — из бревен, сплавляемых по реке. Огонь уничтожил крышу, сделанную из веток и земли, а толстые деревянные стены сильно обуглились. Некоторые доски еще тлели, так что я занялся пожаротушением.

Ружье Ланди оставалось там, где выпало из рук, и рядом с ним на земле лежало несколько гильз.

Ему было за тридцать. Красивое, одухотворенное лицо. Возможно, чуточку более красивое, чем того требовала окружающая обстановка. Хотя руки и несли следы тяжелой физической работы, но, очевидно, ему впервые пришлось столкнуться с такого рода занятием. Он носил дорогие щегольские сапоги, шляпу и пояс.