Герцог покупает невесту - Софи Джордан

Нелли тихо вскрикнула и снова обняла ее. Элис рассмеялась и похлопала ее по спине.

– Я буду ждать твоих писем с нетерпением. Хочу, чтобы ты мне рассказала о младенце. А теперь ступай. Тебе нужно оказаться в тепле.

Нелли отступила на шаг, снова шмыгнув и вытерев свой покрасневший нос. Она кивнула:

– Да.

Элис повернулась к не-мужу и, подняв голову, заглянула ему в глаза:

– Я так понимаю, что этот мул для меня, сэр?

Он коротко кивнул.

Она перевела взгляд на животное, задумчиво рассматривая его. Мул так же задумчиво таращился на нее своими большими темными глазами.

– Оно… – Элис запнулась и заглянула под живот мула. – Он кажется маленьким. Вы хотите, чтобы я ехала на нем? Вы уверены, что он выдержит мой вес?

– Мулы выносливее, чем кажутся.

Однако она все равно с опаской поглядывала на животное, словно ожидая, что оно внезапно превратится во что-то другое. Во что-то похожее на обычную лошадь.

Наконец, кивнув головой, она сказала себе, что у этого мула характер наверняка лучше, чем у других.

– Очень хорошо. Давайте отправимся в путь.

Он слез с коня и подошел к ней. Она отступила на несколько шагов и остановилась. Нелли зашипела, готовая в любой момент броситься на мужчину, несмотря на свое состояние.

Покачав головой, Элис велела себе не нервничать.

В конце концов, она была ему не нужна как жена. Он пожалел ее и предложил место домоправительницы. Если он не врал, ей следовало ликовать. У нее появится работа. Она накопит денег и вскоре отправится, куда захочет.

Если он не врет, то скоро она будет свободна.

Маркус помог ей взобраться на мула, хотя она, по всей видимости, сумела бы справиться и сама. Животное действительно было невелико.

– Возможно, я назову его Малыш, – пробормотала она, устраиваясь поудобнее у него на спине.

Даже несмотря на то, что Маркус не был настроен на веселый лад, его губы изогнулись в улыбке, когда он наблюдал за тем, как она усаживалась на мула, за которого он отдал намного больше, чем эта старая кляча стоила. Настоящее вымогательство.

В конюшнях ему смогли предложить только этого мула. Маркусу пришлось постараться, прежде чем удалось убедить хозяина конюшни расстаться с животным. Все остальные лошади как раз продавались на аукционе, а Маркус не хотел туда возвращаться. Его интерес к подобным мероприятиям значительно охладел. Он сомневался, что теперь когда-нибудь захочет посетить нечто подобное.

Он молча смотрел на Элис, поправляющую свои мятые и грязные юбки и пальто, чтобы они прикрывали ноги. Несмотря на это, он все равно заметил толстые шерстяные носки, торчавшие над ее потертыми сапогами. Ни одна знакомая женщина Маркуса не надела бы подобный убогий наряд. Тем более она не снизошла бы до того, чтобы сесть на подобного зверя. Элис почти задевала землю носками сапог. У его отца имелись борзые, которые были выше в холке, чем этот мул.

Однако она не протестовала. Конечно нет. Она ведь из простолюдинов, разве не так? Он купил ее за пятьдесят фунтов. Она не станет жаловаться, поскольку привыкла к намного худшим условиям.

Несмотря на это, Маркусу все равно было не по себе. Вся эта история ему не нравилась. Ему претила мысль о покупке человека, даже если им руководили жалость и альтруизм.

Он отвел взгляд, чтобы не смотреть ей в глаза, ощущая почти такую же неловкость, как тогда, когда она стояла на помосте с веревкой на шее. Он не владел ею. И она не была его женой.

Ни один суд не признает их союз законным. Однако суд может постановить, что он несет за нее ответственность. Маркус поморщился. У него действительно осталась квитанция об оплате, как бы глупо это ни звучало. Она лежала в кармане его жилета тяжелым грузом.

Ему не нужна была квитанция. Он и так знал, что несет за нее ответственность. Он открыл свой рот и кошелек ради нее. Он принял на себя обязательства. У нее не было ни гроша за душой, ни крыши над головой. Он не мог ее бросить.

«Твой отец бросил бы…» – мелькнула мысль.

Если бы на его месте был отец, он бы воспользовался положением по максимуму. Сделал бы с ней все, что захотел, а потом бросил бы, как только она ему надоела бы.

«Но я не такой. Я так не поступлю. Я ее не трону».

Эта мысль помогла ему прийти в себя. Меньше всего на свете он хотел быть похожим на отца. С тех пор как узнал о нем правду; узнал, какой он был человек на самом деле.

Он выдохнул. Сейчас Элис находилась у него на службе. Вот и все. Так и будет.

В Килмарки-Хаусе прислуги почти не было. Смотритель и его семья управляли поместьем. Из последнего письма мистера Шепарда он понял, что им не помешала бы помощь. Его жена была больна, потому Элис могла бы взять на себя обязанности домоправительницы.

Подумав это, Маркус взял поводья и протянул их девушке.

Она нагнулась, чтобы принять их, и в этот момент наморщила нос.

Маркус опустил взгляд и посмотрел на свою одежду, вспомнив, что провел предыдущую ночь в конюшне. Это было унизительно. Обычно женщины искали его общества. Он к этому привык.

Это было не так уж важно. Его эго не отличалось особой чувствительностью. Эта девушка все равно была не в его вкусе, даже если бы она проявила к нему интерес.

– Ну вот, – резко бросил он. – Держи.

Она взяла поводья. Он подошел к своему скакуну и забрался в седло, не обращая внимания на подругу Элис, которая все еще стояла на обочине, глазея на него, словно он был двухголовым чудищем, готовым съесть Элис в любую секунду.

Он услышал, как они начали о чем-то тихо шептаться у него за спиной. Потом мул последовал за ним, давя снег копытами.

– Ну же, Малыш. – Она щелкнула языком. Мул тихо заржал, выражая протест. – Ой! – воскликнула она. – Он укусил меня.

Ну вот.

Маркус притормозил и крикнул:

– Ты должна показать, что ты здесь главная!

– Я не думаю, что он согласится. Ой! Прекрати, Малыш.

Такими темпами они несколько месяцев будут добираться до Килмарки-Хауса.

– Возможно, ему не нравится кличка.

– А как прикажете его называть? Просто мул? Почему вы считаете, что такое обозначение не оскорбит его?

Тяжело вздохнув, он развернул коня и подъехал к ней.

Он поможет ей только на этот раз. Она – его служанка. Ему не следует сдувать с нее пылинки, давая повод считать, что их связь чем-то отличается от отношений между работодателем и прислугой. Надо следить, чтобы они строго выполняли свои роли. Это будет нелегко, учитывая, что им придется путешествовать вместе, но вполне выполнимо. Он купил ее на аукционе не ради низких развлечений. Им руководила жалость. Элис выглядела несчастной, слабой, но при этом смелой, пока стояла перед той грязной толпой.