Последний кольценосец - Кирилл Еськов

– Вполне законно, – пожал плечами барон. – Более чем… Отряд сформирован из вастакских наемников, командир – Элоар, эльф; насколько я понял, он состоит в родстве с кем-то из лориенских владык. Численность – девять человек. Задание – челночное патрулирование зоны, прилегающей к тракту, и зачистка территории в целях борьбы с повстанцами. Вы удовлетворены?

Халаддин непроизвольно зажмурился, и перед глазами у него вновь возник игрушечный бактрианчик из шерстяных ниток, втоптанный в застывшую кровяную лужу. Вот, значит, как это у них называется – «зачистка территории». Что ж, будем знать…

– А как вы, барон, оказались в том прискорбном положении, в коем мы вас застали?

– Боюсь, эта история столь невероятна, что вы мне все равно не поверите.

– Ну, тогда я вам скажу. Вы пытались воспрепятствовать этой самой «зачистке» и ранили при этом кого-то из наемников. Или даже убили?..

Гондорец поглядел на них в явном замешательстве.

– Откуда, черт побери, вам это известно?

– Не важно. Странно, однако, ведет себя гондорский лейтенант…

– Он ведет себя так, как и надлежит солдату и дворянину, – сухо ответил пленник. – Надеюсь, вы не рассматриваете мое нечаянное признание как попытку купить себе жизнь?

– О, не беспокойтесь, барон. Полагаю, нам с сержантом следует вернуть вам долг, хотя бы частично: теперь, похоже, наш черед совершить глупость…

С этими словами он оглянулся на орокуэна; тот чуть помялся, но махнул рукою – поступай как знаешь.

– Простите за не вполне праздное любопытство: а что вы станете делать, если мы вас освободим?

– Право же, затрудняюсь… Здесь, в Мордоре, если я попаду в руки эльфов, они завершат начатое людьми Элоара, хотя, может, и не столь экзотическим способом. В Гондор мне дорога закрыта – мой государь убит, а служить его убийце и узурпатору я не собираюсь…

– Что вы имеете в виду, барон? Мы ведь не имели никаких новостей со дня Пеленнорской битвы…

– Денетор умер ужасной смертью – якобы сам себя сжег на погребальном костре, – а на следующий день, как на заказ, возник претендент на престол. Дело в том, что, по древней легенде, которую никто никогда не воспринимал всерьез, правившая Гондором Анарионская династия лишь хранит престол для потомков мифического Исилдура. Вот такой «потомок» вдруг и сыскался – некий Арагорн, из северных следопытов. В качестве подтверждения своих династических прав он предъявил какой-то меч – якобы это легендарный Андрил; кто и когда его видал, этот самый Андрил? Кроме того, он провел несколько показательных исцелений посредством наложения рук: правда, почему-то все исцеляемые были из тех, кто пришел вместе с ним с севера… Наследный принц Фарамир удалился в Итилиен, где «княжит» под присмотром капитана Берегонда – того самого, что засвидетельствовал «самосожжение» Денетора.

– И что же, никто на Закате даже рта не раскрыл?

– Тайная стража Арагорна – болтают, будто она состоит из оживленных эльфийскими чарами мертвецов, – быстро отучила гондорцев задавать подобные вопросы. Йомером они вертят как хотят, что неудивительно: его сестра вместе с Фарамиром находится теперь под стражею в Итилиене. Впрочем, судя по всему, и сам Арагорн лишь марионетка в руках эльфов, а реально правит Гондором его жена, присланная из Лориена, – Арвен.

– А что у нас, в Мордоре?

– Барад-Дур разрушен до основания. Сейчас эльфы формируют что-то вроде местной администрации из всяческих отбросов. Как мне сдается, они заняты уничтожением любых проявлений культуры и целенаправленно охотятся на образованных людей. По-моему, они всерьез решили вернуть вас в каменный век.

– А вас?

– Думаю, нами они займутся чуть погодя; пока что мы им нужны.

– Ладно, – прервал наступившее молчание Цэрлэг. – Для начала надо все-таки похоронить людей с кочевья. А потом вы как знаете, но я лично собираюсь получить должок с этого самого… как бишь его – Элоар? Хозяйка синей юрты доводилась мне троюродной теткой, так что теперь он мой кровник.

– А что, если я составлю вам компанию, сержант? – спросил вдруг Тангорн и в ответ на недоуменный взгляд орокуэна пояснил: – Они забрали с собою мой фамильный меч. Снотворное – неплохо бы его вернуть; да и вообще я не прочь передать этим ребятам приветик с того света.

Некоторое время разведчик в упор разглядывал гондорца, а потом кивнул:

– Тангорн… Я ведь тебя помню по прошлогоднему Осгилиату. Это ты тогда свалил «короля копьеносцев» – Дэцзэвэга.

– Точно. Было такое дело.

– Только вот меча по твоей руке у нас не найдется. Ятаганом когда-нибудь работал?

– Да уж как-нибудь разберусь.

– Ну и ладненько.

Мордор, близ Старого Нурнонского тракта.

Ночь с 11 на 12 апреля 3019 года

– А где вы изучали язык, барон?

– Вообще-то я больше шести лет провел в Умбаре и в Кханде – если вы это имеете в виду. Но начинал еще дома: у принца Фарамира (мы с ним дружны с детства) великолепная библиотека – все, разумеется, на восходных языках; что называется, не пропадать же добру… Я, собственно, затем и отправился в Мордор – напоследок пошарить по пепелищу. Набрал целую сумку книг – ее, кстати, тоже прибрали, вместе со Снотворным, эти ребята. – Тангорн кивнул в сторону скрытой во тьме двугорбой дюны, где сейчас остановился на ночлег вытропленный Цэрлэгом отряд Элоара. – Нашел среди прочего страничку превосходных стихов, совершенно мне незнакомых:

Клянусь четой и нечетой,

Клянусь мечом и правой битвой,

Клянуся утренней звездой,

Клянусь вечернею молитвой…

Не знаете, часом, что за автор?

– Это Сахеддин. Он, вообще-то говоря, не поэт, а маг и алхимик. Время от времени публикует стихи, утверждая при этом, будто бы он всего лишь переводчик текстов, созданных в иных Мирах. А стихи и в самом деле отличные, вы правы.

– Черт побери, забавная идея!.. Ведь описывать Мир можно массой способов, но истинный поэтический текст, где нельзя заменить ни единой буквы, – наверняка самый точный и экономный из них и уже в силу этого должен быть самым универсальным! Если и есть что-то общее для разных Миров, это будет поэзия – ну, если не считать музыки… Такие тексты должны существовать помимо нас, изначально вписанные в картину Сущего и Мыслимого – шумом морской раковины, болью отвергнутой любви, запахом весенней прели, – надо лишь научиться распознавать их… Поэты делают это интуитивно, но, может быть, ваш Сахеддин действительно открыл для этого формализованный метод – почему бы и нет?

– Ну да, нечто вроде современной науки поиска рудных жил – взамен ненадежных озарений рудознатцев… Значит, вы тоже полагаете, что Мир есть Текст?