Пятый угол - Йоханнес Марио Зиммель

Курсантов учили обращению с ядами, взрывчаткой, автоматическим оружием и револьверами. Из десяти выстрелов, произведенных Томасом, к его собственному удивлению, восемь угодили в десятку. Он заявил смущенно:

— Случайность. Я вообще не умею стрелять.

Юпитер закудахтал от смеха:

— Не умеете стрелять, Майер? Да у вас прирожденный талант.

Следующие десять выстрелов оставили в центре девять пробоин, Томас был поражен: «Человек — загадка для самого себя».

Из-за этого открытия он не спал ночь и думал: «Что со мной происходит? Человек, подобно мне, выброшенный со своей жизненной орбиты, должен был бы вообще-то прийти в отчаянье, начать пить, роптать на Бога, покушаться на самоубийство. И что же? Разве я в отчаяньи, запил, опустился, ропщу, помышляю о самоубийстве? Ничего подобного.

Самому себе я могу открыть ужасную правду: все приключившееся начинает мне нравиться. Я нахожу это интересным и занятным. Я еще молод, не связан семьей. Кому еще выпало на долю пережить такую фантасмагорию? Французская секретная служба. Это означает, что я работаю против своей страны — Германии. Минутку! Против Германии или против гестапо? То-то и оно.

Но то, что я, оказывается, умею стрелять… Невообразимо! Я понял, почему случившееся скорее развлекает меня, чем потрясает: у меня была чересчур серьезная профессия. Я вынужден был постоянно притворяться. Судя по всему, нынешние занятия куда больше отвечают моей истинной сущности. Черт возьми, ну и натура у меня!»

Он учился работать на аппарате Морзе, записывать секретные коды и дешифровать их. Для этой цели Юпитер раздал потрепанный экземпляр романа «Граф Монте-Кристо».

Он объявил:

— Система простая. Вы носите с собой книгу. И вот вам поступает закодированное сообщение. В нем три первые цифры постоянно меняются. Первая означает страницу романа, вторая — строку, третья — начальную букву. Это исходный пункт. Таким образом, по указанным цифрам вы начинаете дешифровать и остальные буквы…

Юпитер раздал листки с закодированными посланиями. Половина класса расшифровала правильно, другие, и среди них Томас Ливен, не справились с заданием. У него получилась какая-то абракадабра.

— Еще раз, — приказал Юпитер. Они сделали вторую попытку — с тем же успехом. — Что ж, будем продолжать, и, если нужно, всю ночь, — сказал Юпитер. И они корпели всю ночь.

К утру разобрались, что учащимся по ошибке раздали различные издания романа — второе и четвертое, в последнем были некоторые сокращения. Отсюда и путаница со страницами…

— Подобное, — с фанатичной убежденностью объявил бледный Юпитер, — на практике, разумеется, исключено.

— Кто бы сомневался, — сказал Томас Ливен.

После этого Юпитер организовал большое застолье с изобилием спиртного. Курсант по имени Нолле, с огненным взором, длинными ресницами и кожей кровь с молоком, перепился. На следующий день его отчислили. Вместе с ним лагерь покинули англичанин и один из австрийцев. В течение ночи выяснилось, что они недостойны быть секретными агентами…

На четвертую неделю всех обучающихся вывели в мрачный лес, где они вместе с преподавателем провели восемь дней.

Спали на голой земле, отдавшись на милость погоды, и, поскольку через три дня провиант закончился, пришлось обходиться ягодами, листьями, корой и мерзким лесным зверьем. Этот раздел — питание подножным кормом — Томас Ливен пропустил, поскольку, предвидя нечто подобное, заранее тайком запасся консервами. На четвертый день он продолжал наслаждаться бельгийским паштетом из гусиной печенки. К тому времени, когда учащиеся уже дрались из-за четвертушки лесной мыши, он сохранял стоическое спокойствие, заслужив похвалу Юпитера:

— Берите пример с господина Майера. Могу лишь сказать: вот это человек!

На шестую неделю Юпитер привел свой класс к глубокому обрыву. Все столпились на отвесной скале, глядя в ужасающую бездну, на дне которой виднелось что-то вроде паутины.

— Прыгайте! — заорал Юпитер. Курсанты со страхом попятились — все, кроме Томаса. Расталкивая коллег, он с криком «Ура!» сиганул с обрыва. Он сразу сообразил, что французское государство вряд ли будет расходовать немалые деньги на его физическую и моральную подготовку только затем, чтобы под конец толкнуть на самоубийство. И впрямь: под тонкой газовой тканью обнаружились эластичные резиновые маты, уложенные в несколько слоев — они и самортизировали падение. Юпитер впал в экстаз:

— Вы мой лучший ученик, Майер! О вас еще заговорит весь мир!

И был прав.

Один-единственный раз Томас заслужил упрек от своего учителя — во время обучения письму симпатическими чернилами, для чего требовалось всего лишь иметь под рукой перо, луковый сок и сырое яйцо. Томас, томимый жаждой знаний, поинтересовался тогда:

— Прошу прощения, к кому лучше всего обращаться в гестаповской тюрьме, когда потребуются перо, лук и сырое яйцо?

Окончание курсов венчал «большой допрос». За полночь учащихся грубо вытаскивали из постелей и волокли в трибунал германского абвера. Состоял он сплошь из преподавателей курсов под председательством Юпитера. Хорошо знакомые обучающимся инструкторы сидели в немецкой военной форме за длинным столом. Юпитер изображал полковника. Переодетые преподаватели орали на учащихся, светили в глаза прожекторами, всю ночь держали без пищи и воды, но это можно было стерпеть, поскольку все перед этим сытно поужинали.

С Томасом Юпитер обошелся особенно сурово. Он отвесил ему несколько оплеух, заставил встать лицом к стене и ткнул холодный ствол пистолета к затылку.

— Сознавайтесь, — орал он, — вы французский шпион!

— Мне нечего сказать, — геройски отвечал Томас. Затем его руку зажали в тиски, и когда при первой же легкой боли он закричал «Ай!», зажим тут же ослабили. Около шести утра его приговорили к смерти за шпионаж. Юпитер в последний раз потребовал от него выдать военную тайну, обещая за это сохранить жизнь. Томас плюнул председателю под ноги, прокричав:

— Лучше смерть!

После этого в предрассветных сумерках его вывели на грязный двор, поставили к холодной стене и расстреляли без военного церемониала, но зато холостыми патронами. Затем все отправились завтракать.

Нечего и говорить, что Томас Ливен окончил курсы с отличием. На глаза у Юпитера навернулись слезы, когда он зачитал соответствующий приказ и вручил ему французский паспорт на имя Жана Леблана.

— Удачи, камрад! Я горжусь вами!

— Скажите, Юпитер, вы не опасаетесь, отпуская меня, что когда-нибудь я могу попасть в руки немцев и выдать все, чему меня здесь научили?

Юпитер улыбнулся:

— А тут почти что нечего выдавать, дружище. Методы подготовки агентов секретных служб во всем мире примерно одинаковы. В процессе обучения используются последние достижения медицины, психологии и техники. Поэтому одна школа стоит другой.