Кровь на золоте - Борис Бабкин

— Разумеется, — сухо согласился Валентин.

— Отец был в коттедже? — удивленно переспросила Елена.

— Ну, — довольный произведенным впечатлением, кивнул Эдик. — Он туда какого-то мужика поселил. Такой седой, здоровый.

«Значит, отец отвез в коттедж Стаса, — .поняла Елена. — Странно, почему он мне ничего не сказал? Или считает, что меня это не касается? Если так и дальше пойдет, я ни с чем останусь».

— Он вернулся? — спросила она. Эд молча кивнул и, расстегивая рубашку, сделал шаг к ней.

— Сегодня не получится, — отстранилась она. — У меня женские дела начались.

— А тобой Павлюк интересуется, — сообщил Эд.

— Как это? — не поняла Елена. — Чем именно?

— Да я не понял. — Он пожал плечами. — Что-то насчет твоих базаров с паханом. Мол, какие у них отношения. В чем согласны, а в чем нет. Ну, и так далее.

— Вот как? С чего бы это? И давно он такой интерес проявляет?

— Ну, не то что бы давно. — Понимая, что сморозил глупость, он попытался исправить положение. — Раза два просто так спрашивал.

— Но ты сказал — интересуется. А сейчас говоришь про два раза.

— По-моему, если даже раз спросит, — нашел правильный ответ Эдик, — и то уже можно сказать, что интересуется.

— Вообще-то ты прав, — легко согласилась она. Вздохнув, виновато улыбнулась. — Извини, но я устала. Иди. — Елена махнула рукой на дверь. — Я позвоню, когда в норме буду.

Когда явно недовольный Эд вышел, Елена, присев к столу, взяла сигареты. «С чего Павлюка так завол-новали наши отношения с отцом?»

Прикурив, выдохнула дым и задумчиво уставилась в окно.

Павлюк — бывший офицер ВДВ, «афганец». Работал в военкомате. Весной по всей России из-за большого недобора призывников прокатилась волна проверок. Павлюка уличили во взяточничестве. От следствия и суда его спас Бобров. Он сумел договориться с медиками и с военной прокуратурой. Сколько ему это стоило, она не знала. И Павлюк начал работать на отца. Поставлял ему молодых парней, пополнял ряды боевиков, которые порой редели. Иногда вследствие бандитских разборок — так это называлось в милицейских протоколах. Иногда, это бывало реже, кое-кто попадал в милицию. Сначала Елена удивлялась, она считала, что у отца везде есть связи, а следовательно, его людям ничто грозить не может.

«Их много, — ответил отец на ее вопрос. — Мускулистых мальчишек, возомнивших себя крутыми. На смену этим придут другие. Стоит только позвать. Когда гангрена грозит даже пальцу, я не говорю о руке, лучше пожертвовать ногтем. Конечно, при условии, что это поможет пальцу. К тому же, — со смехом закончил он, — работа правоохранительных органов должна быть на высоте».

Елена выбросила окурок в окно. «Зачем отцу понадобился Стас? Зачем он его вызвал? Неужели…»

Мелодично пропел телефон.

— Да! — раздраженно отозвалась Елена.

— Что с тобой? — услышала она заботливый голос отца. — Ты приболела?

— Я здорова, — резко ответила Елена. — Просто…

— Понимаю. Поэтому и звоню. Раньше, извини, не мог, говорить недомолвками не умею. Теперь я знаю все. И мне нужен твой совет. Приезжай ко мне, нам нужно решить, что делать.

«Значит, Валек решил меня как-то использовать, — лежа на раскладушке и уставившись в темноту, думал Маршал. — Перебил его на самом, можно сказать, интересном. Он был расстроен и вполне мог сказать истинную причину. Что не ради денег, это точно. Кроме того, он говорил о сумме гораздо большей, чем мы взяли. Что-то он крутит. Может, вытрясти из него правду? Или подождем, как будут развиваться события дальше? — Вслушался в доносившийся из комнаты звучный храп. — Это успеется. Мне ничто не угрожает хотя бы потому, что я ему нужен. А зачем, выяснится потом. Сейчас надо все-таки уснуть. — Закрыв глаза, повозился. Устроившись удобнее, расслабился. — Спать, спать. — Через какое-то время открыл глаза. — Ну да… — Маршал усмехнулся. — С мысленным внушением у меня всегда нелады были. Из-за медитации и черного пояса не получил. С чего это я вдруг юность вспомнил? К черту воспоминания. Надо будет вылавливать хороший куш. Поэтому я и клюнул на предложение Валька. Думал, хоть на год хватит. За это время нашел бы что-нибудь. Этих двоих можно в команду взять. Правда, раз они уже проштрафились. Зверобою я правильно ввинтил. Буду знать реакцию этих двоих. Кощей, похоже, любит шумовые эффекты. Влас спокойнее и цену себе знает. С Белым я поступил разумно. Ненавязчиво подсказывал, как действовать. Он хищник-одиночка и в группе должен быть лидером, или ничего не получится. Так что сделал я все как надо. Конечно, плохо, что придется повторяться, — с досадой вздохнул Артем, — но что делать. На эти деньги никто из них долго не протянет, и они на что-нибудь решатся. Тем более сейчас у них оружие. Остается надеяться, что на десять дней тридцать миллионов на троих им хватит. Что они не разойдутся, это точно. За десять дней надо подготовить что-нибудь покрупнее. Примерно в этом же стиле. Чтоб органы милиции не привлекались. Сейчас можно зарабатывать большие деньги, избегая конфликта с милицией. Правда, если потерпевшая сторона найдет, убьют без суда и следствия. Как там себя Трофимов чувствует?»

— Ее видели с каким-то мужчиной, — сказал Грач. — Молодой. Широкоплечий. В общем, похож на того, кто к машине с пушкой подбежал. Я имею в виду телосложение и рост. Хари у них были платками завязаны.

— Автоматы, которые были у двоих, — спросил Птицын, — вы точно описали?

— Да хрен его знает, — поморщился Грач. — Я же говорил, небольшие такие, но мы больше в ту сторону косились, откуда снайпер стрелял. Он Кунице прямо около кроссовки пулю вкатил. Вот поэтому мы и замерли.

— Если это были автоматы, — посмотрел Птицын на рисунок, изображающий автоматы налетчиков, — то, скорее всего, самоделка. Я сравнил по справочнику с оружием подобного типа. Таких нет. Я мог бы допустить, что вы могли чего-то не заметить. Но вы все дали одинаковое описание автоматов. Впрочем, это не столь важно. Какие-нибудь особые приметы мужчины, которого видели с убитой, не сообщили? Шрам? Или, может, седые волосы? Очки?

— Темные, — радостно сообщил стоявший у двери Куница. — Зеркальные. Такие большие. Их у ЦУМа в киосках продают, — добавил он упавшим голосом.

— Отличная примета, — усмехнулся Птицын. — А самое главное — знаем, что их продают и у ЦУМа. Среди тех, кто сказал вам это, — осмотрел он всех, находящихся в комнате, — есть серьезные люди? Которые говорят, не пытаясь подыграть вам?

— Есть, — немного подумав, что Птицыну понравилось, ответил Грач.

— Тогда сделаем так, — решил Птицын. — Ты, — обратился он к Грачу, — сделаешь это один. Беседа наедине делает человека более разговорчивым, а его слова правдивее. Пригласишь того из свидетелей, кто, на твой взгляд, наиболее правдив, в ресторан. Выберем такой, — подчеркнул он, — где солидная публика, а следовательно, тишина и покой. Трофимов выделит нужную суммy. — успокоил он пытавшегося что-то сказать Грача. — Я буду за соседним столом. Говори с ним спокойно. И между делом, ненавязчиво спрашивай о том человеке, которого он видел с убитой.