Страсть горца - Карен Мари Монинг

Она и не знала, что способна быть такой.

Она чувствовала себя… ну… совершенно бесстрашной.

* * *

Несколько часов спустя Хло лежала в темноте, смотрела, как пляшет и шипит пламя в камине, и обдумывала события прошедшего дня, но ни к каким приемлемым выводам так и не пришла.

Это был, без сомнения, самый странный день в ее жизни.

Если бы утром, когда она натягивала чулки, юбку и свитер, кто-то сказал ей, как закончится эта обычная сырая и холодная мартовская среда, она бы расхохоталась, как над полнейшей ерундой.

А скажи ей кто-нибудь, что день она закончит привязанной к великолепной кровати в роскошном пентхаусе, в компании Гэльского Призрака, что она, сытая и сонная, будет смотреть на янтарные угли в камине, она бы лично отправила рассказчика в ближайшую психиатрическую клинику.

Хло была напугана… хотя кого ей тут обманывать? Она смущенно призналась себе, что ситуация захватывает ее точно так же, как и пугает.

Жизнь сделала неожиданный резкий поворот, и Хло была вовсе не так расстроена, как ожидала. Довольно сложно довести себя до нужной кондиции страха за свою жизнь, когда у тебя такой соблазнительный и загадочный похититель. Мужчина, который сам готовил шотландский ужин для своей пленницы, который зажег для нее камин, включил классическую музыку. Умный, образованный мужчина.

Невероятно сексуальный мужчина.

Который не только не причинил ей вреда, но еще и подарил потрясающий поцелуй.

Хло понятия не имела, что с ней случится завтра, но ей было любопытно. Что он ищет? Возможно ли, что он тот, за кого себя выдает? Просто богатый человек, которому для чего-то нужна определенная информация и который – если не удавалось приобрести нужный текст законным путем – просто похищал нужное, чтобы позже вернуть?

«Ну да. Пусть я окажусь дурой». – Хло закатила глаза.

А еще из общего ряда вещей выбивался факт, который не позволял ей считать его простым вором. Он ведь действительно пожертвовал ценные, подлинные артефакты в обмен на Третью Книгу Мананнана.

Ну зачем Гэльскому Призраку так поступать? Этот факт никак не вязался с образом хладнокровного преступника. Хло распирало от любопытства. Она знала, что это чувство однажды ее погубит да и сейчас завело в опасную ситуацию.

После обеда Дэйгис развязал ее и проводил в ванную, расположенную рядом с хозяйской комнатой (и шагал чуть ближе, чем ей было бы комфортно, потому что Хло жутко опасалась сотни с лишним килограммов накачанных мужских мускулов у себя за спиной). Через несколько минут горец постучал в дверь и сказал, что оставил рубашку и брюки от тренировочного костюма (он назвал их штанами) под дверью.

Тридцать минут Хло провела, заперевшись в ванной комнате, сначала рассматривая огромную ванну с подогревом – она видела такие в кино, но никогда не встречала в реальности, – а потом размышляя о том, добьется ли чего-нибудь, написав помадой на стекле слово «SOS». Разве что того, что хозяин пентхауса обнаружит это и разозлится. Хло решила этого не делать. По крайней мере сейчас. Не стоит раньше времени давать ему понять, что она сбежит при первой же возможности.

Ей не хватило храбрости раздеться и принять душ, даже при закрытой двери. Хло немного освежилась и даже почистила зубы его зубной щеткой, потому что ни за что не легла бы спать с нечищенными зубами. Раньше она никогда не пользовалась мужской зубной щеткой. Но ведь ели же они одной вилкой? И его язык практически побывал у нее во рту. Если бы была гарантия, что он на этом остановится, ей бы понравилось чувствовать во рту его язык. (Но она не собиралась оставлять свои трусики в качестве очередного трофея под кроватью, к тому же оставлять ей было нечего.)

В его одежде Хло просто утонула, зато, когда он снова станет привязывать ее к кровати, не надо будет беспокоиться о том, что юбка задерется. На талии штаны удерживал шнурок, снизу их пришлось подвернуть раз десять. Рубашка доходила ей до колен. Смущало только отсутствие трусиков.

Дэйгис подоткнул одеяло. Проверил шарфы на руках, сделал их длиннее, чтобы Хло было удобнее спать.

Он остановился на минуту у края кровати, и Хло не удалось разгадать выражение его странных золотистых глаз. Ей стало не по себе. Она первой отвернулась и перекатилась на бок – спиной к нему, насколько позволяли шарфы.

«Ничего себе», – подумала она, чувствуя, как тяжелеют веки. Она пахла его запахом. Этот запах был повсюду.

Она засыпала. И не могла в это поверить. В таких странных, стрессовых обстоятельствах она засыпала.

«Все равно, – сказала себе Хло, – нужно выспаться, чтобы завтра быть в форме. Завтра я убегу».

«Он не попытался снова меня поцеловать» – такой была последняя, слегка приправленная сожалением и совершенно абсурдная мысль, а потом Хло отключилась.

* * *

Дэйгису было не по себе, и он не мог заснуть. Несколько часов спустя он все еще сидел в гостиной, слушал, как дождь барабанит в окна, и читал Кодекс Мидхе, собрание бессмысленных мифов и странных пророчеств («огромный бестолковый сборник средневековой чепухи», как назвал его один известный ученый). Зазвонил телефон. Дэйгис бросил на него осторожный взгляд, но не поднялся, чтобы снять трубку. Длинная пауза, звуковой сигнал, и затем:

– Дэйгис, это Драстен.

Тишина.

– Ты знаешь, как я ненавижу говорить с машинами, Дэйгис.

Долгая тишина, тяжелый вздох.

Дэйгис сжал кулаки, разжал их и помассировал виски.

– Гвен в больнице…

Голова Дэйгиса повернулась к автоответчику, он даже привстал, но замер.

– У нее были преждевременные схватки.

Тревога в голосе брата. Она резанула Дэйгиса по сердцу. Гвен была на шестом с половиной месяце беременности. Она ждала близнецов. Он задержал дыхание, слушая. Дэйгис не для того пожертвовал столь многим ради встречи брата и его жены в двадцать первом веке, чтобы теперь с Гвен что-то случилось.

– Но теперь все в порядке.

Дэйгис перевел дыхание и опустился обратно на софу.

– Врачи говорят, что такое иногда бывает в последнем триместре, но, поскольку схватки не возобновились, они решили завтра ее выписать.

Долгое время не было слышно ничего, кроме его дыхания.

– Ох… брат… приезжай домой. – Пауза. И тихое: – Пожалуйста.

Щелчок.

Дэйгис был опасно близок к тому, чтобы потерять контроль над собой.

– Это означает «мост», а не «прилегающий путь», – сказала Хло, заглядывая ему через плечо и показывая пальцем на пометку, которую он только что сделал у себя в блокноте. Прядь ее волос упала ему на плечо и на грудь. Все, что он мог сделать, – это сдержаться, не схватить эту прядь и не притянуть девушку для поцелуя.