Терпение дьявола - Алексей Соколов

Сапсан, слушая этот разговор, при последних словах главаря не выдержал.

– Пошел ты, ублюдок! – злобно сказал он.

– Чего-о? – опешил Гарик.

– Что слышал. Нравится тебе, козлу, шакалить тут со своими сявками? А по-серьезному работать, значит, кишка тонка? Я хоть и у Скрябы кантуюсь, но про ваше отродье часто слышу. Как наваливаетесь скопом на одного, обдираете, да еще и уработаете, как бог черепаху. Хотите, уроды, на чужом горбу в рай въехать? Ты, может, слыхал, как по весне пятеро ваших с бошками отрезанными и руками, по локоть оттяпанными, на Западном валу висели? Помнишь ведь, да? У одного из них еще кликуха была такая звучная – Лютый. Подходящая кликуха – видел я, как он люто обделался, когда ему Медведь первую руку отчекрыживал. Обделался – и сдох. Все вы такие, вши болотные…

Гарик перемахнул через костер и, выхватив из-за голенища длинный нож, навис над сидящим сталкером. Приставив блестящее лезвие к его животу, главарь негромко процедил:

– Каша вкусная была? Сейчас я ее наружу вытащу, через новую дырку в твоем брюхе. Вшей болотных, так и быть, прощу. А за козла ответишь.

Сапсан поднял голову и, ненавидяще глядя на бандита, сказал:

– Завалишь? Давай. Только вон ему, – он кивнул на Колоду, – без меня никуда не дойти. А вместо меня ты своих гоблинов не дашь, потому что проводники из них – дерьмо. И ты это лучше меня знаешь.

– Гарик, – окликнул бандита старый зэк. – Гарик, тормози! Про проводника он прав, других нет.

– Ты че, Колода! – Гарик аж задохнулся – Ты ж в авторитете! Сам знаешь, как за такой базар подтягивают.

– Знаю! – резко ответил вор. – А еще я знаю, что козла на свою жизнь только дураки меняют. И если он дурак, то я нет. Поэтому ты его слов не слышал, Гарик. И у меня слух совсем плохой стал, так что я, век воли не видать, тоже ничего не разобрал. Сядь!

Гарик еще несколько секунд раздумывал, вперив в Сапсана взгляд водянисто-голубых глаз. Потом медленно убрал нож и негромко сказал:

– Повезло тебе, гнида радиоактивная, что за тебя уважаемый человек просит. Не будь его, лежать бы твоим кишкам на солнышке, ворон радовать. А так живи пока, крохобор. Колода, я пойду, Смешного потороплю. Забирай своего крысеныша, чтоб он воздух здесь больше не поганил.

Распрямившись во весь свой немаленький рост, главарь направился в сторону тентов. Весь его вид выражал едва сдерживаемую ярость, которой мешает прорваться наружу лишь авторитет вора в законе.

Сапсан выдохнул. Что тебе стоило смолчать, сталкер? Ведь и накормили тебя, и отпустили, и ствол какой-никакой дали. Ну захотел этот урод напоследок покуражиться – и пусть его. А так чуть к праотцам не загремел. Хотя, может, оно и правильно, что не промолчал. За всех высказал. За Ваську, за Серго Кларнета, за Пыжика – за всех, кто по милости таких вот гариков до Периметра не дошел. И за всех, кто не дойдет. А что до гостеприимства бандитского, так необходимое оно. Грязное – да. Но необходимое. Как засохшее кабанье дерьмо, которое в костер бросаешь, если дров нормальных нет. Бросаешь, а потом сидишь и греешься.

– Питон идет, – сказал Колода вставая. Покашливая, поднял их сидор с едой и вместе с ранцем передал его сталкеру. – Хлеб и заварку переложи, нечего с собой два кутуля таскать. Пузырь с водой не забудь.

Подошедший Питон с видимым удовольствием вертел в руках видавший виды «хеклер» – несколько устаревший, но довольно распространенный в Зоне пистолет-пулемет MP5. Присоединив стандартный магазин на тридцать патронов, спортсмен оттянул затвор и, убедившись, что патрон дослан, удовлетворенно отметил:

– Хорошая игрушка. Немчура, однако. – Обведя глазами угрюмо собирающихся спутников, он спросил: – А че случилось-то, епа? Мы там со Смешным волыну чистим, вдруг Гарик подлетает. Рявкнул про какую-то суку конченую и велел уматывать.

– Да мы тут о бабах заговорили, вот он и вспомнил о какой-то своей лярве, – ответил Колода, застегивая фуфайку. – Расстроился.

– А-а-а! Бывает…

Проверив дозиметр, Сапсан убрал его в ранец, где уже лежали остатки еды. Следом за дозиметром отправились карты, которые несколько минут назад смотрел главарь, и принесенные Питоном консервы. Мясных Гарик не дал – пожлобился, видимо. Только каша одна. Лампочка на контейнере горит – артефакт на месте. Пора валить.

– Все, парняги, уходим, – будто прочитав его мысли, сказал Колода. – Питон, котлы?

– Одиннадцать, – ответил Питон, с гордым видом положивший мускулистые руки с засученными рукавами на болтавшийся у живота автомат.

– Добро. – Колода кивнул. – Игорь, до темноты сколько отмахаем?

– Если хорошо поднажмем, километров десять – двенадцать осилим.

Краем глаза сталкер заметил вновь подошедшего Гарика. Успокоился, похоже.

– Колода, базар есть, – сказал главарь. – Отойдем.

Старый зэк махнул спутникам рукой.

– Сейчас приду.

Вместе с Гариком он отошел на несколько метров, откуда Сапсан, сколько ни прислушивался, не смог уловить ни одного слова. А разговор, судя по сосредоточенным лицам обоих, был важный. Гарик иногда поглядывал в их сторону, а Колода задумчиво кивал головой.

Через пару минут совещание было окончено. Пожав Гарику руку, Колода вернулся к костру и, встретив на лицах спутников немой вопрос, сказал:

– Пошли, по дороге расскажу.

По дороге так по дороге. Сапсану вообще было безразлично, о чем могут шептаться два уркагана. Чай не тайны Мадридского двора обсуждали. Гарик наверняка что-нибудь пакостное про него сказал. Может, посоветовал Колоде держать ухо востро или еще что-нибудь в этом духе. Да это уже как-то все равно. К вечеру, конечно, не получится, а вот к завтрашнему полудню на знакомые скрябинские тропы выйдем. И тогда ищите, граждане подельнички, ветра в поле. Покинет вас сталкер Сапсан, слишком тяжко становится ему ваши душонки гнилые волочь.

– Игорь, ствол подбери. – Колода указал на прислоненный к камню обрез. – И патроны у Питона возьми, себе ссыпь.

– Эй, а как же… – возмутился спортсмен.

– Никак, – перебил его старик. – Или ты стремаешься, что Игорек у нас с приветом?

– Да не, – стушевался Питон. – Просто все равно как-то…

– Не доверяешь? – ухмыльнулся Сапсан, подняв обрез. – У самого вон какая красотка на пузе болтается, а очко все равно играет, да? Патроны давай.

– А ты не скалься, – ответил Питон, передавая десять патронов. – Эта красотка за тобой внимательно смотреть будет. И в морду плюнет, если что не понравится.

– Ну-ну.

Прощальной церемонии им никто не организовывал. Все трое просто развернулись и двинулись в сторону подлеска. Кроме обреза, второй ствол которого он уже, разумеется, снарядил, сталкер нес на плечах ранец. Питон с Колодой держались позади.

Некоторое время шли молча, но, едва лагерь мародеров окончательно скрылся из виду, Колода объявил: