Бутик модной мадам - Ольга Ветрова

– Идет!

Нужно же заводить новые знакомства, общаться с интересными людьми. Тем более Юра мне про субботу ничего не говорил. Может быть, он опять будет сопровождать куда-нибудь замученную диетой дамочку.

Мило болтая, мы добрались до моего подъезда. Провожатый снова любезно распахнул передо мной дверцу. Если так пойдет и дальше, я разучусь делать это сама.

Я поставила свои каблучки на мокрый от дождя асфальт, про себя отметив, что в окне второго этажа маячит тетя Зина – противная грымза, которая работает в газетном киоске на нашей остановке и во все сует свой нос. В частности, она уверена, что, если мы с Юрой до сих пор не поженились, значит, я так и останусь без кольца на пальце. Мол, джентльмены предпочитают блондинок, а женятся на брюнетках. Так она и заявляет моей маме при каждой встрече.

Это хорошо, что сейчас ей не спится, хотя уже довольно поздно. Пусть видит, что в любом случае без поклонников я не останусь.

Я грациозно проследовала к нашей железной подъездной двери, эффектно обернулась и помахала господину Шустрову ручкой. Пусть уезжает. Я не хотела, чтобы он видел, как я вожусь с замком. Он у нас такой тугой, как кошелек моей мечты, а домофон вчера опять сломался. Романтическим же девушкам обычно открывают швейцары.

«БМВ», наконец-то, отчалил. Я вышла из образа, раскрыла сумочку, торопливо порылась там и обнаружила, что ключей нет. Совсем. Видимо, я их забыла. Со мной такое периодически случается. Я в спешке выбегала из дома после звонка Ритки, вот и оставила. С кем не бывает? Я вытащила мобильник. Придется оторвать родителей от сериалов, попросить спуститься и открыть мне. Но выяснилось, что у моего сотового кончился заряд. Именно сейчас. Как он мог? Выбрал время для кончины! Пусть не ждет, что помяну добрым словом. Нечего вступать в сговор с ключами…

Растяпа! Я всерьез рассердилась на себя и не вовремя сдохшую батарейку. Я начала замерзать. Хорошо, что тетя Зина оказалась свидетельницей моего царственного выхода из иномарки, а не растерянного топтания на пороге собственного подъезда. Как же мне попасть внутрь? Бог с ним, со швейцаром, хоть бы сосед вышел выгуливать зубастого питбуля. Или, может быть, кто-то задержался на работе, Ритка, например. Она ведь живет в соседнем доме. Так пусть приходит уже скорее, чего сидеть в этом штабе: труд, конечно, сделал из обезьяны человека, но человека грозит превратить в ишака, а меня в сосульку…

Нет, я не романтическая героиня, а какой-то клоун. Похоже, у меня нет другого выхода, кроме как встать на ходули и, подпрыгивая, звать на помощь тетю Зину. Интересно, какое у нее будет при этом лицо. А у меня?

– Если бы ты поехала с Юрой, не попала бы в такую дурацкую ситуацию, – сказал внутренний голос менторским тоном. – Вы бы вместе отвезли гостью в санаторий, а потом вернулись в уютную квартиру Юры с раздвижными дверями и консьержкой. Он-то ключи где попало не оставляет. Или он отвез бы тебя к родителям, и у него был бы работающий телефон. Твой жених никогда не забывает заряжать аккумулятор…

Черт! Почему так холодно-то? И еще этот дождь! Неужели мало, что я оказалась без ключей и телефона, зачем еще дуть на меня и брызгать?

Отмычка! – вместо Ритки пришла спасительная мысль. У меня же в сумочке должна быть отмычка, выданная в штабе. Какая все-таки польза от выборов!

Пять минут спустя я уже набирала горячую ванну и вновь ощущала себя прекрасной леди, меняющей иномарки и их шоферов как перчатки.

Следующие несколько дней обошлись без ЧП. Душитель не объявлялся. Может, понял наконец, что политика и так дело грязное, и если добавить в грязь кровь, колер не претерпит сильных изменений. Или убийца уехал куда-нибудь. Вдруг он капитан дальнего плавания, и его побывка, наконец, закончилась? Третий вариант – он не остановился, просто так хорошо спрятал свои жертвы, что их пока не нашли.

Но как бы то ни было, я больше не застывала в ужасе у трупов и не звонила в истерике Ритке. А просто ходила на работу, возвращалась домой и готовилась к урокам, как первоклассница, потому что наш интернат ожидала проверка из Управления образованием. Это, конечно, не Центр управления полетами, но вылететь всегда можно, причем не на орбиту, а на биржу труда. Пришлось готовить планы, штудировать методички и волноваться.

В эти выходные, за неделю до встречи с Виталием Максимовичем, снова выглянуло солнце, и я отправилась в парк с Риткиными близнецами. Мы катались на роликах, а Марго с блаженным видом сидела на скамейке. Ничего не читала, не писала, не обсуждала, не придумывала слоганы. И брала интервью разве что у осени.

Рита-маленькая и Глебка пошли в школу и по этому поводу важничали. Груз ответственности давил им, видимо, не на плечи, а на уши, мешая слушать старших, то есть меня. В результате они сворачивали не туда, превышали скорость, толкали друг и друга и в итоге завалились на пару. Ритка содрала коленку и ударилась в рев.

– Не реви, рожать больнее будет! – авторитетно заявил братец.

– Ага, больнее! Еще чего! Буду я мучиться. Мне кесарево сделают, и все дела…

Я едва коньки не откинула, давясь от смеха: с такой серьезностью и знанием дела рассуждала эта будущая мамаша с косичками. Ну а затем мне пришлось поработать буксиром, потому что Маргарита не собиралась мучиться ни потом, ни сейчас. И я тащила ее в горку за руку. Глебка же обогнал нас и перед лавкой, на которой сидела его мама, учился ездить задом наперед. Одним словом, мы отлично провели время…

А вот с Юрой я не виделась. Мы с ним вроде и не ссорились, но как-то отдалились друг от друга. Лишь однажды он позвонил и сказал, что уезжает в очередную командировку, а на следующие выходные можно что-то организовать. Кажется, он имел в виду совместный досуг. Но я бежала на урок и буркнула: «Там видно будет»…

Подписи в поддержку Афанасия Табуреткина, в том числе и собранные мною, были сданы в избирательную комиссию. Никаких претензий там не высказали, и наш депутат был благополучно зарегистрирован в качестве кандидата на пост главы города. За месяц до голосования избирательная кампания официально началась. У Ритки стало еще больше работы: ей предстояло в письменном, вернее, печатном виде доказывать, что наш претендент – самый-самый, а мне, как и другим обходчикам, нужно будет забивать этими доказательствами почтовые ящики горожан.

– Господи, как ты только придумываешь, о чем писать? – удивилась я, в пятницу вечером заглянув в штаб и застав Ритку за компьютером.

– Это-то как раз несложно, – заверила подруга. – Афанасий Иванович ведь в оппозиции к нынешней власти. Так что все текущие крыши и каждая яма на дороге на него работают.

– Хорошо устроился. Им даже платить не надо!

– Но только на негативе имя себе не сделаешь, – продолжила Маргарита. – Нужно что-то позитивное предлагать. Но вот что? Мы пока не изобрели. Борьба с коррупцией и чиновничьим произволом – это банально. Существенное увеличение пенсий – несбыточно. Так что мы пока в поиске. Но одно я решила – в агитационной газете должно быть что-то действительно интересное, читабельное, чтобы не сразу в нее селедку завернули, а и соседке дали посмотреть, обсудили потом.