📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгТриллерыПервая смерть Лайлы - Колин Гувер

Первая смерть Лайлы - Колин Гувер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 68
Перейти на страницу:

– Надеюсь, там можно расслабиться. Меня сейчас совсем не тянет на приключения.

Я стараюсь не рассмеяться. Чего она ожидала? Что я потащу ее лазить по скалам или сплавляться по реке – после полугода лечения?

Лайле пришлось перенести слишком много. Я окружил ее сверхзаботой, и наша жизнь, хотя и медленно, входит в привычную колею. Любому человеку трудно восстановиться после подобных событий и немедленно обрести прежнего себя, бодрого и счастливого. Есть еще много проблем, но я уверен – постепенно все наладится.

Лайла ставит сумочку под сиденье, предварительно достав из нее телефон.

– Надо запостить твое фото на борту.

Я приклеиваю на лицо улыбку, однако Лайла мотает головой. Ладно, улыбку уберем. Лайла делает снимок и открывает его для редактирования.

После всего, что мы пережили, трудно не относиться к самой мысли о славе с некоторой горечью. Если бы не соцсети, Лайла не пострадала бы.

Она заканчивает редактирование, показывает мне результат, и я, как всегда, соглашаюсь. Честно говоря, меня не заботит, что она выкладывает. Поэтому, взглянув на фото, я киваю, но когда вижу хештеги, издаю стон. #Исполнитель #Композитор #ЛидсГэбриел #ЛидерМнений.

– Лидер мнений? Лайла, ты серьезно? Я пытаюсь добиться славы как музыкант или как инфлюенсер?

– В наше время первое невозможно без второго. – Она отправляет фото в Сеть. Вместе с хештегами.

– Раньше говорили, что смерть для несчастных музыкантов – Эм-ти-ви, – бормочу я. – Но до инстаграма им далеко. Вот кто теперь приходит в образе девушки с косой.

– Радуйся, что у тебя внешность привлекательная. – Лайла целует меня и убирает телефон в сумочку.

Я перевожу сотовый в полетный режим и пристраиваю его впереди, в кармашек сиденья. Страшно подумать, сколько еще снимков сделает сегодня Лайла, прежде чем моя голова коснется подушки! Знаю, я должен быть благодарен – она хочет, чтобы я добился успеха. Только боюсь, что успеха я добиваюсь грязными методами. Наша история попала на первые страницы газет, и в Нэшвилле о ней не говорил только ленивый, что привело к некоторому увеличению продаж моей музыки и значительному увеличению числа подписчиков – теперь их более десяти тысяч. Однако я не могу отделаться от ощущения, что делаю бизнес на крови Лайлы.

Самолет разгоняется, и Лайла начинает нервно теребить подол платья. Обе бутылочки воды она уже прикончила.

Тот выстрел сильно ее изменил. Да и меня тоже.

И в том, что у нее отобрали месяцы жизни и оставили с тревожностью, зависимостью от лекарств, ночными кошмарами, паническими атаками и провалами в памяти, виноват я. Той беззаботной и жизнерадостной Лайлы, в которую я влюбился, больше нет. Рядом со мной сидит девушка, которая изо всех сил старается не сорваться в безумие.

Словно вся ее жизнестойкость похоронена под оставшимися после ранения шрамами.

Может, именно по этой причине, пока Лайла выздоравливала, я фактически назначил ее на должность своего менеджера. И я выполняю все, что она требует, потому что моя карьера является для нее целью в жизни и вытесняет из головы мысли о случившейся трагедии.

У Лайлы неплохо получается: она направляет причину наших бед в позитивное русло. Ведь пострадало все, что не касается моей карьеры. Лайла говорит, хорошо, что у нас есть хоть немного позитива – есть за что держаться. Не хочется ее разубеждать, однако я в некотором смысле скучаю по тем дням, когда она не относилась серьезно к моей карьере. По тем дням, когда она уговаривала меня покинуть группу ради своего собственного счастья. Когда вырывала из рук гитару, чтобы залезть на меня, и когда ее совсем не заботило, что я выкладываю в инстаграм.

Однако больше всего мне не хватает того ощущения, что рядом с Лайлой я был собой. Кажется, в последнее время я начинаю удаляться от того, каким я был, – ради того, чтобы стать человеком, который ей сейчас нужен.

– Табло «Пристегните ремни» еще не выключили? – спрашивает Лайла. Она зарылась лицом в рукав моей рубашки и накрепко вцепилась в плечо. Честно говоря, я и не заметил, как мы взлетели. Живу своими мыслями больше, чем реальностью.

– Пока нет.

Похоже, Лайла сильно нервничает – даже не в состоянии поднять глаза и посмотреть на табло. Я провожу ладонью по ее голове и касаюсь губами волос. Скрыть тревожность нелегко, как бы Лайла ни старалась. Это сразу становится заметно по ее поведению: как она теребит край платья, как напряжена ее нижняя челюсть, даже как озирается по сторонам, когда мы находимся на людях, – словно ожидает, что кто-то выскочит из-за угла и набросится.

Табло отключилось, по салону можно передвигаться. Лайла наконец отлипает от меня, поднимает шторку и смотрит на облака, рассеянно подносит руку к шраму на голове. Она постоянно его трогает. Тот вечер не сохранился у нее в памяти. Она знает лишь то, что я рассказывал ей, но сама расспрашивает редко. Если быть точнее, никогда не расспрашивает.

Лайла подергивает коленями. Ерзает на сиденье и бросает взгляд назад, в экономический класс. Глаза как блюдца. Кажется, она на грани.

Только за последний месяц Лайла пережила две полноценные панические атаки. Обе начинались так же: рука тянется к шраму, пальцы дрожат, в глазах ужас, дыхание прерывистое.

– Ты справляешься?

Кивает, однако зрительный контакт со мной не поддерживает. Делает несколько медленных, бесшумных выдохов, словно стараясь не показывать, чего ей стоит сохранять спокойствие.

Закрывает глаза и откидывается назад.

– Мне нужны таблетки, – шепчет она.

Так и есть – начинается приступ. Нашариваю на полу ее сумочку, ищу таблетки от тревожности, однако не нахожу. Только кошелек, жвачка, рулончик бинта.

– Может, ты их в багаж положила?

– Черт, – бормочет она, не разжимая век. Вцепляется в подлокотники, морщась, как от боли. Я раньше не представлял, что значит испытать приступ тревожности. На прошлой неделе Лайла пыталась объяснить: «Кажется, что кровь во всем теле начинает вибрировать».

До того момента я всегда считал тревожность лишь крайней степенью беспокойства. Но она описала это как подлинное физическое ощущение – словно все тело пронизывает электрический разряд. Тогда я сжал Лайлу в объятиях, осознавая свою беспомощность. И с тех пор, когда у нее случается приступ, чувствую себя бесполезным. Вот почему я готов из кожи вылезти, чтобы ей стало лучше.

А сейчас ей плохо.

– Хочешь, пройдем в туалет и там переждем?

Лайла кивает. Я беру ее за руку и помогаю встать. У двери туалета поворачиваюсь к стюардессе:

– У девушки паническая атака. Я должен зайти с ней вместе.

Стюардесса бросает сочувственный взгляд на Лайлу и задергивает занавес, чтобы туалет не был виден из салона первого класса.

В туалете настолько тесно, что нам двоим не повернуться. Я обнимаю Лайлу за талию и прижимаю ее лицо к своей груди. Свободной рукой отрываю бумажное полотенце и, намочив его под раковиной, прикладываю к затылку Лайлы.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?