Ее тайный муж - Андреа Лоренс

– Что? – изумленно выдохнула Джулиана. Черт возьми, откуда у него эти мысли?

– Скажи мне правду. – Хит, повернувшись, посмотрел ей прямо в глаза. – Может, тебя пугал секс или смущало будущее, но главной проблемой стало то, что ты должна была сказать родителям о нашей свадьбе. Тебе было стыдно.

– Стыдно, но не из-за тебя. А из-за того, что я позволила себе увлечься, не обдумав все как следует. Как я могла сказать им, что мы тайно поженились и в тот же день расстались?

– Ты вечно переживаешь из-за того, что подумают другие. Их мнение для тебя важнее собственных желаний. Ты легко отбросила все, что нас связывало, только чтобы не обеспокоить Молли.

– Все, что нас связывало, ограничивалось одной неделей. – Со сколькими женщинами он встречался намного дольше, при этом не позаботившись даже представить их родным? К примеру, с той, что сейчас пакует чемоданы для поездки на Карибы?

– Брак – совсем другое дело. Ты отказала нам в будущем, Джулз. Из-за этого я до сих пор ночами не сплю.

Как и она…

– Ну а если бы у нас ничего не вышло? – запальчиво спросила Джулиана. – Если бы мы развелись через пару лет? А потом женились вновь, и каждый из нас привел бы в дом нового супруга? Представляешь, как неловко мы бы чувствовали себя здесь в праздники?

– Это было бы хуже, чем исподтишка пытаться взглянуть в глаза своей тайной жены за обеденным столом?

– Хит…

– Ты не понимаешь, Джулз. Для тебя это всего лишь ошибка, в которой ты стеснялась признаться. Но не для меня. Я любил тебя больше всех на свете. А ты отвергла меня. Ты согласилась выйти за меня – и впала в истерику, стоило мне тебя коснуться. Ты уехала учиться, даже не попрощавшись, сделав вид, что нашего брака не существует, а наши чувства – пустяк.

Джулиана выпрямилась. Мысли метались в ее голове. Да, он был прав. Гуманнее было бы сказать ему, что она его не любит. Это была бы ложь, но так ему было бы легче.

– Хит, прости. Я не хотела… Я была слишком юна, и я не знала, что делать. Но я люблю тебя и никогда не согласилась бы намеренно причинить тебе боль.

– Ты меня любишь? – усмехнулся Хит. – Как брата, да?

Она чуть было не кивнула, но вовремя сообразила, что такой ответ будет не менее оскорбительным, чем признание в полном отсутствии чувств. На самом деле ее чувства к нему были куда более сложными и запутанными.

– Признайся, не молчи! – продолжал настаивать Хит.

– Это сложно… – вздохнула Джулиана. – Я люблю тебя. Но не так, как Ксандера, Броуди или Уэйда. Совсем иначе. И я не знаю, как это…

– Ты хочешь меня.

Это было утверждение, а не вопрос. Она подняла взгляд и окунулась в его ореховые глаза. Такие выразительные. Даже когда он пытался скрыть истину за шуткой или улыбкой, Джулиана всегда могла угадать правду, едва взглянув в них.

Но сейчас их выражение было трудно прочесть. В них была боль… и что-то еще. Жажда узнать правду. Да, она хотела его. Соврать – значило скрыть правду от него и от себя.

– Я не должна, – отвернулась она.

– Почему? Я думал, ты меня не боишься.

– Не боюсь. Но мы же все равно собираемся развестись. Что хорошего в том, чтобы сейчас уступить своим желаниям?

Боль мгновенно исчезла из его взгляда.

– Для меня в этом будет море хорошего, поверь, – ухмыльнулся он.

Джулиана изо всех сил старалась не поддаться его обаятельной улыбке и двусмысленным шуточкам:

– Не сомневаюсь, мы получим удовольствие. Но ради чего? Только ради секса? Тогда не стоит тратить на это время.

– Ради того, чтобы уступить своим желаниям и да, получить удовольствие. Если тебе, как всегда, нужно рациональное объяснение – вот оно.

– Я предпочитаю мыслить разумно. Ты мечтаешь о разводе. С чего тогда мне прыгать к тебе в постель?

– Я не сказал, что мечтаю о разводе.

– Но еще вчера ты говорил…

– Я говорил, что ты должна сделать выбор. Быть со мной или нет. Если ты не хочешь меня – пусть так. Но если хочешь… я в твоем распоряжении. Я буду счастлив отказаться от развода и вступить наконец в свои супружеские права.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – нахмурилась Джулиана. – Отказаться от развода, чтобы переспать?

– Почему нет? Я заслужил наконец первую брачную ночь.

– Хочешь наверстать в постели одиннадцать лет?

– Может быть. – Его вкрадчивый голос заставлял ее сердце трепетать.

– Перестань делать вид, что ты провел эти годы в монашестве! – воскликнула Джулиана. – И не забывай, что у нас масса дел: ферма, моя выставка…

– Так давай используем это время максимально эффективно.

– И куда заведут нас эти желания? Мне надо подумать, прежде чем броситься в омут с головой.

– Так не бросайся. Сначала попробуй воду. Хоть одним пальчиком. Уверяю, она теплая… – Его рука легла на ее бедро.

Ее мгновенно охватило жаром, кровь прилила к щекам. Она понимала: стоит ей произнести одно-единственное слово – и ее давние фантазии воплотятся в жизнь. Но он был прав: ей всегда нужно разумное обоснование. Она не хочет ошибиться вновь.

– Наверное, ты прав. – Она решительно переложила его руку на его собственное колено. – Но мне кажется, до завтра вода не остынет.

Джулиана повернула голову. Два часа ночи. Теперь она регулярно просыпалась в это время, хотя раньше всегда спала крепким и здоровым сном. Но с тех пор, как на прошлое Рождество обнаружили тело Томми, она потеряла покой. Как ни старалась она выбросить тот день из головы, он всплывал в памяти вновь и вновь.

Хит не может оберегать ее всю жизнь. Так или иначе, эта история выплывет наружу. Неужели ей придется оказаться в тюрьме? Удовлетворится ли шериф Дьюк правдой? Поверит ли, что это была самозащита?

Вздохнув, Джулиана села на постели, отбросив спутанные пряди с лица. Холодный пот, вызванный ночным кошмаром, все еще холодил кожу. Этот сон она видела регулярно в разных вариантах, но сегодняшний был самым пугающим. Она бежала между соснами, не отваживаясь повернуть голову. Она знала: стоит ей обернуться, и Томми настигнет ее. В тот момент, когда его огромная мускулистая рука хватала ее за плечо, она просыпалась с криком, замершим где-то в горле, не сразу вспоминая о том, что Томми давно мертв.

В такие ночи она часто вставала с постели и отправлялась в мастерскую. Работа с глиной притупляла страх. Что ж, теперь у нее здесь есть мастерская и можно прибегнуть к испытанному способу.

В доме было темно и тихо. Подсвечивая путь мобильным телефоном, она спустилась вниз и включила свет в студии. Да, Хит здорово постарался, чтобы обустроить ее. Достав из коробки увесистый шмат глины, она запустила гончарный круг. Конечно, на выставку она представит по большей части скульптурные композиции, но для магазина в Хэмптонсе необходимо много разной домашней утвари. Ее покрытые глазурью миски, кружки, солонки и вазы можно было встретить практически в каждом из окрестных домов.