Ее тайный муж - Андреа Лоренс

Сегодня она займется вазой. Эта работа не требует особого внимания и концентрации – для трех часов ночи это немаловажно. Ее пальцы мяли и вытягивали глину. Дно становилось шире, горлышко выше… Наконец работа была закончена. Бережно обтерев вазу от излишков глины, она с удовольствием смотрела на нее.

– Раньше я никогда не видел тебя за работой.

Джулиана резко повернулась на голос Хита. Сердце ее заколотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

– Нельзя же так пугать!

– Прости, – улыбнулся он. – Но, по крайней мере, я дал тебе закончить.

Хит стоял в дверях. На нем была футболка с эмблемой университета и клетчатые спортивные шорты. Джулиана никак не могла отвести взгляда от его мускулистых ног.

– Я тебя разбудила?

– Нет. Просто я вдруг проснулся и вспомнил, что забыл поставить телефон на зарядку. И спустился за ним в кухню. – Хит сделал несколько шагов внутрь мастерской. – Как быстро у тебя это получилось! Фантастика!

– Это ерунда. – От похвалы Джулиане стало неловко.

– Не скромничай. Ты действительно талантлива.

Чтобы скрыть смущение, Джулиана, отвернувшись, вновь включила круг:

– Хочешь, научу?

– Конечно!

– Иди сюда. – Она задумалась, оглядывая его мускулистую фигуру. – Ты крупнее меня, так что лучше встань сзади меня и протяни руки. Так я смогу тебя направлять.

Хит поставил стул за спиной Джулианы:

– Так?

– Да. – Взглянув на него, она поняла, что выглядеть это будет крайне двусмысленно. Может, пока не поздно его отговорить? – Только имей в виду, ты испачкаешься.

Хит фыркнул ей в ухо, из-за чего у нее по шее тут же побежали мурашки.

– Тогда я лучше переоденусь. Эти шорты так дороги мне!

Улыбнувшись, Джулиана повернулась к гончарному кругу:

– Что ж, тогда для начала намочи руки.

Затем она положила его ладони на глину, накрыв их своими руками:

– Слушайся моих рук.

Они принялись за дело. Джулиана все время принуждала себя думать о вазе, а не о жарком теле Хита. Его дыхание, щекочущее шею, сбивало с мысли. Она чуть было не перекосила заготовку, после чего усилием воли все же сосредоточилась на работе.

Заготовка понемногу принимала форму, их мокрые и грязные пальцы сплетались…

– Очень сексуально, – промурлыкал Хит.

– Держи себя в руках, – хихикнула Джулиана в ответ. – Не хочу, чтобы всякий раз при виде моих работ у тебя возникали грязные мысли.

Неожиданно пальцы Хита оторвались от глины и, скользнув по ее голым рукам, крепко ухватили ее за локти. Его испачканные в глине ладони казались особенно холодными по сравнению с горячим телом, прижавшимся к ее спине.

– Вообще-то дело не в искусстве…

Джулиана прерывисто дышала, не отваживаясь сделать хоть одно движение. Она по-прежнему не отрывалась от гончарного круга, но руки ее тряслись, и ваза выходила плохо, криво… Впрочем, ее это не волновало. Ведь стоит ей оторваться – и она тут же коснется Хита. И не факт, что сможет остановиться.

Хит, аккуратно собрал ее волосы и, перебросив их через плечо ей на грудь, приник губами к шее за ухом. Его губы ласкали, давили и требовали, и вдоль ее позвоночника побежали мурашки от острого наслаждения.

Изогнув спину, Джулиана крепко прижалась ягодицами к его напряженным бедрам и низко застонала от желания. Обхватив ее рукой за талию, Хит еще крепче притянул ее к себе:

– Джулз… – прошептал он, и от этого шепота она задрожала от желания. Остановив гончарный круг, она накрыла пальцами его руки, жадно шарившие по ее телу.

– Что? – выдохнула она.

– Ты сказала, что до завтра вода не остынет. Уже завтра. – И он нежно прикусил ее мочку.

Джулиана спустилась в мастерскую в короткой хлопчатобумажной пижаме. Тонкая маечка и шортики выглядели чертовски сексуально, напоминая Хиту о той девочке, о которой он мечтал в школьные годы. Но женственные изгибы, едва прикрытые одеждой, напоминали о том, что теперь она соблазнительнейшая женщина в самом расцвете своей красоты.

Его руки были все в глине, и все же он никак не мог оторваться от Джулианы. Глина была на ее руках, плечах, пижаме и даже на щеке…

Но ему было все равно.

Это было безумно соблазнительно. Джулиана всегда была такой разумной и рассудительной, и теперь ему нравилось смотреть на нее измазанную. Он так хотел ее, что прикусил нижнюю губу, чтобы удержаться и не прервать ее, едва войдя в мастерскую, и до сих пор чувствовал на языке привкус крови. И когда она наконец повернулась к нему лицом, он хотел сказать ей, что она самая красивая женщина в мире. Но сдержался. О любви он говорил тогда, в первый раз. Вторая попытка будет иной – больше дела, меньше слов.

Джулиана посмотрела ему в глаза, затем, обхватив его лицо ладонями, потянула его вниз, к себе. Когда их губы встретились, перед глазами Хита словно вспыхнул фейерверк. Казалось, по его жилам бежит чистый адреналин. Он чувствовал себя могучим и непобедимым и хотел лишь одного: сделать Джулиану своей раз и навсегда.

Вчерашний поцелуй не утолил его жажду, а лишь распалил ее. Ее дыхание было сладким, мягкие губы открывались ему навстречу, тонкие пальцы впивались в его запястья. Глина, засыхая, покрывала кожу сухой грязной коркой, но его это не волновало. Он был словно во сне.

Ее зубы впились в его нижнюю губу. Боль словно заставила его очнуться, поверить, что после стольких лет он вновь держит ее в объятиях.

– Извини. – Она прижала палец к его губам. – Слишком сильно?

– Просто неожиданно. – Он ни за что не признался бы ей, что ему больно.

Улыбнувшись, Джулиана провела кончиками пальцев по его испачканной в глине коже и волосам, заставив мышцы напрячься в мучительном ожидании.

– Нам надо принять душ, – заявила она. – Ты очень, очень грязный мальчишка!

– Все из-за тебя. – Хит, в восторге от идеи, подхватил Джулиану на руки.

Она была легкой как перышко. Она обвила его, как плющ, и он понес ее на второй этаж. Наверху лестницы она вновь приникла к его губам. Почти вслепую он двинулся к двери спальни, молясь, чтобы на пути не оказалось брошенной одежды или обуви. К счастью, они без помех дошли до двери в ванную. Высвободив одну руку, Хит включил свет. Он думал, что Джулиана спрыгнет с него, но та и не подумала этого делать и даже не прервала поцелуя. Она лишь нашарила кран, и из душа полился поток горячей воды. Лишь затем она аккуратно опустила ноги на пол, ступила в кабинку и потянула его за собой. Через мгновение они уже стояли под душем. Намокшая одежда тут же облепила кожу. Теперь тело Джулианы было полностью открыто его взору. Ее напряженные соски четко обрисовывались под тканью майки. Он тут же стал мять их ладонями, исторгнув у нее стон наслаждения. Хит зубами оттянул ее майку вниз, оголив грудь, и требовательно прильнул губами к ее соску. Их руки и губы обшаривали тела друг друга под горячими струями. Вода уже смыла глину с их тел и, стекая в поддон, оставалась прозрачной. Их волосы промокли насквозь, горячие капли заливали Хиту глаза. Он не отрывался от груди Джулианы, хотя из-за потока воды и жара, сжигавшего его изнутри, дышать становилось все труднее.