Дочь за отца - Владимир Григорьевич Колычев

ты не знаешь!.. — Полухин и хотел назвать Степана мусором, но не решился.

— Мой вам совет, забудьте Катафьева. И в Битово дорогу забудьте. Вам же лучше будет.

— Конечно, забудем! — криво усмехнулся Урываев.

— Тогда все, я вас предупредил.

Степан оставил бандитов, сел в машину и отправился домой. По пути заскочил в магазин, купил пива и пакет пельменей. Все, хватит с него мерзнуть на холоде, сегодня он будет наслаждаться покоем в тепле.

* * *

Квартира после капитального ремонта, новая мебель, цветной японский телевизор.

— Здесь пока поживешь, — сказал отец. — Здесь тебя никто не найдет.

— Твоя квартира? — спросила Женя.

— Ну-у… Будем считать, что твоя, — выдавил он из себя.

— Понятно, — усмехнулась она.

Машину он подарил от всей души, а квартиру, купленную на такие же нечестные деньги, отдавать не хочет. Да она, в общем-то, и не претендует… Хотя квартира весьма и весьма, двухкомнатная и с евроремонтом. Жаль, что не в самой Москве, но лучше что-то, чем ничего.

— Что тебе понятно?.. На самом деле твоя квартира, на тебя записана. Просто рано тебе еще квартирой обзаводиться!

— Мальчиков водить буду?

— Ну, если у вас с Виталиком все серьезно.

— А у тебя?

— Что у меня? — вскинул брови отец.

— Ты знал, что Виталик жив?

— Знал.

— А мне почему не сказал?

— Я даже не знал, что вы встречаетесь… И что это ты стреляла, не знал.

— Плохой ты прокурор, если не знал.

— Может быть…

— Если бы я знала, что Виталик жив, я бы не врезалась в столб.

— Жаль, конечно, машину…

Машину вернули, как и саму Женю. Подвезли прямо к дому, оставили там вместе с машиной. И с Виталиком все хорошо, только вот отец его с собой не взял. А жаль, Виталику бы здесь понравилось. И Жене, чего уж греха таить, хорошо с ним.

— Что жаль! Ремонт с тебя!

Видно, отец хорошо со своей прокуратуры имеет, если квартиры покупает, машины.

— Хорошо…

— А за квартиру спасибо, здесь меня никто не найдет!

Женя с ногами запрыгнула на кровать, раскинула руки и задумалась: падать или стоять? Хотелось упасть, а вдруг головой о спинку?

— Так я и говорю!

— И я говорить могу! Если меня здесь не найдут, то я должна сказать, кто убил… Катафьева?

— Катафьева, — кивнул отец. — Только говорить не надо.

— Почему?

— Потому что тебя могут убить.

— Арестуй всю банду!.. Не можешь?

— Вот когда арестую, тогда и скажешь. А пока сиди тихо, как мышка.

— И все-таки я знаю, кто убийца.

— И я знаю. Вместе будем знать. Но молча. Давай устраивайся здесь, а я в магазин схожу.

— А как же бандиты? Они ждут, когда ты их арестуешь… А как ты их арестуешь, если мы оба будем молчать?

— Кто-нибудь другой скажет, там и без тебя были свидетели.

— Виталик!

— Виталик тоже будет молчать.

— Ради меня! — кивнула Женя.

— Может, и ради тебя.

— А если ради меня, то молчать мы должны вместе! Здесь!.. Или ты за него не переживаешь?

— Переживаю…

— Тогда спрячь и его!

— Где?

— Здесь.

— Даже не думай!

— Все, не думаю! Все, отключаюсь!.. Давай за продуктами — и домой!

Женя соскочила с кровати, взяла отца за плечи, повернула к себе спиной. Он крупный, тучный, но она довольно легко выставила его за дверь и позвонила Виталику, пусть приезжает, а то ей без него очень скучно.

Глава 5

Водка успокаивает и расслабляет, с одной стороны, это хорошо, а с другой — не очень. Нельзя расслабляться, нужно держать себя в тонусе, вдруг Турман подъедет, стволы подвезет и людей. Он говорил, что нельзя битовских прощать, людей, сказал, туда отправит. Нельзя, сказал, без разведки. Сказал и зло посмеялся над Коконом. Они-то сунулись в Битово без всякой разведки. Выследили козлов, которые их с Катафалком приземлили, с ходу решили с ними разобраться, и ведь почти получилось. Катафалку оставалось всего пара мгновений, но появился Верзила, да еще с золотым пистолетом. Упустили они этого козла из виду…

В дверь позвонили, три коротких, два длинных, это свои. Кокон поднялся из-за стола, пошатнулся, восстановил равновесие, потом поставил бутылку за створку шкафа и отправился открывать.

— Бухаешь? — спросил Полуха.

— Да ты че!

— Бухаешь, козья нога! — Рвач бесцеремонно толкнул Кокона в плечо, требуя посторониться.

И Кокон отвалил в сторону, не стал толкать его в ответ. Он, конечно, мог спросить с него за грубость, но лучше не обострять отношения. Он ведь один, а их двое, вот если бы Катафалк с ним был.

— А где Турман? — спросил Кокон.

— А Ельцина тебе не подвезти?

Рвач зашел в комнату, огляделся, открыл шкаф, достал початую бутылку «Столичной», положив глаз на нераспечатанную «Пшеничную».

— Во, ля, затарился! Еще и прячешь!

— Самому бухать западло! — кивнул Полуха.

— Так это, Катафалка помянуть.

— Себя лучше помяни… Надо было вам так облажаться!.. — скривился Рвач.

— Мы из-за тебя в мусарне куковали! — насупился Полуха. — Вчера выкупились!

— Почему из-за меня?

— А потому, что ты должен был в Битово ехать!

— Так Турман сказал, пока не надо…

— А мы на мужика вышли… — Рвач достал из серванта чистые рюмки, налил обоим.

— Ну да, — с усмешкой глянул на него Полуха.

— На какого мужика?

— Да так… — пожал плечами Рвач. — Ну, за помин души!

— Что за мужик? — выпив, спросил Кокон.

— Дело не в мужике, дело в том, что нас менты замели.

— И все-таки что за мужик?

— Вот достал!.. Работяга из автосервиса, он домой, мы за ним. Что там за дела, узнать. Кто стрелял, что менты говорят, ну и так далее…

— А почему работяга? Что он может знать?

— Ну знать он может, мог видеть вас… А мог и не видеть, — Полуха снова с усмешкой глянул на Рвача.

— Короче, кого зацепили, за тем и поехали! — процедил тот.

— А менты за нами!

— Может, за нами, а может, за ним!.. Все, короче!..

— Хорошо, стволы в машине оставили.

— Хорошо, менты на машину не вышли!.. А могли!..

— И что вы у мужика узнали? — спросил Кокон.

— Ты че, в натуре, баран? Тебе же сказали, менты нас повязали!

— Да узнали, узнали… Я этого урода конкретно за горло взял, думал, задушу падлу!

— Какого урода?

— Ну так битовского мне на хату закинули! — кивнул Полуха. — Я думал, какой-то левый, а он права качать, что за дела, все такое…

— Короче, Верзила Катафалка замочил!

— Ну так и я говорил, что верзила, здоровый такой!

— Так и погоняла у него Верзила, а с ним Драч и Буслай были… А когда на вас наехали, еще и Семилет был.