The Puppeteers People Who Control People - Jason Chaffetz

поможет им оценить риск и сделать выгодные инвестиции. Они не должны советовать инвесторам, какие инвестиции помогут им поддержать прогрессивные цели экологов. Эти цели, как мы видели, часто весьма противоречивы и сосредоточены на долгосрочном ущербе, который гораздо более гипотетичен, чем непосредственные риски.

Но огромное внимание, уделяемое ESG на изменение климата, ослепило эти агентства только на те неотложные проблемы - например, надвигающаяся война и острый дефицит энергии - это должно было заставить их дать совершенно другие оценки нефтегазовой промышленности.

Мы видели, как это происходило в 2021 году, когда, согласно факторам ESG, нефтегазовая отрасль становилась все более рискованной. Но согласно геополитическим факторам, рыночный спрос на ее продукцию должен был вот-вот взорваться. Хорошо спланированное вторжение России в Украину и последующие санкции оказали гораздо более предсказуемое и немедленное воздействие на энергетическую отрасль, чем "рост возобновляемых источников энергии".

Базовое предположение о том, что все цели, связанные с изменением климата, оправданы, независимо от затрат, также приводит к затушевыванию истинных финансовых рисков, связанных с реализацией экологических целей. Например, честный учет рисков, связанных с климатической повесткой дня, позволил бы определить, во сколько обойдется мировой экономике цель достижения нулевого уровня выбросов. (Ответ: чертовски дорого.)

Американцы никогда не получали честного отчета о том, во что нам обойдется эта цель, и не принимали коллективного решения добиваться ее достижения демократическим путем. Единственная серьезная попытка продвинуть ее через демократический процесс закончилась поражением - "Зеленый новый курс".

Исследование компании McKinsey показало, что переход от ископаемых видов топлива к экономике с нулевым балансом потребует инвестиций в размере 275 триллионов долларов, или около 9,2 триллиона долларов в год. "Это увеличение примерно эквивалентно в 2020 году половине глобальной прибыли корпораций, четверти всех налоговых поступлений и 7 [процентам] расходов домохозяйств", - говорится в докладе.

Исследование McKinsey также проливает свет на потенциальные политические проблемы. "Мы пришли к выводу, что переход будет всеобщим, значительным и фронтальным, с неравномерным воздействием на сектора, географические регионы и сообщества, даже если он создаст возможности для роста", - говорится в заключении исследования. Предположительно, государства, производящие энергоносители, будут в числе тех, кто пострадает от неравномерного воздействия. И это только фискальная цена. Цена гораздо выше, если учесть потенциальный ущерб для капитализма свободного рынка, каким мы его знаем.

Расходы будут оплачены не только за счет наших налогов, но и за счет наших пенсий и инвестиций. Когда мы позволяем доверенным лицам принимать инвестиционные решения на основе политики, мы даем им разрешение на провал. Потратить 5 триллионов долларов на 5 процентов - это поразительно плохая отдача от инвестиций; вот что происходит, когда правительство пытается создать победителей и проигравших. Рынки лучше справляются с распределением капитала. Климатические активисты требуют, чтобы мы перешли на новые технологии. Но к чему? Наши инвестиции больше не обязательно должны быть прибыльными. Они должны быть просто выгодными.

 

Отталкивание государства

 

Если в этой истории и есть надежда, то это обещание штатов в целом и казначеев/контролеров (в разных штатах они имеют разные названия) в частности защищать интересы налогоплательщиков и инвесторов. Именно здесь кроется сила для борьбы с ESG. Штаты только начинают.

В конце марта 2022 года компания S&P Global выпустила отчет, предназначенный только для подписчиков, в котором штаты оценивались по ряду критериев ESG, которым присваивались значения от 1 до 5, причем наименьшее значение было наилучшей оценкой. Ни один штат не получил 1 балл. Многие штаты, включая некоторые штаты с наилучшим управлением в стране, получили умеренно негативные оценки.

Когда S&P обратилось к государственным и местным органам власти с просьбой прокомментировать интеграцию ESG в свои глобальные рейтинги, штат Юта выступил против - и выступил жестко. Юта - один из пяти штатов, которым никогда не снижали кредитный рейтинг ААА. У них самый высокий рейтинг облигаций в стране. Благодаря сочетанию разумных расходов, молодой и растущей демографической ситуации, хорошо диверсифицированной экономике и тщательному управлению долгом, штат имел безупречную репутацию. Но казначей штата Марло Оукс понял, что все это не будет иметь значения, если факторы ESG будут играть важную роль в будущих рейтингах.

Его штат является производителем нефти, чистого природного газа, редкоземельных металлов и важнейших минералов. Это пустынный штат, который полагается на хранение воды за большими плотинами для обеспечения питьевой водой своих жителей. Политика штата консервативна. Большинство жителей принадлежит к традиционно консервативной организованной религии. Все эти факторы традиционно привлекают людей в этот штат. Но по стандартам ESG они могут привести к снижению рейтинга ESG, что сделает заимствования более дорогими. Между тем, государства, которые были более расточительными в финансовом отношении, но политически уступчивыми, теоретически могли бы получить более высокий рейтинг ESG просто потому, что их политика соответствует глобалистской повестке дня.

В письме, подписанном каждым выборным должностным лицом штата, спикером Палаты представителей, председателем Сената и всей федеральной делегацией Конгресса штата, Юта категорически возражала против схемы ESG и требовала S&P отозвать эти кредитные показатели и прекратить публикацию отдельного рейтинга ESG для Юты, написав: "Мы рассматриваем это новое повышенное внимание к ESG как политизацию рейтингового процесса".

Компания Oaks утверждает, что если какие-либо факторы ESG являются финансово существенными, например, влияние засухи в штате Юта, то этот фактор должен присутствовать в традиционном кредитном рейтинге. Нет причин создавать и публиковать отдельный балл ESG, который объединяет в новом рейтинге финансово существенные пункты и откровенно политические и финансово несущественные факторы. Такой рейтинг может негативно повлиять на способность организации занимать деньги.

В письме приводились убедительные доводы в пользу разделения финансовых и политических оценок, ссылаясь на ущерб, нанесенный во время финансового кризиса 2008 года, когда рейтинговые агентства ошиблись в своих финансовых оценках.

 

S&P уже должно было усвоить дорогостоящий урок того, что неправомерное влияние на кредитные рейтинги может привести к катастрофе - как для компании, так и для страны. Неспособность рейтинговых агентств, включая S&P, точно оценить ипотечные ценные бумаги и связанные с ними кредитно-дефолтные свопы в преддверии финансового кризиса 2007-2008 годов способствовала распространению этих продуктов и последующему катастрофическому краху финансовой системы, а вместе с ней и мировой экономики. Действительно, S&P признала в своем соглашении с Генеральным прокурором штата и Министерством юстиции на сумму 1,375 миллиарда долларов, что она поддалась конфликту интересов при присвоении рейтинга этим продуктам, отдавая приоритет деловым отношениям с эмитентами, а не точности своих моделей и рейтингов. Многие американцы пострадали из-за ошибок S&P. Эти неудачи должны были привести к тому, что S&P стало бы более приверженным здравой финансовой практике, а не посторонним политическим импульсам.