The Puppeteers People Who Control People - Jason Chaffetz

корпорации, чтобы те приняли левую повестку дня ESG.

"Они могли бы в одиночку покончить с нашей компанией, если бы захотели", - сказал мне на условиях анонимности один из руководителей многомиллиардной розничной компании. Хотя его компания обслуживает более консервативный рынок, ей приходится быть чрезвычайно прогрессивной, когда речь идет о раскрытии информации об экологическом менеджменте и климате.

"Если [наш крупнейший акционер] скажет, что вам лучше навести порядок и быть более разнообразными, мы напишем отчет ESG", - сказал он мне. "Мы покажем вам все те трогательные вещи, которые мы делаем, чтобы сделать мир более зеленым, а нашу организацию более разнообразной. Например, мы выбрасываем столько-то фунтов CO2, используем столько-то воды, вот наша стратегия по достижению чистого нуля к 2050 году".

Он рассказал мне, что эти инициативы требуют от его компании больших затрат и времени сотрудников, которое почти наверняка было бы лучше потратить на инновации. Он пожал плечами и сказал мне: "Они говорят, что мы должны это сделать, поэтому мы это делаем. Мы никогда не говорим об этом в наших публичных сообщениях. Мы утверждаем, что это потому, что это полезно для климата. На самом деле мы делаем это потому, что так сказал наш крупнейший акционер".

Подобное запугивание - это не то, о чем думает публика, когда слышит об устойчивом инвестировании. Вся реклама заключается в том, что это добровольное и популярное дело. Идея позволить инвесторам вкладывать свои деньги туда, где их ценности, звучит как воплощение капитализма свободного рынка. Те, кто отдает предпочтение декарбонизации, могут поддерживать компании и фонды, которые разделяют их цели. Раскрытие корпоративной информации предлагается как инструмент, помогающий инвесторам принимать обоснованные решения, чтобы привести свои инвестиции в соответствие со своими ценностями. Свободный рынок определяет движение капитала. Все это звучит очень по-американски.

Но это не так. Рынок больше не является свободным, когда многомиллионным компаниям говорят, что они не могут предоставлять капитал определенным отраслям. "Проснувшиеся капиталисты" подстроили игру. Используя чужие инвестиционные доллары в крупных компаниях, которые имеют возможность голосовать акциями пассивных инвесторов, они решают, какую роль ископаемое топливо будет играть в нашей экономике. Они устанавливают цели, которые компании должны достичь - в настоящее время речь идет о достижении "чистого нуля выбросов парниковых газов к 2050 году". Американцы никогда не голосовали за это.

Правила устанавливаются не демократическим процессом, а тем, у кого больше денег. Они имеют право решать, кто терпит неудачу, а кто преуспевает, кто развивается, а кто отсекается - независимо от того, чего хочет рынок.

Теоретически, тот, кто владеет акциями такой компании, как ExxonMobil, имеет право голосовать за членов совета директоров компании. Они голосуют по предложенным резолюциям акционеров, которые обязывают компанию преследовать конкретные цели - предположительно, цели максимизации прибыли и управления рисками.

Но большинство людей не покупают отдельные акции. Они покупают индексные фонды, которые инвестируют в сотни различных компаний. Для индивидуальных инвесторов было бы практически невозможно проголосовать за все эти акции. Следовательно, акционеры, чьи пенсионные счета находятся под управлением BlackRock, должны полагаться на группу по управлению инвестициями BlackRock, которая будет голосовать за их акции. Предполагается, что эти голоса будут поданы в интересах акционера. Но то, что произошло в ExxonMobil, ставит серьезные вопросы о готовности управляющих активами голосовать в интересах своих клиентов.

Три крупнейших управляющих фондами в Америке - BlackRock, Vanguard и State Street - управляют активами на общую сумму 15 триллионов долларов, что более чем на три четверти превышает размер всей экономики Соединенных Штатов. Они оказывают неизмеримое влияние на компании, акциями которых они владеют.

Только BlackRock владеет как минимум 5 процентами акций 97,5 процентов компаний из списка S&P 500. Каждая из этих компаний должна знать, что BlackRock может сделать или сломать их, если они не продемонстрируют поддержку левых политических целей.

Еще более проблематичной является общая собственность стольких конкурентов на одном рынке. Капитализм по определению плюралистичен - множество различных конкурентов пробуют различные подходы и внедряют инновации по-разному. Но когда "институциональные инвесторы владеют 80 процентами всех акций в S&P 500", нет ничего необычного в том, что одна компания, например BlackRock, является крупнейшим акционером большинства крупнейших компаний отрасли. Это дает управляющим активами беспрецедентный контроль над рынком. Они также являются крупнейшими акционерами акций друг друга (за исключением Vanguard, поскольку у них нет публично торгуемых акций).

BlackRock особенно открыто проводит свою левую политику. Вытеснение рабочих мужчин и женщин, которые номинально определяют политику в этой стране через избранных представителей, является для них предметом гордости.

По иронии судьбы, когда в 2010 году Верховный суд вынес решение по делу "Граждане Юнайтед против Федеральной избирательной комиссии", согласно которому ограничение "независимых политических расходов" корпораций является нарушением прав на свободу слова по Первой поправке, левые были в ярости. Центр правосудия Бреннана, прогрессивный аналитический центр, назвал это решение "ударом по демократии". В докладе, опубликованном через пять лет после решения, они сокрушались по поводу того, что "крошечная часть американцев сейчас обладает большей властью, чем когда-либо после Уотергейта". Заголовок в Salon почти десять лет спустя все еще утверждал, что это дело "сломало американскую демократию".

Эти заголовки кажутся ироничными в настоящее время, учитывая степень, в которой еще более мелкая "щепка" проснувшихся капиталистов теперь контролирует нашу систему изнутри, практически отказавшись от всего демократического процесса выборов, чтобы использовать свою власть за кулисами.

Теперь вместо тысяч компаний, финансирующих политические кампании, мы имеем несколько крупных игроков, направляющих эти расходы на единую политическую программу. И штрафы за отклонение от популярной догмы растут. Мало кто из левых, похоже, обеспокоен тем, что крупные инвестиционные менеджеры теперь используют грубую рыночную силу, чтобы заставить компании, зависящие от их доброй воли, выполнять свои обязательства.

 

Законотворчество из зала заседаний

 

Поглощение активистов имело конкретные пагубные последствия для рынка. Заманчиво винить в экономических кризисах плохую прогрессивную политику, но гораздо большее влияние оказывает корпоративный активизм, который вдохновляет риторика прогрессистов. В озадачивающем письме американским производителям нефти от июня 2022 года президент Байден потребовал от таких компаний, как ExxonMobil, "предоставить секретарю объяснение любого сокращения ваших перерабатывающих мощностей с 2020 года". Этот вопрос задал Джо Байден, который в 2019 году обещал: "Я гарантирую вам. Мы покончим с ископаемым топливом", но сейчас, похоже, не замечает условий, созданных его собственными словами.

До прихода к власти "зеленого режима" Байдена компания ExxonMobil объявила в 2018 году об агрессивном плане утроить ежедневную добычу в бассейне Permian в Техасе и Нью-Мексико и инвестировать 2 миллиарда долларов в расширение терминалов и транспорта, что, по