Семь чудес преступления - Поль Альтер

– Жертва – офицер Гектор Родес. Мы нашли его документы в куртке, аккуратно сложенной на комоде, хотя рубашка, скомканная, валялась в грязи в углу помещения. Сегодня утром мы получили очередную «картину», на которой наш «художник» написал: «Я УБЬЮ РОДЕСА, КОГДА БУДУ В ЗЕНИТЕ».

– Да, это очевидно, – прошептал Оуэн, как будто разговаривая сам с собой.

– Послание – такое же туманное, как предыдущие, но хорошо, что мы искали тело недолго, так как два часа спустя нам уже сообщили об этом трупе, который был обнаружен за час до получения «картины». На этот раз, если можно так сказать, везение на нашей стороне. Я велел принести на осмотр предметы, которые мы обнаружили по прибытии, хотя здесь нет никаких признаков чьего-либо присутствия. Правда, неподалеку от тела лежали два сломанных пополам черенка от лопаты. Рядом с жертвой находилась подзорная труба, а прямо перед носом, так сказать… кувшин с водой! Наполненный до краев водой, самой что ни на есть питьевой! Тем не менее этот человек умер от полного обезвоживания, как будто, лишившись сил, рухнул после долгой и безуспешной попытки пересечь пустыню… Умер от жажды! Умер от жажды перед кувшином с водой!

– Невероятно, – проговорил Оуэн с видом, похожим на удивленное восхищение. – Совершенно невероятно! Действительно, мы имеем дело с незаурядным преступником!

– Это все, что вы можете сказать? – рассердился полицейский.

– Я пытаюсь ради приличия быть предельно кратким. Потому что такое преступление вызывает восхищение самого требовательного криминального эксперта. Но когда на самом деле наступила смерть?

– Не так давно, я думаю, – ответил судебно-медицинский эксперт. – Самое большее, двенадцать часов назад, но я хочу дождаться результатов вскрытия, хотя есть риск, что эти результаты будут неточными, если у этого человека несколько дней не было во рту ни капли воды, в чем я практически убедился при первом осмотре. Взгляните, например, на его кожу, тусклую и высохшую, это вполне красноречиво…

– Сколько времени он оставался без воды?

– При такой погоде, как в последние дни, да к тому же если он находился в этом душном месте, то не больше трех дней…

– Однако, – продолжил инспектор Уэдекинд, – мы знаем, что он находился именно здесь. У нас есть убедительное доказательство. И это один из самых странных аспектов данного убийства. Пойдемте, господа, следуйте за мной…

Он вышел из оранжереи и прошел несколько метров по доскам.

– Посмотрите туда, – сказал он, указывая на широкую полосу разровненной земли, окружавшей строение. – На десяток метров вокруг земля была не так давно засеяна газонной травой. И, кажется, до наступления жары здесь был хороший ливень, после которого на поверхности почвы образовалась тонкая корочка, местами растрескавшаяся. Малейший шаг по такой поверхности оставляет очень четкий отпечаток. Однако садовник, обнаруживший тело, а затем и мы сами, констатировали, что здесь не было никаких других следов, кроме тех, которые только что оставили мы сами! Впрочем, мы сразу же приняли меры предосторожности и положили эти доски, по которым теперь передвигаемся. С другой стороны, как вы могли заметить, в двери нет ни замка, ни задвижки. Жертву никто не запирал, убийца не мог удерживать ее силой. Чтобы выйти, ему достаточно было разбить любое из окон. А значит, этот Родес был совершенно свободен в своих перемещениях…

Оуэн задумчиво осматривал место преступления, затем, сделав руку козырьком, посмотрел на солнце, сверкавшее высоко в небе.

– Узнаем, который час, – проговорил он. – Еще нет двух часов… А этот человек мог умереть двенадцать часов назад? Значит, ранним утром? Следует признать, что на этот раз убийца был не очень точен…

– Я не понимаю вас, – сухо заметил Уэдекинд.

– Разве он не объявил, что «Родес» умрет, когда «Я» буду в зените? Следует воспринимать это «Я» как солнце, а посредник солнца – это жара, которая в итоге и является убийцей Родеса. И кстати, Уэдекинд, не было ли на последней «картине» точек, отмечающих отсутствующие буквы?

– Нет. Я обратил на это внимание.

– А я в этом сомневаюсь, – отозвался мой друг с раздражающей уверенностью.

– Вы сомневаетесь? – насмешливо бросил инспектор. – Может быть, вы также сомневаетесь, что жертвой стал некий Гектор Родес?!

– В некотором роде, да. Хотя у меня не возникает сомнений в том, что фамилия жертвы прозрачна…

– Фамилия прозрачна! – повторил полицейский, округлив от удивления глаза. – Что вы, к дьяволу, хотите сказать?

– Только следую логике вещей, Уэдекинд. Ну, подумайте немного. Вы видели его рост и мускулатуру? Здоровый детина под метр девяносто. Одним словом, великан, колосс.

Мы вернулись к трупу. Врач подтвердил нашу оценку его роста, и без того очевидную.

– Вы уверены, что на теле нет следов насилия или борьбы? – спросил инспектор, начинавший проявлять признаки нервозности.

– Так же уверен, как и после первого осмотра, – ответил эксперт.

– Значит, при первом осмотре выяснилось, что он остался умирать… умирать от жажды, имея перед собой кувшин с водой, – мрачно и задумчиво произнес Уэдекинд.

– А может быть, – предположил я, – он таким образом решил покончить с собой?

– Никогда в жизни я не слышал о самоубийстве подобного рода! – сказал врач с недовольной, но выразительной гримасой. – Перед смертью, наступившей от полного обезвоживания, он сначала сильно страдал от потери некоторых жизненных функций, а затем находился в прогрессирующем бреду вплоть до наступления комы. Мы имеем дело по меньшей мере с сумасшествием… и еще… я не понимаю, каким образом можно всерьез рассматривать эту версию!

– И тем не менее, судя по вашему анализу, здесь исключаются и несчастный случай, и убийство!

– Действительно. Но я должен только передать вам чисто научные результаты моего осмотра. А вы уже, основываясь на них, объясните все остальное…

– Но все остальное – абсолютно противоречиво!

– А это ваше дело, – сказал врач, поправляя пенсне. – Я не могу ничего посоветовать, но полученная вами картина должна была вывести вас на след убийства…

– Представьте себе, что у меня нет других улик. И я прошу вас во время вскрытия быть особенно внимательным к тому, что мы сообщили вам ранее…

– У вас есть какая-нибудь идея, Уэдекинд? – весело спросил Оуэн.

– Да, поскольку я вижу единственное объяснение этому преступлению. Убийце удалось усыпить его или поддерживать в сонном состоянии, вводя Родесу какое-то наркотическое вещество до тех пор, пока обезвоживание не сделало свое дело.

– А зачем тогда был нужен этот кувшин?

– Просто деталь мизансцены, чтобы бросить нам еще один вызов.

– А подзорная труба? Даже если и она элемент декорации, должен же в этом быть какой-то смысл, – подчеркнул Оуэн.