Белый фрегат - Наталия Осояну

С другой стороны, любовь и здравый смысл – вещи несовместимые.

Он обнял ее, такую маленькую и хрупкую, приподнял над причалом – пусть от этого и заныла старая рана в груди, которая едва не убила его чуть больше года назад, – и прижал к себе. Горячо зашептал на ухо:

– Алесса, Алесса, запомни навсегда: где ты – там и я, где я – там и ты, понимаешь? Ни шторм, ни мертвый штиль не помешают нам быть счастливыми. И если здесь что-то пойдет не так – мы просто уплывем за горизонт и найдем среди Десяти тысяч островов другой, где нам будут рады.

– Я тоже тебя люблю, – просто ответила Алесса, и глаза ее засияли словно звезды.

Потом они спокойно ждали своей очереди еще час, потому что переселенцев было очень много. После нашествия чудовищных тварей-пожирателей множество больших и малых городов оказались стерты с лица земли, и не все выжившие решили отстраиваться заново там, где море едва их не уничтожило. Конечно, особую известность приобрели места, которые по стечению обстоятельств сохранились лучше других. Лейстес странным образом оказался одним из них.

Один раз он увидел вдалеке Скодри. Зубастый шел куда-то в сопровождении советников, и лицо у него было суровое. Правитель пиратского города по-прежнему выглядел крепким, но заметно сдал за полтора года, что миновали с их последней встречи, и он опять засомневался в правильности принятого решения. Может, стоило попытать счастья в Ниэмаре, а не здесь, где его могут узнать, невзирая на все отметины, которые судьба оставила на его лице за прошедшее время?

Но их очередь была совсем близко, и он отбросил сомнения.

– Откуда вы? – спросил таможенник.

Таможенник в пиратском городе – ну что за парадокс…

– Из Мариона. – Он, как и договаривались, назвал родной городок Алессы, разрушенный пожирателями до основания.

Должно быть, лейстесский чиновник об этом знал, потому что он сочувственно покачал головой и как-то вдруг подобрел.

– Назовите мне ваши имена, возраст и род занятий, и я вас отпущу. Мы в Лейстесе рады молодым парам – вы как-никак наше будущее. – Он покосился на слегка округлившийся живот Алессы. – В самом буквальном смысле. С прошлым у нас, знаете ли, особые отношения.

Он открыл рот и в самый последний момент в приступе вдохновения смешал напополам правду и ложь, присоединив к собственному имени фамилию Алессы. Зачем, в самом деле, тревожить прошлое?..

– Тамро. Алесса и Умберто Тамро.

~Где-то посреди Океана~

Два фрегата, большой и маленький, замерли посреди бескрайней водной глади, словно собираясь полюбоваться закатом. Над самым горизонтом бежали темные облака – прочь, в сторону от солнца, как будто испугавшись алого сияния вечерней зари.

Большой фрегат был полностью черным и слегка переливался в лучах солнца, словно кусок угля. Выглядел он мощным и хищным, но прямо сейчас – не опасным. Скорее, наоборот, – спокойным и удовлетворенным жизнью во всех ее проявлениях.

Маленький живой корабль казался немного несуразным: у него удлинился корпус, но вторая мачта еще не отросла как следует. Она торчала, словно ручка от метлы, обмотанная старым тряпьем. Перемены сделали этот фрегат медлительным, что необычайно раздражало и его, и молодого навигатора. Капитан черного фрегата, сам вчерашний мальчишка, беззлобно подшучивал над другом, втайне ощущая угрызения совести: он не испытал таких мучений с кораблем, потому что получил его уже взрослым и полностью сформировавшимся, не считая цвета.

Впрочем, выпавшие на его долю испытания тоже не отличались легкостью…

Впереди ждала Каама, но вечер выдался таким красивым, что он решил не спешить домой, а позволил обеим командам отдохнуть после долгого и трудного путешествия в Эверру. В городе-на-воде – как и повсюду в обитаемом мире – днем и ночью царила суматоха и было не так уж много мест, где не звучали молотки и пилы. Все понимали, что надо немного потерпеть, пока мир возрождается из руин. Но иной раз эти звуки делались чересчур назойливыми.

С орудийной палубы доносились звуки музыки и смех. Его ждали, и он пообещал зайти, но не спешил. Немного постояв у правого борта и полюбовавшись на закат, он достал из кармана глиняную трубку и кисет. Трубка была дешевая, табак – дорогой, если, конечно, торговец его не обманул. Он неуклюже набил чашу, а потом спрятал кисет и взамен достал спички. Взглянув на них, скорбно поджал губы и изобразил, будто поджигает табак пальцем, – а потом, спохватившись, огляделся по сторонам. Два матроса дремали на носу; молоденький дозорный забрался по вантам очень высоко, но смотрел в другую сторону. Никто не увидел печальной капитанской пантомимы, кроме зверька по имени Сокровище, который издал укоризненный стрекот.

Вздохнув, он попытался раскурить трубку и тотчас же хрипло закашлялся.

Сквозь плеск волн у борта послышался чей-то тяжелый вздох.

– Что такое? – тихо спросил молодой капитан.

– Ты все делаешь неправильно, – сварливым тоном сказали за бортом.

Он пожал плечами:

– Ну так залезай и покажи, как надо.

Раздался новый вздох, и что-то тяжело шлепнуло черный фрегат по одной из броневых пластин. Потом звук повторился – и еще, и еще раз повторился. Дремавшие матросы проснулись и принялись встревоженно озираться, но, когда поняли, что происходит, опять улеглись. Дозорный – он был новичком – тихонько ахнул от испуга, и капитану пришлось его ~успокоить~.

Существо, похожее на кракена, тяжело перевалило через фальшборт и шмякнулось на палубу. Оно было, как подметил молодой капитан, совсем не таким большим, как в прошлый раз. Он спрятал улыбку. Кажется, кое-что получилось.

– Дай сюда. – Тонкое щупальце одним резким движением вырвало у него трубку. – Что тут у нас… хм… ламарский табак. Неплохо. Послушай, Амари, с каких это пор ты куришь? Ристо не курил. Все время ругался, что от меня куревом несет. Видать, табачная вонь была слишком тяжким испытанием для его аристократического носа.

– Смею заметить, мой нос не менее аристократичен, – спокойно проговорил молодой капитан, глядя на заходящее солнце, а не на того, кто стоял… лежал?.. нет, все-таки стоял рядом. – Это всё личные предпочтения.

Очарованный морем пробормотал в ответ что-то невнятное.

Вскоре он уже вовсю попыхивал трубкой, выпуская дымные кольца одно за другим.

– Как идут дела в Талассе? – спросил юноша через некоторое время.

Старый рыбак в одежде, затвердевшей от соли и выцветшей на солнце, неопределенно взмахнул рукой:

– А что ей сделается, Талассе-то? Пожиратели их не тронули. Все, кто отправился с Марис Гансель, вернулись домой. Сама она чувствует себя прекрасно и постоянно говорит о южных морях, из-за чего они с Немо опять в ссоре. Но… хм… не всерьез.

Амари понимающе улыбнулся.

– Ну а ты? – спросил рыбак. – Как идут дела у тебя? До меня, конечно, многое доходит теми путями, о которых тебе не стоит знать, но одно дело – слухи и всякие там отголоски, а другое – личная беседа. Раз уж мы так мило беседуем, можешь поделиться со мной последними новостями.