Ганзейцы. Савонарола - Оскар Гекёр

Одно из этих посланий, обращённое к французскому королю Карлу VIII, попало в руки миланского герцога Лодовико Моро, который передал его папе.

Созыв собора был всего опаснее для папской власти, поэтому для предупреждения этого в Риме решено было принять немедленно строгие меры против настоятеля Сан-Марко.

Впрочем, и в самой Флоренции у Савонаролы было не мало врагов. Его ненавидела большая часть молодёжи, которая во время его сурового правления должна была отказаться от всяких удовольствий. Равным образом против него были и юные члены совета, обязанные ему своим возвышением, на преданность которых он всего больше рассчитывал. В первое время они молча переносили перемену всех общественных условий и, по-видимому, мирились с добровольным отречением от весёлой жизни, которая до этого господствовала во Флоренции. Но теперь, когда они сделались влиятельными и могущественными людьми и не нуждались больше в поддержке Савонаролы, они открыто перешли на сторону его противников арабиатов, что мало помалу изменило положение дел во Флоренции.

До этого в совет могли вступать только люди, достигшие тридцатилетнего возраста, но, согласно желанию настоятеля Сан-Марко, этот срок был уменьшен до двадцати четырёх лет. Савонарола, проводя эту меру, рассчитывал на молодых людей, слушавших с ранней юности его проповеди, и подрастающих детей, которых он особенно умел расположить к себе. Но при этом он совершенно упустил из виду, что его суровое, аскетическое направление не могло нравиться молодёжи и что невинные, дозволенные им удовольствия казались скучными и однообразными юношам, вышедшим из детского возраста, и давали слишком мало простора их ненасытной жажде сильных ощущений.

ГЛАВА ХIII

Общее внимание обращено на приближение неприятеля

Мать Джироламо Савонаролы в первое время своего пребывания во Флоренции предалась всецело чувству счастья, которое овладело ею с того момента, как она была свидетельницей почёта, оказанного её сыну.

Она была убеждена, что Джироламо предпринял хорошее и богоугодное дело; и так как всё доказывало ей, что народ не только уважает, но и любит его, то мысль, что она мать подобного человека, наполняла её сердце радостной гордостью.

Но богобоязненная женщина по своему смирению не подозревала, как велико было значение Савонаролы даже по отношению важных мировых событий. После изгнания Пьетро Медичи образовались три вышеупомянутые партии под предводительством знатнейших родов; и так как во время приезда во Флоренцию матери и сестры Савонаролы пианьони одержали верх над своими противниками, то смелый монах в данный момент был на высоте своего могущества. Он ввёл новое государственное устройство, по которому Флоренция должна была сделаться «градом Божиим» в том смысле, как он представлял себе его. При этом никто не должен был признавать другой власти, кроме Иисуса Христа, так как реформатор хотел образовать род духовной республики, с президентом, который был бы наместником Христа на земле. Планы честолюбивого монаха не ограничивались одной Флоренцией; он хотел преобразовать Италию и мало-помалу весь мир как в государственном, так и в церковном отношении. Он не хотел изменять обету своего ордена, а только указывать путь, по которому должна была следовать вновь учреждённая им республика. Ввиду этого он не раз в проповедях говорил своим слушателям: «Не утруждайте меня напрасно и не обращайтесь со всякой безделицей; но я всегда готов разрешить ваши сомнения или дать совет в важных делах!» Тем не менее, несмотря на избранную им скромную роль, он был безусловно душой и главой вновь учреждаемого им «Божьего града»; с его кафедры исходила инициатива и решение всех значительных реформ. Он настойчиво требовал коренного обновления христианской жизни; под его руководством пышная и расточительная Флоренция вскоре приняла совершенно иной вид. Театры опустели; пришлось закрыть многие гостиницы; всё более и более увеличивалось число знатных дам, которые отказывались от дорогих нарядов и жертвовали свои украшения на алтарь отечества. Многие купцы вносили большие суммы денег, чтобы возвратить хотя бы часть незаконно приобретённых богатств; одним словом, везде видно было общее преобразование и пробуждение к новой жизни.

По настоянию Савонаролы приняты были строгие меры к соблюдению нравственности; все игорные дома были закрыты в городе и назначены строгие наказания за расточительность и безумную роскошь, какая господствовала в те времена во всех слоях общества. Он хотел сделать Библию краеугольным камнем общественной жизни и по-прежнему беспощадно клеймил всякие злоупотребления в церкви, в особенности торговлю высшими должностями при папском дворе.

Солнце счастья снова взошло для него во всём блеске; в Вербное воскресенье по его инициативе устроена была торжественная процессия вокруг города. Он хотел этим доставить невинное удовольствие юношеству и простому народу, в судьбе которого всегда принимал самое искреннее участие.

Подобно тому как и во время карнавала, дети были главными участниками торжества, которому благоприятствовало ясное, безоблачное небо прекрасной Флоренции, залитое солнечным сиянием. Более восьмисот детей, одетых в праздничные наряды и разукрашенных венками, медленно двигались по городским улицам среди торжественного церковного пения. Безмятежная радость сияла на их лицах, так что трудно было вообразить себе более привлекательное зрелище, нежели то, какое представляли собой эти юные существа, исполненные надежд и убранные пёстрыми весенними цветами. Некоторые из детей несли в руках чаши для сбора пожертвований в виде денег, золотых и драгоценных вещей, которые должны были быть употреблены на устройство праздника для бедных жителей города. Как во время карнавала, так и теперь драбанты открывали и замыкали шествие. Впереди шёл магистрат и настоятель Сан-Марко в сопровождении монахов; за ними следовали дети и значительная часть городского населения. Некоторые из представителей партии паллески сделали попытку помешать процессии, но возбудили этим такое общее негодование, что должны были удалиться со стыдом. На площади перед монастырём Сан-Марко, где остановилась процессия, Савонарола с воодушевлением говорил о земной жизни Спасителя; и его проповедь была встречена громкими выражениями сочувствия со стороны детей и всех присутствующих.

В эту пору высшей и неоспоримой славы Савонаролы Анна жила во Флоренции и могла следить за деятельностью своего сына. Ей редко удавалось видеть его, потому что множество лежавших на нём общественных и государственных дел не оставляли ему ни минуты досуга. Но для Анны это было блаженное время; она снова была вблизи своего сына, с которым была столько лет в разлуке, и благословляла небо, что ей пришлось быть свидетельницей его торжества.

Между тем французский король мало-помалу стянул свои войска, чтобы при первой возможности приблизиться к цели предпринятого им похода. Таким образом, ему пришлось ещё раз побывать во Флоренции, прежде чем направиться к Риму, а