Произведение в алом - Густав Майринк

Что же касается автора этих строк, то, к великому моему сожалению, меня он, похоже, считает за особо проницательного человека - стало быть, в его глазах я законченный идиот! - так как не может и дня прожить, чтобы не засыпать меня очередной грудой писем, с поистине дьявольским прилежанием написанными разными почерками, но, само собой разумеется, одной и той же лукавой рукой; все эти бесчисленные послания, пересыпанные самой беззастенчивой лестью, всегда кончаются одинаково: «Apropos, не могли бы Вы рекомендовать мой новый роман какому-нибудь издателю?» Ну кто же еще, как не сам дьявол, является автором сей вездесущей рукописи, которую он всеми правдами

и неправдами, скрываясь под разными именами, пытается пристроить в печать?! Ведь в Германии на сегодняшний день зарегистрировано всего лишь шестьдесят миллионов жителей, и было бы полным идиотизмом считать, что шестьдесят пять (!) миллионов из них являются непризнанными гениями, жаждущими во что бы то ни стало опубликовать свои нетленные творения!..

Ну, меня, положим, голыми руками не возьмешь, ибо я давно уже оградил себя от подобных посягательств на мое драгоценное время, приспособив к почтовому ящику автоматический сливной бачок, бурные воды которого тут же смывают в канализацию всю корреспонденцию, которую почтальон, ругаясь на чем свет стоит, ежедневно пропихивает в щель входной двери. Все бы хорошо, но что прикажете делать, когда случается подобное тому, о чем я здесь хочу рассказать?..

Однажды в полночь, воспользовавшись царящей в доме мертвой тишиной, я присел к письменному столу и стал набрасывать какой-то сюжет. Передо мной стояла пузатая бутылка с водой, а затаившаяся в ее глубине ослепительно яркая точка - отражение горящей под потолком лампочки - только и ждала, чтобы в очередной раз, когда я, как несколько минут назад, вновь поддамся на провокацию и в задумчивости переведу на нее свой рассеянный взгляд, сбить меня с толку и, привлекши к себе мое внимание, смешать роящиеся в мозгу мысли и идеи в сплошной, безнадежно запутанный хаос.

И сколь бы ни был короток тот миг, в течение которого мои глаза оставались прикованы к этой крошечной, маняще изменчивой искорке, она все равно успевала меня обмануть, превратившись в некое огнедышащее чудовище, в какой-то далекой, неведомой мне стране, на фоне белого от пены океанского прибоя, с умопомрачительной скоростью чертившее круг за кругом по пустынному песчаному пляжу. Дилетант мог бы легко принять этого рычащего монстра за машину, за фантастический драконоподоб-ный автомобиль, ведь на его боку белым по черному значилось:

Black Hawk[159]

«Привидится же такая чертовщина!» - сказал я себе и твердо порешил не смотреть больше на проклятую бутылку, а дабы случайно, в задумчивости, не скосить на нее глаза, уставился в темный угол рядом с книжным шкафом, так как очень хорошо знал: такая на первый взгляд безобидная искорка в одно мгновение может превратиться в пылающее ненавистью сатанинское око, стоит только немного раздвинуть оконные шторы в той комнате, которую мы обычно называем «ясным сознанием»...

Неужели я снова, не отдавая себе отчета, на секунду остановил свой взор на вспыхивающей предательским огнем точке? Нет, не думаю, так как донесшийся из-за моей спины звонкий, почти детский голос горничной известил:

- Сударь, там какой-то незнакомец желает с вами говорить.

- Какой еще незнакомец, черт побери?!

- Такой, знаете, чудной, весь в коже...

- Сейчас? Среди ночи? Ну все, гиблое дело, речь, конечно же, идет о пухлой и тяжелой, как могильная плита, рукописи лирической поэзии, и мне, судя по всему, выпала великая честь найти для нее достойного издателя!..

Мои губы еще двигались, озвучивая этот отчаянный крик души, сходивший с них едва слышным, обреченным шепотом, однако мне почему-то показалось, будто прошли часы с тех пор, как я предложил бесшумно возникшему в комнате господину в кожаном костюме кресло и вступил с ним в долгий, прихотливо петляющий и какой-то беспредметный разговор.

И все же о чем мы беседовали? Точно не скажу, ибо ночной визитер то и дело перескакивал с темы на тему, словно уходящий от погони заяц путая следы, помню только, как он полоснул меня ледяным огнем своего взгляда и холодно заметил, что запредельная скорость и глубочайший покой в принципе суть одно и то же, а я, кажется, стал ему возражать, а потом... потом вдруг осекся, не понимая, каким образом мне удавалось поддерживать этот странный разговор. Ведь я по-прежнему сидел за столом и продолжал писать!..

Подождав, когда я в полной мере оценю всю необычность ситуации, поскрипывающий кожей незнакомец внезапно

закручинился, смахнул с глаз послушно набежавшую слезу и с мягким укором оскорбленного в лучших чувствах благодетеля произнес дрогнувшим голосом:

- И все же с вашей стороны, дорогой друг, в высшей степени невежливо утверждать, что величайшее коварство дьявола состоит в том, что он всегда и везде старается внушить мысль, будто его не существует. Уж с кем-кем, а с вами я всякий раз был абсолютно откровенен и никогда не скрывал, что...

- ...что вы тот самый знаменитый капитан Малькольм Кэмбелл, который недавно на побережье Флориды установил новый мировой рекорд скорости, разогнав свой гоночный автомобиль до двухсот семи миль в час, - с лихорадочной поспешностью закончил я начатую гостем фразу, деликатно пытаясь избавить его от неприятной обязанности открывать свое инкогнито, и, машинально схватив лежащую на столе визитную карточку, тут же поймал себя на мысли: а откуда она здесь взялась, ведь горничная - и в этом я готов был поклясться! - мне ее не передавала...

Холодок пробежал у меня по спине, когда я скосил глаза на этот невесть какими судьбами появившийся на моем столе картонный прямоугольник: он был пуст, на нем не значилось ровным счетом ничего - ни имени, ни звания, ни... ни... Очевидно, я ошибся, приняв за визитную карточку один из тех кусочков картона, которые с какой-то неведомой целью вкладывают на табачных фабриках в каждую пятую пачку сигарет.

- О нет, это не я, - усмехнулся кожаный незнакомец. - Кэмбелл сейчас во Флориде, бедняга не находит себе места, опасаясь, что Фрэнк Мерфи на моем «Black Hawk» - ну помните, то огнедышащее чудовище, которое я вам, перед тем как явиться, показывал в бутылке с водой? - лишит его лавров победителя. Увы, первая попытка закончилась для Мерфи неудачей: как вы, наверное, читали в американских газетах, «Black Hawk» при прохождении одного из виражей перевернулся...

- Да-да, как же, как же, всему виной черная кошка. О, эти дьявольские создания всегда приносят несчастье! Писали, что какая-то дама, скрывающая лицо под густой вуалью, подсунула одну из этих бестий в автомобиль мистера Мерфи. Мне

почемуто кажется, что эта пожелавшая остаться неизвестной дама - его жена... Что вы на это скажете?..

- Гм. Очень может быть, - задумчиво пробормотал визитер. - В следующий раз буду внимательнее. Вот взгляните, - он поло жил передо мной несколько фотографий, - это моя самая последняя конструкция. «Blue Bird»![160] На тренировочных стартах этот автомобиль развивал скорость в четыреста миль в час. Хотел бы я посмотреть на того смертного, которому посчастливится совладать с этим монстром!..