Лазурные берега - Сара Ларк

Нора повернулась к Джефу и решительно опустила его руку с ножом.

— Какой бы бог ни правил на небе, иногда он проделывает с нами странные штуки, — проговорила она тихо. — Однако в данном случае божественные законы и законы мирские все же совпадают. Ты не можешь быть вместе с Деде, хоть по законам Ямайки она такая же черная, как и ты. Да, это так. Я родила Деирдре от бывшего раба. Аквази, твой отец, был и ее отцом. Ты — ее брат, Джеф. Неужели ты ничего не помнишь? У Аквази было две жены, тогда, в Нэнни-Тауне, и одной из них была я. Ты называл меня «мама Нора» и каждый день хотел идти со мной в поле. Потому что со мной была Деде. Потому что ты уже тогда любил ее, точно так же, как она любила тебя. Все это хорошо и правильно. Но вы — брат и сестра, Джеф. Быть мужем и женой вы не можете.

Нора решительно посмотрела Джефу в глаза и увидела, что в нем что-то сломалось. Не важно, что он говорил, — и не важно, что было между ним и молодой черной женщиной, которая, ничего не понимая, следила за этой сценой — боль от потери Деирдре никогда не пройдет.

Нора с удовольствием предоставила бы ему время справиться с этими новостями. Однако сейчас надо было немедленно что-то предпринять. Луиза Дюфрен только что позвонила в колокольчик, требуя подавать следующее блюдо. Суп — по крайней мере тот, что не успела разлить Нора, — был уже съеден. Нора спрашивала себя, чем Дюфрены объяснят ее странное поведение, и надеялась, что в первом блюде не было яда.

Женщина отступила на шаг назад и бросила презрительный взгляд на нож, который Джеф все еще держал в руке.

— А теперь делай то, что ты должен сделать, Джеф. Если ты считаешь, что это правильно, тогда зарежь меня. Прикажи своим людям сервировать еду и отрави свою сестру. Но я сразу скажу тебе: тем самым ты убьешь любовь, которая есть в твоем сердце.

Джеф опустил свое оружие.

— Мы… мы этого не сделаем… — прошептал он. — Если… если вы нас не выдадите… если вы не выдадите людей… — Он указал на рабов в кухне, которые, оцепенев от страха, наблюдали за этой сценой. — Иначе их…

Нора кивнула.

— Иначе их всех убьют, — сказала она. — Или по крайней мере продадут. Дюфрен вряд ли прикажет убить триста рабов. Что касается меня, я буду молчать. Если только ты…

— Нет!

Внезапно к молодой женщине с короткими волосами — очень красивой женщине, как успела заметить Нора, — вернулась жизнь. Нора надеялась, что Джеф любит ее. Что она принесет мир его душе. Однако эта женщина, казалось, видела все иначе.

— У нас есть план, Цезарь! У Духа есть план! Ты не должен сдаваться из-за того, что там внутри твоя любовница или сестра… Я пожертвовала ребенком, Дух пожертвовал рукой… многие пожертвовали жизнью! А ты теперь пожертвуешь Деде! — Она решительно высыпала яд в рагу и размешала его. Затем женщина сунула котел ближайшей помощнице по кухне.

— Вот! Ты вынесешь еду! И убьешь всех!

Молодая рабыня беспомощно смотрела на котел. Конечно, она не могла подавать еду в горшке. Сначала рагу надо было разложить на фарфоровых мисках, а затем передать официанту в ливрее… Девочка приняла решение немедленно. Она высыпала содержимое горшка в мусорное ведро.

— Мы не делать этого! Они всех нас убивать! — воскликнула она.

Остальные слуги, стоявшие вокруг нее, закивали головами.

Сималуа сдавленно вскрикнула.

— Тогда… тогда все напрасно! Вы все предатели! Я скажу Духу! — И с этими словами она бросилась наружу.

Нора проследила за ней взглядом. Она пыталась понять, что имела в виду молодая женщина.

— Макандаль… — произнесла она глухим голосом. — Макандаль здесь?

Джефу не надо было это подтверждать. Нора прочла ответ на лицах рабов. Она с трудом сделала вдох. Сначала ей надо было взять себя в руки. В первый раз, с тех пор как она попала в кухню, Нора чувствовала себя в опасности. Если эти люди решат, что она выдаст их предводителя…

— Я ничего не скажу, — решительно заявила она. — Я вас не выдам. Я против рабства, и я могу… я могу понять вас… Сейчас же… сейчас мне нужно уходить. Если мое отсутствие обнаружат…

Нора краем глаза заметила, что один из поваров схватился за нож, а другой — за ручку тяжелого горшка. Джеф ничего ей не сделает, но остальные рабы могут попытаться избавиться от нее. Однако затем она с облегчением вздохнула: на пороге кухни появился Дуг.

— Вы не видели мою жену Нору?

Нора бросилась к Дугу:

— Я здесь, Дуг… Я… Тут возникла проблема с приправой… которая… ну, неизвестно, съедобна ли она… Однако сейчас…

Она отметила, что Дуг, несмотря на праздничное убранство, прицепил к поясу шпагу. Раньше Нора не обратила на это внимания. Может быть, его предупредила Бонни? Дуг отправился наверх, чтобы взять оружие… Это, по крайней мере, объясняло то, почему он только сейчас бросился на ее поиски. Иначе Дуг начал бы искать жену сразу же, как только она не заняла место рядом с ним.

— Сейчас мы снова пойдем туда, да?

Нора улыбнулась своему мужу — робко, но, как она надеялась, с заговорщическим видом. Джеф стоял среди слуг. Нора не думала, что Дуг узнал его, и надеялась, что он не станет разговаривать с ним, даже если узнает.

Дуг, однако, смотрел только на Нору, и в его глазах читалось облегчение. Он не стал сопротивляться, когда она потащила его из кухни.

— Черт возьми, что там случилось? — все же спросил он у нее. — Бонни сама не своя. Она говорила что-то о Цезаре. Ты вдруг исчезла, а половина зала плавала в супе из бычьих хвостов.

Неожиданно Дуг заметил капельки крови на напудренной белой шее жены, и его глаза потемнели. Он проглотил свой вопрос, когда Нора с серьезным видом покачала головой и затем быстро направилась в зал. С встревоженным видом Дуг шел за ней, когда она выходила по коридору из кухни и затем постаралась как можно незаметнее пройти через зал. У входа стояли слуги, которые недавно хотели вышвырнуть отсюда Бонни. Нора затащила Дуга в рабочий кабинет хозяина дома и захлопнула дверь.

— Нам нужно поговорить! Дуг… мне кажется… мне кажется, Макандаль где-то на улице празднует вместе с рабами!

Глава 7

— Выдадим ли мы его? — Дуг выслушал взволнованный рассказ Норы и теперь, взбудораженный, положив руку на рукоять своей шпаги, мерил комнату шагами. — Ты не в себе, Нора, если спрашиваешь об этом. Конечно, мы кое-что предпримем. Ведь этот тип хотел убить всех нас! Если бы не Бонни, мы бы сейчас сидели там, в зале, и вкушали отравленную еду!

Нора нервно запустила руки в волосы, сбросив парик:

— Но я ведь… я ведь обещала… и можно ведь и их понять… Боже мой, Дуг, эти люди просто не хотят больше быть рабами! Мы сами на их месте тоже стали бы бороться!

— Борьба — это одно, — заявил Дуг твердо. — А отравление — совсем другое. Этот Макандаль — массовый убийца. Это не Грэнни Нэнни, с которой можно было вести переговоры. Это не Аквази, который бросился в бой от отчаяния. Этот человек болен манией величия и опасен, как пожар. Так что забудь свои обещания, Нора! Я сейчас пойду в зал, поговорю с Дюфреном и посмотрю, есть ли среди сидящих в зале тупых господ люди, которые умеют орудовать шпагой и у которых хватит мужества на то, чтобы вступить в бой с кучкой черных заговорщиков! — И с этими словами Дуг выскочил наружу.