Золотые земли. Совиная башня - Ульяна Черкасова

– Ты куда лезешь, остолоп? – девчонка набычилась, сжала кулаки и, кажется, всерьёз приготовилась драться, когда от камина раздался серебристый голос:

– Пусти его и сама поди прочь.

Девчонка вжала голову в плечи.

– Извини, госпожа, – пролепетала она жалобно и мышкой юркнула мимо Ежи, торопясь убежать подальше.

Ежи не сводил глаз с воды, пока та не успокоилась, и только тогда поднял взгляд.

Венцеслава сидела у камина с вязанием в руках. В комнате было светло, ярко горели свечи, всё дышало теплом. Ежи поставил ведро в углу, подальше от входа и встал у стены, не зная, с чего начать.

Лебёдушка продолжила вязать, ловко работая спицами.

– С тех пор как пропала Агнешка, Щенсна никак не может найти подходящую девушку на замену. Все недостаточно воспитанны или недостаточно сообразительны, – поделилась она так просто и буднично, будто не томилась в осаде, будто за стенами замка её жизни не угрожали чудища, а в самом замке Тихая стража.

«Агнешка…» – имя показалось смутно знакомым. Кажется, однажды ночью в подземельях его произносили Тихие стражи. Так звали служанку, которая докладывала о делах Венцеславы Гжегожу. Служанку, чей труп принёс Толстяк.

– С чем ты пришёл, милый Ежи? Я боялась, что не увижу тебя больше. Вчера поутру Охотники признали моего мужа виновным в сговоре с чародеями, а меня и вовсе ведьмой. Гжегож прислал людей к моим покоям, чтобы сторожили, как дворовые псы, то ли меня от людей, то ли людей от меня. Гжегож Безродный сказал, что ты сбежал из замка и что он велел поймать тебя и привести к нему, – она наконец оторвала взгляд от вязания. – Значит, тебя всё же нашли? И, очевидно, наказали, но пощадили?

Ежи растерянно отёр грязное лицо ладонью, он совсем забыл, в каком виде предстал перед дочерью князя.

– Это не Гжегож. Я его не видел.

– Тогда как тебя пропустили? У дверей стоит человек из Тихой стражи…

– Это… Госпожа Венцеслава, я не просто так пришёл. Я… От кого Тихая стража тебя охраняет?

– От Охотников. После нападения чудищ они решились обвинить меня в колдовстве. Якобы это я зачаровала мужа. Таким образом они выставили Идульфа невиновным и решили обелить своё имя, а заодно избавиться от семьи советника.

Ежи переминался с ноги на ногу и комкал подол драного, вымазанного в грязи и крови тулупа.

Венцеслава медленно убрала в сторону вязание и сложила белые руки на коленях.

– Что это за ведро?

– В нём чародейская вода, – проговорил Ежи. – Я принёс её из городских подземелий, там всё ещё есть источник, который питал озеро у Совиной башни. Он теперь иначе течёт. Под землёй…

– Под землёй?! – глаза девушки расширились от ужаса. – О Ежи, зачем ты туда пошёл? Зачем? Как… как ты выжил?

Она подскочила на ноги, упёрлась руками в подлокотники кресла позади себя и пошатнулась. Живот её вдруг показался пугающе большим для такой тонкой, точно берёзка, девушки. С лица смылись безмятежность и кротость. Губы задрожали.

– Я не понимаю… Я думала, Гжегож тебя прислал… Я ждала, что он убьёт тебя, а ты стоишь здесь живой и говоришь такие страшные вещи… Зачем тебе чародейская вода, Ежи?

– Одна ведьма велела мне её набрать и принести тебе, – Ежи склонил голову, боясь смотреть в глаза Венцеславе. – Она сказала, что так спасёт твоего ребёнка. Что поможет тебе и мне… ты сама рассказывала о первых князьях, помнишь?

– Ведьма? Откуда ты знаком с ведьмой?

– Стжежимир её знал, она приютила нас с Милошем, когда тот был проклят.

– Стжежимир, конечно, – пробормотала Венцеслава и бросила грозный взгляд на Ежи. – И с чего бы ведьме мне помогать? Нет, не отвечай, обожди.

Рука потянулась к столику, тонкие пальцы схватили серебряный колокольчик и чуть не выронили его. Раздался тревожный звон.

Ежи оглянулся на дверь, предчувствуя чьё-то приближение, и та вскоре открылась. На пороге показалась Щенсна. Служанка сразу заметила Ежи, осмотрела его внимательным взглядом и нахмурилась.

– Жив, значит?

– Что тут удивительного?

– Гжегож, говорят, не слишком будет рад тебя видеть, но увидеть всё равно захочет, вот я и удивляюсь, что ты ещё на своих двоих ходишь, – она прикрыла за собой дверь. – С чем пришёл? Защиты просить? Так нас самих впору защищать от Гжегожа Безродного и его шайки, а то и ото всех Охотников Холодной горы.

– Я…

Ежи подавился собственными словами, комом они встали в горле, и горькая обида прошибла до слёз. Он так старался, так желал помочь Венцеславе, всем сердцем, всей душой. Он собственную жизнь поставил под удар, а взамен встретил ледяное равнодушие и упрёки.

– Если ты пришёл и вправду просить о защите, – молвила Венцеслава, – то мне очень жаль, мой милый Ежи, но я не могу ничего для тебя сделать. Гжегож и я заключили договор: он поклялся защищать меня от Охотников и помочь доказать мою невиновность, но он хочет твою голову… я не могу сейчас ставить ему условия, Ежи, – она всхлипнула горько, и лицо её скривилось уродливо, слёзы показались на глазах.

Ежи не знал, что сказать. Он стоял, поверженный и поражённый её горем и своей не долей. Чувства нахлынули и смешались, и он не знал, что больше его поразило – слёзы Венцеславы, забравшие вдруг всю её красоту, или собственное отчаяние.

Снова распахнулась дверь.

– Не плась, девиса, – прошепелявил голос. – Я снаю, как помось твоему горю.

На пороге, обёрнутая в скатерть, как в плащ, стояла Здислава.

Ежи чуть не засмеялся от нелепого её вида.

– Ты кто такая? – грозно спросила Щенсна и прикрыла собой Венцеславу. – Кто тебя пустил?

– На кой мне приглафение? – хмыкнула ведьма. – Оно мне не нусно. Хофу, где хосу.

Венцеслава положила руку на плечо Щенсне и вышла вперёд.

– Лебёдушка моя драгоценная, осторожно, – пробормотала встревоженно служанка, но её госпожа держалась спокойно и властно.

– Кто ты?

– Это Здислава, – встрял в разговор Ежи. – Ведьма из Гняздеца, знакомая господина Стжежимира.

– Из Гняздеца? – нахмурилась Венцеслава. – Я слышала, что колдуны устроили там настоящую резню. Многие Охотники тогда погибли.

– Есть ли тебе дело до Охотников, девиса? – усмехнулась ведьма. – Ведь теперь они и тобой готовы посертвовать.

– Вопрос, почему ты так беспокоишься обо мне?

– Я? Ох нет, вовсе нет.

– Зачем тогда собралась мне помочь? Ежи, ты же говорил об этой женщине? Это она та… ведьма?

– Да.

Ежи переводил взгляд с Венцеславы на Здиславу и не знал, что сказать и что сделать.

– Так зачем ты пришла?

– Помось тебе с твоей бедой, спасти твоё дитятко, – улыбнулась беззубо ведьма. – Ведь этого ты больфе всего фелаефь?