Одно слово стоит тысячи - Чжэньюнь Лю

— Ты человек нечестный, сразу понятно, что врешь.

Едва Лао Ма раскрыл рот, как Ню Айго сразу определил, что тот — дунбэец[95]. По хриплому голосу он также понял, что по телефону разговаривал именно с ним.

— Что? — попытался возмутиться Ню Айго.

— Ладно, если бы ты возводил на Лао Ли другую напраслину, но говорить, что он задолжал зарплату — это уже перебор.

Ню Айго понял, что ляпнул глупость. Ведь когда он дружил с Ли Кунем, тот всегда оставался с ним честен. Помнится, когда они с ним познакомились, шел сильный снегопад, и Ню Айго решил переждать непогоду в «Стране лакомств Лао Ли». Ли Кунь, который видел его впервые, тем не менее пригласил его выпить. Поэтому Ню Айго поспешил добавить:

— Я тогда очень торопился, да и Лао Ли было неудобно отвлекаться. А сегодня я как раз проезжал мимо и решил его навестить.

Лао Ма, не обращая внимания на Ню Айго, продолжал щелкать хлыстом, дрессируя обезьянку. На этот раз он установил на скамейку колесный диск и вместо кувырков стал отрабатывать с ней прыжки через диск. С кувырками у обезьянки проблем не было, а вот прыжки через диск ей не давались. Метра за три от скамейки она начинала разгоняться и достигала приличной скорости, но в момент перед самым прыжком на нее нападал страх, и, не в силах перепрыгнуть сквозь колесо, она резко тормозила и, споткнувшись о саму себя, летела кубарем мимо. Лао Ма стал выходить из себя. Чуть поодаль у машины один из мастеров работал с электросваркой. Едва он касался корпуса машины, как из-под электросварки с треском вылетали голубые искры. Лао Ма, показывая обезьянке в сторону искр, сказал: «Чего ты боишься? Ведь это самый обычный диск, а что будет, когда я его подожгу?»

Обезьянка, казалось, его поняла, испугалась еще больше и, скрючившись под деревом, затряслась крупной дрожью. Судя по всему, Лао Ма не собирался прекращать своих забав. Тогда Ню Айго сделал шаг вперед и прямо спросил:

— Брат, можно вас отвлечь на одну минутку?

Лао Ма снова мельком взглянул на Ню Айго. Решив, что тот хочет подработать, он отвлекся от обезьянки и кинул на него оценивающий взгляд:

— Я тут никого на халяву не держу, ты в ремонте разбираешься?

Ню Айго сообразил, что Лао Ма его не так понял, но боясь, что другим способом выпытать что-то у него ему не удастся, он решил подыграть:

— Несколько лет водительского стажа.

Лао Ма пристально посмотрел на Ню Айго и сказал:

— Снова врешь. Если бы ты умел водить, зачем бы ты лущил здесь лук?

Понимая, что попал впросак, Ню Айго показал на стоявшие во дворе мастерской машины и предложил:

— Пусть брат выберет любую, и я покажу, как езжу.

Оценив вызов Ню Айго, Лао Ма привязал обезьянку к софоре и показал на стоявший под карнизом старый джип со снятыми дверцами.

— По рукам, поедешь со мной в поселок за шинами.

Оказывается, этот раздолбанный джип был ездовой лошадкой самого Лао Ма. Ню Айго понял, что Лао Ма, имея забавную татуировку в виде панды, тем не менее в делах был весьма щепетилен. Делать нечего, пришлось Ню Айго забросить свою дорожную сумку в джип, сесть за руль и вместе с Лао Ма отправиться в поселок за шинами. Возвращаясь назад с десятком шин, они уже обзнакомились. После того как на месте ресторана «Страна лакомств Лао Ли» возникла автомастерская, рядом появился «Гранд-ресторан „Река Цзюсяньхэ“». За громким названием «Гранд-ресторан» пряталось заведение сродни «Стране лакомств Лао Ли», в котором тоже было три зала, семь-восемь столов и в котором тоже готовили нехитрые блюда типа острой курицы с орешками или свинины в рыбном соусе. Никакой реки поблизости не протекало, поэтому было совершенно непонятно, откуда вообще взялось такое название. Когда подошло время ужина, Ню Айго пригласил Лао Ма в этот самый «Гранд-ресторан „Река Цзюсяньхэ“». Хотя с виду Лао Ма был здоровяком, пить он был совсем не горазд и после нескольких рюмок захмелел. Теперь он превратился в совершенно другого человека. Он чем-то напоминал Фэн Вэньсю из Циньюаня провинции Шаньси, который на улице Дунцзе торговал мясом. В обычной жизни Лао Ма, обладая жалящим взглядом и грубым голосом, больше походил на злодея. Ню Айго и подумать не мог, что они станут друзьями. Он не успел и рта открыть, как сидевший напротив Лао Ма вывернул перед ним всю свою душу. Этот Лао Ма был уроженцем городка Хулудао, который находился в провинции Ляонин. В прежние годы он занимался перепродажей зерна и держал баню, потом открыл в Хулудао автомастерскую. По идее, Хулудао был его родиной, но в силу определенных обстоятельств этот город причинил ему страдания. Лао Ма опустил подробности, какого рода были эти обстоятельства. Плюс ко всему у него стал заплетаться язык. Можно было лишь понять, что в четырех из пяти случаев обидели его, и только в одном — обидел кого-то он. В итоге из Хулудао он перебрался в Ботоу, в провинцию Хэбэй. Ударив по столу, Лао Ма припечатал:

— Не вышло у меня удержаться в Хулудао, и я, была не была, переехал в Хэбэй. — Тут же, придвинувшись к Ню Айго, он добавил: — Сейчас я уже никого не достаю, забавляюсь с обезьянкой, ведь так?

Ню Айго не переставая кивал головой. Дождавшись, когда Лао Ма устанет говорить и начнет курить, Ню Айго сменил тему:

— Раз старший брат — дунбэец, открывший здесь автомастерскую, наверняка он дружил с моим прежним хозяином Ли Кунем?

— Мы с ним встречались, когда обсуждали стоимость помещения, и весьма подружились. Я его раньше знать не знал, нас познакомил один приятель.

Такой ответ обнадежил Ню Айго, и он продолжил расспросы:

— Ведь ресторан у Лао Ли вполне себе процветал, почему он его закрыл?

Лао Ма вытаращил глаза и сказал:

— У него в семье случилась беда.

— Какая беда?

— Полгода назад Лао Ли развелся.

— А почему?

— У его жены завелся любовник. Вообще-то, сам Лао Ли об этом не знал, но когда они поссорились, жена ему сама призналась.

Сердце Ню Айго бешено заколотилось, похоже, речь шла о нем. Он предположил, что Чжан Чухун сделала такое признание, решив сжечь все мосты и развестись.

Лао Ма продолжал:

— Та женщина плевать хотела на Ли Куня, а вот Ли Кунь на нее наплевать не мог, в этом-то и проблема. Так что пока они разводились, чуть до убийства дело не дошло.

Ню Айго прошиб холодный пот. Выкурив сигарету, он взял себя в руки и снова спросил:

— Ну, развелись так развелись, подумаешь — ушла она от него, но что мешало ему дальше продолжать свой бизнес?

Лао Ма замахал руками:

— Ты не понимаешь, скорее всего, это место стало вызывать у Лао Ли страдания, точно так же, как у меня вызывал страдания Хулудао, пока я не перебрался в Хэбэй.

— И куда же уехал Лао Ли?