Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти - Диана Гэблдон

В конце концов, в раю росло древо не Добра и Зла – а Познания. Его плоды могут быть ядовито-горькими, но мало кто от них откажется. Вот только назад дороги уже нет…

Именно это Роджер и доказывал в их споре.

– Мы же понятия не имеем, что тогда случится. Как он это воспримет. Представляешь, каково человеку узнать, что его мать была психованной ведьмой, которая убивала людей налево и направо? А отец – предатель и тоже убийца? Я сам долго не мог прийти в себя, когда твоя мать рассказала мне про Гейлис Дункан, а меня ведь отделяет от нее целых восемь поколений. И, предупреждая твой вопрос, – да, я предпочел бы не знать!

Она закусила нижнюю губу, но все-таки кивнула.

– Просто… я часто думаю об Уильяме, – наконец выдавила Брианна. – Не о Баккли, конечно. О моем брате. – Она чуть покраснела, как всегда, произнося это слово. – Мне ведь очень хочется, чтобы он знал правду. Но па и лорд Джон… они против и, наверное, они правы. У него своя судьба, притом хорошая. Они говорят, что если он вдруг узнает, то все изменится и он уже не сможет жить по-прежнему.

– Да, они правы, – прямо заявил Роджер. – Представляешь, каково осознать, что тебе восемнадцать лет врали в лицо? И более того – что ты внебрачный сын шотландского мятежника? Только. Не. В восемнадцатом. Веке.

– Титул-то у него не отберут, – возразила Брианна. – Па сказал, что по английским законам ребенок, родившийся в браке, считается наследником мужа, даже если точно доказано, что его отец – другой человек.

– Не отберут, но ведь титул придется носить, зная, что ты не имеешь на него прав и кровь у тебя недостаточно голубая. Тебя в лицо называют лордом, а за спиной шепчутся – и ты все слышишь. – Роджер легонько встряхнул Брианну за плечи, пытаясь как-то подкрепить свои доводы. – Как бы там ни было, правда разрушит его жизнь. Все равно что сидеть на пороховой бочке. Вот-вот рванет, только не знаешь когда.

– Хм, – только и сказала Бри, и это был последний аргумент с ее стороны. Однако Роджер понял, что спор еще не закончен.

Тем временем он проверил все окна и двери на первом этаже. Щелкнув выключателем, зашел в кабинет. Спать по-прежнему не хотелось, нервы натянулись, как струны. С чего бы? Может, дом пытается о чем-то предупредить? Роджер фыркнул. Ну конечно, в старом поместье, ночью, когда ветер бьется в стекла, трудно не думать о потустороннем. И все же обычно в этой комнате ему было уютнее.

Что не так?

Роджер бегло осмотрел стол, широкий подоконник с желтыми хризантемами (их туда поставила Брианна), полки…

И вдруг замер, а сердце екнуло от ужаса. Нет, украсть ничего не украли. Однако на полке было пустое место, а деревянная коробка с письмами Клэр и Джейми почему-то стояла ниже.

Роджер шагнул вперед, невольно погладив полированную древесину большим пальцем. Может, коробку переставила Энни Макдональдс? Нет. При уборке она никогда не передвигала чужие вещи. Ни в коем случае, ни при каких условиях. Даже брошенные в коридоре ботинки она приподнимала, выметала из-под них грязь и бережно ставила на прежнее место. Коробку она ни за что бы не тронула.

И Брианна не стала бы ее переставлять. Роджер это точно знал – хоть и не понимал откуда. Просто чувствовал.

Он взял коробку прежде, чем осознал, что делает.

Тревожный звоночек превратился в набат. Содержимое лежало вперемешку: дневники поверх писем, а не под ними, как обычно. Роджер вытащил бумаги, проклиная себя, что никогда их не пересчитывал. Как теперь узнать, что пропало?

Он перебрал письма: и прочитанные, и непрочитанные. Впрочем, о запечатанных конвертах можно не беспокоиться. Вряд ли их вскрывали: кто бы ни заглядывал в коробку, он явно не хотел, чтобы это заметили.

Распечатанные же Роджер наскоро пробежал глазами и быстро обнаружил пропажу – то самое письмо, написанное на самодельной бумаге Брианны, с засушенными цветами. Самое первое. Господи, что же в нем было? Ах да – «мы живы». А потом Клэр подробно пересказывала все, что случилось после взрыва и пожара в большом доме. Вот только… упоминала ли она о том, что они собирались в Шотландию? Может, и упоминала, черт возьми. И как теперь быть?..

Этажом ниже громогласной банши взвыла Аманда.

* * *

Роджер ворвался в ее комнату, на полшага опередив Брианну. Он подхватил дочь на руки и прижал к груди, к бешено колотящемуся сердцу.

– Джемми! Джемми! – рыдала Аманда. – Он ушел, ушел, УШЕЛ!

Девочка трепыхалась в руках Роджера, пиная его в живот.

– Эй, тихо, тихо, – зашептал он, пытаясь ее успокоить. – Все хорошо, Джемми жив-здоров, он у Бобби, помнишь? Завтра вернется.

– Он УШЕЛ! – Аманда извивалась, как уж на сковородке, не вырываясь, а скорее выплескивая свое горе и отчаяние. – Его нет, больше НЕТ!

– Солнышко, я же сказал, он у Бобби, он…

– Его здесь нет! – упрямо повторяла Аманда, закрывая лицо ладошками. – Нет со мной!

– Иди сюда, маленькая моя…

Брианна отобрала у Роджера зареванную дочь.

– Мама, мама! Джемми УШЕЛ! – Аманда вцепилась в Брианну, истошно мотая головой. – Его нет!

Брианна тем временем теребила девочку, проверяя, нет ли у нее жара и не вздулся ли животик.

– Его здесь нет, – ровно повторила она, пытаясь успокоить дочь. – Скажи мамочке, что это значит?

– Нет ЗДЕСЬ!

В полном отчаянии Мэнди боднула мать головой.

– Уф!..

Дверь в конце коридора скрипнула, и вышел Уильям Баккли, кутаясь в шерстяной халат Роджера.

– Ну и что тут за Содом и Гоморра? – пробурчал он.

– Он его забвал! Забвал! – вопила Мэнди, уткнувшись лицом в плечо матери.

Роджеру, как ни странно, передался ужас дочери. Он почти поверил, что стряслось нечто непоправимое.

– Вы знаете, где Джем? – зарычал он на Баккли.

– Понятия не имею, – удивленно ответил тот. – Его что, нет в постели?

– Нет, конечно! Вы сами видели, как он уходил! – огрызнулась Брианна и вклинилась между мужчинами. – Так, оба, хватит! Роджер, возьми Аманду. Я позвоню Мартине.

Сунув ему дочь, вяло запихнувшую в рот большой палец, она торопливо зашагала к лестнице, шелестя на бегу ночной сорочкой.

Роджер, уже заразившийся смятением и паникой, укачивал Аманду. Та выла от ужаса и горя, а он хрипло дышал и гладил взмокшими ладонями ее пижамку с Винни-Пухом.

– Тихо, chuisle[68], – твердил он как можно спокойнее. – Тс-с… Все будет хорошо. Скажи папе, что случилось, и я все исправлю. Обещаю.

Мэнди икнула, пытаясь унять рыдания, и потерла кулачками глаза.

– Джемми, – всхлипнула она. – Хочу Джемми.