Я, Николай II... Верховный Главнокомандующий - Сергей Николаевич Зеленин

– брод через небольшую речушку, освободился. Едем дальше…

***

Местные леса, оказывается, были плотно населены! То и, дело из них выглядывали местные жители - прячущиеся вместе со своей скотиной, от приближающего к ним с неумолимостью Молоха, фронта. Не реже гражданских, а как бы ни чаще, из леса «выглядывали» и тут же пугливо прятались, люди в военной форме… Они же, всё чаще и чаще попадались нам бредущими по дороге в тыл. Завидя нас, такие зайцами разбегались по окрестным кустам…

Дезертиры.

Хотя, разок попались и «идейные»! Задержав с дюжину солдат, не успевшую убежать при нашем появлении, Спиридович принялся их стыдить, поглядывая на меня:

- Что ж вы, братцы? Ваши товарищи воюют и гибнут за Отечество, а вы по лесам прячетесь, за шкуры свои трясётесь? Не стыдно?!

- Никак нет, Ваше Превосходительство! Мы – выздоравливающие из 6-го Финляндского полка, а нас направили в 4-ый Гвардейский. В Гвардии, конечно хорошо… Да мы там чужие - в свой «дом», в родной полк тянет!

- Молодцы, солдаты! И, ничего не бойтесь: недавно вышел указ Императора и Верховного Главнокомандующего, о возращении излечившихся военнослужащих только в свою часть, - похвалил я их и, обращаясь к Генеральному Секретарю, - господин генерал! Выпишите им какую-нибудь сопроводительную бумагу – чтоб, их никто не тронул… Пусть идут «домой»: дома, как известно и стены помогают.

Получив из руки Мордвинова «бумажку», солдат долго её разглядывал, изумлённо переводя взгляд то на неё - то на меня, потом:

- Братцы, так это ж… ЦАРЬ!!!

- ЦАРЬ?!

Бибикнув на прощанье, мы рванули дальше - а толпа солдат ещё долго за нами бежала, быстро отставая в дорожной пыли…

Состоялось и смутившее нас всех знакомство с Императорской Гвардией… Только, не с парадной гвардией а с настоящей – с боевой.

Встретив очередную, уныло бредущую куда-то в тыл, безвинтовочную толпу бродяг в серых шинелях - обутую в лапти, или вообще в обмотанную на ноги мешковину, Мордвинов не удержавшись, спросил у сопровождающего их бравого унтер-офицера:

- Что за сброд, фельдфебель?

- Команда бессапожных 4-го Лейб-Гвардии Стрелкового полка Императорской фамилии, Ваше Превосходительство!

Что с винтовками, что с обувью, в армии просто беда…

***

Пока ехали, выяснилось, что наши сведения уже устарели: немцы наших несколько «подвинули» и, штаб 2-ой Финляндской дивизии, из Мейшаголы передислоцировался в местечко с не менее романтичным названием «Галина».

Наше прибытие в штаб дивизии вызвало эффект… Непередаваемый словами - в цензурных выражениях, эффект среди штабного начальства!

Что мемуарам всецело доверять нельзя, я уже примерно знал. Поэтому, ни сколько не удивился застав начальником 2-й Финляндской стрелковой дивизии не «…седенького старичка, уже сильно одряхлевшего», а вполне себе бодрого, нормального для своего звания и должности возраста. Лет пятьдесят пять, может быть чуть больше… Во всём остальном же, генерал-майор Кублицкий-Пиоттух полностью соответствовал описанию у Свечина!

Порядки в штабе 2-ой Финляндской дивизии были не ахти, хотя бумаги в полном

Рисунок 107 . Генерал-лейтенант, начальник 2-й Финляндской стрелковой дивизии Франц Феликсович Кублицкий-Пиоттух.

порядке… Однако, я не про это! Франц Феликсович, так панически боялся начальства - что только при моём виде и представлении, схватился за сердце и, его еле успели подхватить - чтоб не брякнулся мне в ноги и здесь же не «крякнул». Погасив несколькими «выражениями» вспыхнувшую было панику, приказал положить занемогшего генерала на штабной стол, лично расстегнул ему мундир – послушал сердце, пощупал пульс… Дело хреново!

Вызвали главного дивизионного врача из дивизионного лазарета:

- Я ничего не понимаю в сердечных приступах, Ваше Величество! До мобилизация, я работал акушером в земской больнице, в Харьковской губернии…

- Да, дайте ему хоть какое-нибудь лекарство, изверг! – орал я ему в лицо, - карвалол есть? Нитроглицерин? Валидол? …Нет?! Да, что же у вас тогда есть, ВАШУ МАТЬ!!!

Однако, не двадцать первый век – ни разу и, из «сердечного» у «акушера-гинеколога» оказалась только «нюхательная соль»!

На носилки генерала, в один из наших автомобилей и, срочно в тыловой госпиталь.

- Ранее на сердце, когда жаловался? - спрашиваю в сильнейшем недоумении у начальника медслужбы дивизии.

- Никак нет, Ваше… Здоров был, как…

Уносившие носилки с генералом санитары из нижних чинов, таращились на меня крайне перепугано и на их простых, мужицких физиономиях, можно было кое-что «прочитать»…

Ну, вот… Ещё одна «городская легенда» готова! Как, от одного только вида и взгляда царя, генералы падают целыми штабелями замертво.

Конечно, как человек – человека… Сам же был «когда-то» в возрасте, со множеством «болячек» - всё понимаю.

Но, как «военноначальника», мне этого «Пиоттуха» - ни сколь не жаль! В боевом отношении, этот генерал представляет собой круглый «нуль» без единой «палочки». Насколько мне известно из того же «источника», тогда ещё полковник Кублицкий-Пиоттух, тихо-мирно заведовал хозяйством одного из полков в прошлом году - когда в его расположение пришла сдаваться целая толпа австрийцев. Сей «подвиг», кто-то из «вышестоящих» постарался раздуть как следует и, совершенно для него неожиданно и, даже - против воли, Франц Феликсович Кублицкий-Пиоттух стал генералом и начальником дивизии. Хотя, опять же - возможно, мемуарист где-то не совсем точен.

Как бы там не было, но дело было сделано!

Из разговора с оставшимися живыми-здоровыми - после моего внезапного визита штабными офицерами 2-ой Финляндской дивизии, я понял что обстановка на фронте, для них как в тумане. Что ж, придётся ехать и узнавать её самому!

Назначив подполковника Шпилько - начальника штаба дивизии, временно исполняющим обязанности своего отправленного в тыловой госпиталь шефа, я взял в сопровождающие командира Первой бригады дивизии - сильно пожилого полковника Ногаева и, отправился с ним по полкам. Тот, по совместительству являлся кем-то вроде начальника оперативного отдела дивизии и изо всех, показался мне наиболее знающим и дельным. Хотя и, довольно-таки сильно обюрократившимся на штабной работе.

- Вот только на автомобилях и, в таком множестве народу, я Вас не поведу, Ваше Величество! – наотрез отказался, поначалу тот, - слишком заметная цель! Только на лошадях и не более пяти-шести человек с собой. И, оденьтесь как-нибудь неприметнее…

- В ваших словах, господин полковник, есть некий резон!

Переложив всё в карманы френча, снял кожаную куртку и положил её