Алая Вуаль - Шелби Махёрин

Марк, конечно, не успел сшить им костюмы, но он подогнал их по моим описаниям, как мог. Черные колготки и платье Лу подошли ей как перчатка, как и мерцающий изумрудный номер, который он купил для Коко. Михаль подозревал, что по прибытии на Реквием мои друзья захотят произвести фурор, и он оказался прав. Их появление не могло быть более заметным.

Однако с этими костюмами наша ловушка не совсем провалилась.

Если Некромант, где бы он ни находился, стал свидетелем их слишком теплого прибытия, он также станет свидетелем нашего примирения. Для любого наблюдателя мы будем выглядеть как разлученные друзья, собравшиеся на маскарад в Канун Дня Всех Святых, что, в общем-то, так и есть. Мы друзья, собравшиеся на маскарад в Канун Дня Всех Святых, которые, как оказалось, замышляют погубить убийцу-садиста. Инстинктивно мой взгляд обегает комнату в поисках хоть каких-то признаков нового и незнакомого гостя — к сожалению, это невыполнимая задача, ведь мне пришлось бы запомнить каждое лицо в комнате, прежде чем чары были сняты.

— Мяу. — Лу обходит меня по кругу и всерьез осматривает мое платье. — А мы-то думали, что тебя взяли в заложницы. Это настоящие бриллианты?

Мое лицо пылает, когда Коко наклоняется ближе, чтобы осмотреть мою накидку. Злая ухмылка разделяет ее лицо на две части, и она притворно тоскливо вздыхает.

— Подумать только, он мог похитить меня вместо этого.

— Ты ужасно смешная, Козетта. — Бо, которого мсье Марк нарядил в арлекиновый костюм придворного шута, зарычал, когда он ворвался к нам, дергая за слишком короткий рукав с пайетками. Маленькие бубенчики звенят на его шляпе при каждом шаге. — Вы можете в это поверить? Король всей Бельтерры со львом на гербе, а они нарядили меня в клоунский костюм. — Он раздраженно дергает подбородком в сторону проходящего мимо вампира, на котором надета золотая рыцарская кольчуга. — Вот это — костюм для королевской семьи. Я не могу поверить, что это…

Коко со смехом прижимает поцелуй к его щеке.

— Ты здесь не король, Бо.

— Нет, это точно не так. — Лу поднимает брови в знак благодарности, когда к ней подходит Михаль. Видимо, все ее сомнения исчезли, когда он выпил кровь Коко и выжил, чтобы рассказать об этом. Подняв брови, она подталкивает меня в ребра и говорит: — Молодец, Селия.

Если это возможно, мои щеки вспыхивают еще жарче.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Правда? — За всеми этими разговорами на ее веснушчатом лице появляется искренняя улыбка, когда она замечает в толпе Рида. Он следует за Михалем, одетый в механическую маску и темный костюм человека-часового механизма. Его рукава и штанины, однако, были несколько раз закатаны, как будто костюм изначально принадлежал гиганту. Я сужаю глаза на Михале, которая смотрит в ответ с выражением глубокого удовлетворения. — Мне объяснить тебе? — невинно спрашивает Лу.

За спиной Рида стоит Жан-Люк.

Он вообще не носит костюма, на нем лишь простая золотая маска из гипса.

— Я окружил весь замок охотниками, — рычит он на Михаля и встает между Лу и Коко. Он не смотрит на меня. Он вообще ни на кого не смотрит. Скрестив руки, он смотрит на обсидиановый пол так, словно от этого зависит его жизнь. У меня сердце замирает при мысли о том, как он стоит здесь, застыв, в окружении всех наших друзей, но все равно остается один.

Лу неловко кашляет в наступившей тишине.

Не выдержав, я бормочу:

— Привет, Жан-Люк.

Его губы слегка кривятся — единственный признак того, что он вообще меня услышал. По крайней мере, свое пальто Шассера он сбросил в прихожей; нетронутая рубашка под ним сияет белизной в свете свечей. Рядом со мной Михаль негромко спрашивает:

— Продолжим? — Хотя он говорит это мне, остальные все равно слышат его. Лу наклоняет голову в невысказанном вопросе, а Рид и Коко нахмуривают брови. Бо откровенно хмурится, он почти такой же вспыльчивый, как Жан-Люк. Его маленькие колокольчики все еще звенят при каждом его движении.

Когда я киваю, Михаль протягивает бледную руку Лу, который зачарованно смотрит на нее.

— Не окажете ли вы мне честь потанцевать, мадам?

Бросив любопытный взгляд на Рида, который кивает в знак согласия, она неуверенно кладет свою руку в руку Михаля.

— Не знаю, во что вы оба играете, но мне, например, не терпится это узнать. Коко? Бо? — Михаль берет Коко за руку, а Коко, в свою очередь, берет Бо. Вместе они вчетвером входят в танцевальный зал, к ним быстро присоединяются Дмитрий и Одесса. Марго исчезла — надеюсь, ушла домой, — оставив Димитрию возможность перехватить Коко и представиться; Одесса делает то же самое с Бо.

Я вздыхаю с облегчением. По крайней мере, эта часть плана прошла гладко. Я знала, что так и будет. Мои друзья всегда мало боялись и много храбрились.

К сожалению, они оставили меня один на один с Ридом и Жан-Люком.

Прочистив горло, я осторожно поворачиваюсь к Жану.

— Я так рада, что ты здесь. Нам нужно о многом поговорить…

— Я пришел сюда не за этим, Селия.

— Но ты здесь, — настаиваю я, возможно, несколько отчаянно. — Помнишь, как в начале обучения я не могла развести костер? Нас окружали наши собратья в La Fôret des Yeux, и я не хотела пробовать, потому что думала, что они все будут смеяться надо мной. Но ты не позволил мне бросить. Ты сказал мне, что нет времени лучше настоящего, что иногда мы должны делать что-то, даже если не хотим этого делать.

— Не надо. — Слово застревает у него в горле, когда он поднимает голову, и его взгляд — единственное оружие, которое понадобится ему сегодня. Его боль, его гнев, его сердечная боль — они пронзают меня так же быстро, как и меч. — Не притворяйся, что мы больше не знаем друг друга.

Прежде чем я успеваю сказать что-то еще, он поворачивается на каблуке и уходит, чтобы встать возле скелетов и тыкв. Я смотрю, как он уходит, не следуя за мной, не протестуя. Какая-то маленькая, тайная часть меня надеялась на прощение, которого я не заслужил, но, конечно, этого не произошло. И, возможно, никогда не случится. Жан-Люк никогда не был тем, кто легко прощает, и он никогда не забывает.

— Он все им рассказал? — спрашиваю я Рида, не в силах сдержать жалобные нотки в голосе. — Лу, Коко и Бо? Они знают, что случилось в доках?

— Да. — Тяжело вздыхая, Рид тоже наблюдает за своим другом, который огрызается на проходящего мимо служащего и машет своей Балисардой. — Дай ему время,