Redrum 2016 - Александр Александрович Матюхин

чего там… У нас полдеревни на Ивана Купала крапивой заборы обвешивают. Бабка все переживала, что башку при падении повредил. Звала Гальку, чтобы та ему голову поправила. Вот и говорю тебе: не он это устроил. Ну, а зачем приехал? Так ведь на могилку к бабке да деду сходить. Он хоть деда и не особенно жаловал, так ведь кровь одна…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Я оставил машину во дворе и, попрощавшись с Виктором Ивановичем, вышел за калитку. Утро стояло туманное и промозглое. Трава под ногами угасала, теряя последние следы зелени, а на опавшей листве поблескивала тонкая корочка инея. Застегнув ветровку, я побрел в сторону леса.

Мое предложение вместе поехать на машине Виктор Иванович сразу отверг: дескать, дорогу там размыло после недавних дождей, и на моей старенькой «Тойоте» есть риск завязнуть в грязи.

Уговаривать я не стал, да и он ясно дал понять, что в лес — ни ногой. Но почему я вообще решил, что Семен прячется в лесах? Может, он уехал из деревни? Единственное, что у меня было — слова самого Виктора Ивановича, сообщившего, что утром, до того, как наткнуться на место бойни, он видел Семена направляющимся в лес. А там искать — что иголку в стоге сена. Однако я надеялся, что старый друг мой не ушел далеко и двинулся по тем тропкам, что проторены местными ягодниками и грибниками — Виктор Иванович, как смог, объяснил, в какой стороне лучше искать.

Если бы Семка уехал, он нашел бы способ со мной связаться. Мобильник в деревне ловил очень плохо, но в крайнем случае Семен мог позвонить кому-то из местных или отправить телеграмму. Благо, почта в деревне еще работала. С самого приезда меня не покидало ощущение, что я попал в прошлое. Все здесь казалось неживым, а редкие люди, которых я встречал на улице, смотрелись призраками на фоне покосившихся избушек и поваленных заборов. Мир забыл об этом месте. Пока в городах кипела жизнь, деревня медленно умирала, замкнутая внутри своего странного мира, даже несмотря на близость — всего-то в тридцати километрах отсюда — районного центра.

Больше всего мне хотелось убраться отсюда поскорее.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Света

…А им какая печаль? Все свернуть по-быстрому, да виновным его выставить. Он-то уж слова против не скажет! Может, вообще кто из деревенских замешан? Почем мне знать — кто?.. И не пялься так, сама знаю, что странно все это! Но тут и не такие странности случались. Мне мать рассказывала, как они однажды ночью на пруд ходили с подругами. Не купаться, так — у костра посидеть, пока минутка есть… Ну, и увидали они эту ведьму.

— Какую ведьму?

— Ту, что по ночам здесь бродила, да девок крала молодых… А вы не смейтесь, не смейтесь! Бог маму уберег. Девки как увидели, что ведьма смотрит на них из-за деревьев — сразу поняли, зачем она пришла. Они костер даже не затушили, бегом оттуда. И заплутали. Вот как, скажите мне, товарищ-всезнайка, они заплутали среди двух улиц? Да тут всю деревню вмиг обойдешь! А они — потерялись… Черт попутал, видать. Бродили среди одних и тех же домов. В калитки, в окна стучались: никто не ответил. Все будто вымерли. Даже собаки — и те молчали.

А потом ведьма эта запрыгнула на девку одну, остальные испугались и разбежались кто куда. И вот что странно. Как по одинешеньке остались — так сразу путь домой отыскали. Девку ту утром повстречали, только она не помнила уже ничего, даже как на пруд ходили. Одно заладила: мол, дома спала всю ночь. Они с тех пор её стороной обходили. А спустя год повесилась девка. Видать, ведьма доконала её…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Грунтовка кончилась, и под ногами захлюпала размытая дождями липкая земля. Слева тянулась ограда деревенского кладбища, теряясь среди бесчисленных сосен. Я оглянулся. Мертвой деревни за пеленой тумана не видать, зато хорошо проглядывается другое кладбище — расположившееся в низине место упокоения старых комбайнов и тракторов. Кабины и мотовила частично ушли в землю и ржавели, всеми позабытые.

Я двинулся по траве, чтобы не месить грязь. В оглушающей тишине леса я мог, наконец, спокойно подумать. Два дня назад Семен позвонил и сообщил, что он в деревне. Сказал, что попал в беду и просил помочь. И бросил трубку. Дозвониться до него мне не удалось. Это все было очень странно. Ведь мы с Семкой не общались уже лет восемь — с тех пор, как жизнь развела нас по разным дорожкам. Познакомились мы когда-то в институте, близко дружили, но после выпуска, когда я переехал в другой город, общение сошло на нет. Да я и не проявлял особого желания узнать, как у него дела. И сейчас не до конца понимал — чего вдруг решил сорваться и приехать сюда? Наверно, все дело в его голосе. Семен был по-настоящему напуган. Во мне что-то словно переключилось. Не могу похвастаться развитой интуицией, но тут сразу почувствовал, что Семке действительно нужна помощь. Только почему он позвонил именно мне? Неужели за те годы, что мы не виделись, он не завел новых друзей? Или он был уверен, что уж я-то точно приеду? В конце концов, я не раз приходил ему на выручку в студенческие годы. Как и он мне.

Семен когда-то много рассказывал об этой деревне. Каждое лето родители отправляли его сюда к бабке с дедом. Здесь он наловчился разбираться в грибах, собрал тучу ягод, вырыл море картошки, впервые крепко напился и познал первую близость с девушкой, хоть, по собственному признанию, не чувствовал к ней особенной симпатии.

Семен я в деревне не нашел. Только пугающие новости.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Марина Ефимова

…Знамо, кто это сделал! Уж не скажу, есть ли тут Семы рука, но точно говорю, что у Лешки совесть не чиста. Вы вообще видели его? У него же на теле места живого нет — весь в наколках этих… Да ему жизни не хватит грехи искупить! Только и делает, что пьет да бедокурит. Мать с отцом в могилу свел. А Семка… Может, он и был с Лешкой, да только тот его порешил, когда время пришло.

— А как вы