Рыбари и Виноградари - Михаил Харит

Вадимир почувствовал, что неожиданно входит в раж. Сказывалось нервное напряжение последних дней. Может быть, просто вновь отрубить ему голову? Негоже, когда окружающий мир запутывают. Всё просто, понятно и логично устроено. Вот фантомный волк, появляется, исчезает. А как иначе? Призраки прячутся в тёмных норах. Сразу видно, что всё вокруг неизменно и знакомо, и всегда так было. Во веки веков. Аминь!

Зверь, почувствовав внимание, прижался к ноге, нервно подёргивая хвостом. Вычеркнуть бы из памяти эту встречу, вернуться с братом Игнатием в лагерь, пообедать. А вечером пошли бы веселиться, убивая «призраков».

— Ты знаешь, мы были хорошо знакомы в том грубом мире. Там меня звали Роже. Можешь называть меня так же. Ты жил в монастыре и однажды убил меня, — в голосе собеседника не чувствовалось упрёка. Хотя слышалась тщательно замаскированная угроза, словно где-то у горизонта беззвучно полыхнула вспышка зарницы, знак грядущей грозы. Вот тогда берегись… Расколется небосвод от края и до края!

Это понял не только он, тень волка вновь выбежала вперёд и, грозно рыча, заслонила от собеседника. Вадимир мысленно успокоил зверя и сдержанно произнёс:

— Похоже, у меня традиция убивать тебя в каждом из миров.

— Просто каждый из миров является отражением друг друга, — уточнил Роже. — Тень у тебя какая-то нервная. Хороший волк, сильный волк, — ласково, словно разговаривая с домашним псом, произнёс он, пытаясь погладить призрачный фантом.

— Ты не мог бы перейти к делу?

— Хорошо. Человечеству грозит опасность. Задумано что-то вроде нового Великого Потопа.

— Кем задумано?

Роже сжал губы. При этом его рот растянулся, так что получилось некое подобие фальшивой улыбки:

— Вопрос непростой. У Бога «наверху» много советчиков. Кто-то советует так, кто-то этак.

— Разве Бог не един?

— Конечно, един. Но ведь и ты един. А сколько мнений бывает в твоём разуме по одному и тому же вопросу. Например, сейчас что-то внутри тебя требует убить меня. Другая часть предлагает разобраться. Получается, что и в тебе тоже разные советчики…

— Но это внутри моего разума, — попытался возразить Вадимир.

— Всё — внутри разума Бога. Даже твой «Орден шестой заповеди», — Роже иронично хмыкнул. — Надо же такое придумать.

— Кришна придумал…

— Вот вы с Кришной тоже советчики.

Вадимир, кажется, начинал понимать, что хочет сказать его, как оказалось, старый знакомый. А Роже продолжал:

— Тот Вадим из материального мира пытается противостоять части Бога, желающей стереть человечество с лица земли.

— Ого! Я там такой важный?

— Так и есть. Говорил же, тот мир — основа мироздания. Он — «наблюдатель», можно сказать, «встречное сознание», — Роже остановился, давая время осмыслить сказанное.

— Не понял.

— Ну, представь. Если бы призраков, с которыми вы воюете, никто не видел и не знал бы о них… Они бы существовали?

— Конечно, нет, — быстро ответил рыцарь. — Они же порождение нашего сознания. Или, точнее, Божественного сознания, — уточнил, желая показать, что понял предыдущую часть беседы.

— Правильно, — согласился Роже. — Чьё встречное сознание породило сознание Бога?

Вадимир опешил.

— Бог — это другое. С Него всё началось быть, — его опять стала раздражать беседа. Казалось, Роже нарочно морочил голову.

— Я хочу сказать, что, создав материальный мир, Бог создал «встречное сознание», которое, в свою очередь, проявило самого Бога.

«Какие-то там наверху еретики, — решил Вадимир. — Вдруг Бог и есть главный еретик?» — неожиданно предположил он. От этой мысли стало ещё хуже. Хотелось перестать думать. Заорать. Вскочить и рубануть заумного собеседника справа налево. «Внутри тебя разные советчики», — вспомнились слова, и он сдержал себя.

Тот продолжал говорить, втолковывая несусветную ересь:

— Без противника — нет боя. Знает каждый воин. Без наблюдателя — нет вселенной. Знает каждый учёный. Без сознания человека материального мира — нет Бога. Об этом мало кто знает…

Вадимир понял, что перестал вслушиваться в слова неприятного собеседника. «Наверное, меня уже ищут», — появилась новая мысль. Когда брат Игнатий обнаружит нас, то не будет вести светские беседы, а сразу приласкает пришельца святым мечом. Вежливо улыбнулся:

— Давай пропустим теоретическую часть. Так что ты всё-таки от меня хочешь?

— Пойми, Вадимир. От тебя ничего не надо. Я просто пытаюсь помочь Вадиму из материального мира спасти цивилизацию людей. Назовём этого парня и его мир «нулевым». Эти переговоры — неофициальные, мне даже пришлось использовать тайный туннель между мирами, — взгляд пришельца был уверенным и честным.

Когда тебе так правдиво смотрят в глаза, наверняка втюхивают ложь, выдают чёрное за белое и наоборот.

— А мой мир какой? — уточнил Вадимир наиболее понятную часть беседы.

— «Второй».

— А «первый» где?

— «Первый» — это промежуточный мир. Можно сказать, временная обитель. Туда попадают души только что умерших людей и находятся там недолго. Несколько дней… — собеседник замялся, подыскивая правильные слова, и, наконец, произнёс: — Это тамбур между материальным и духовным мирами.

— Понятно, — хотя понятного было мало.

— «Нулевой Вадим» с группой друзей пытается встретиться с какой-нибудь влиятельной силой из высших миров и переманить на свою сторону. Этакий отважный дипломат.

Слова прозвучали неожиданно недобро. От Вадимира не ускользнула эта деталь. Он попытался отыскать взглядом глаза Роже, но те прятались в густой тени. Пришелец продолжал объяснять:

— Такие силы есть в мирах выше «четвёртого». Но живым ни он, ни его друзья туда попасть не могут. Так уж здесь всё устроено.

— А как могут?

— Только умерев. Тогда их сознание поднимется вверх, и после краткой остановки в «первом» мире они окажутся во «втором». Отсюда мы поднимем их наверх, где они смогут изложить свою просьбу, — быстро закончил собеседник.

Вадимир упрямо тряхнул головой:

— Я, кажется, это уже говорил. Де-жа-вю. ЧТО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?!

— Поверь. Ничего! Это всё говорится для «нулевого Вадима», который сейчас видит нас во сне. Он должен убить своих друзей и себя. Тогда я помогу ему выполнить порученную миссию.

Рыцарю показалось, что «спаситель человечества» много чего не уточнил. История пестрила белыми пятнами. И наверняка среди них пряталась ложь.

— Если он спит, но его сознание здесь, зачем убивать? — вновь спросил он.

Но у собеседника были ответы на все вопросы:

— Здесь лишь неактивное сознание. Он нас видит и слышит, но ничего не может сказать или сделать. Кстати, «подглядеть» за высшими мирами можно не только во сне, но и, например, в состоянии медитации. Но что даёт возможность «подглядеть»? Ничего! Ему с друзьями нужны полноценные двухсторонние переговоры. Чтобы активное сознание вошло во «второй» мир, ему надо умереть. Понятно, что материальное тело сюда попасть не может ни при каких условиях.