Стоунхендж - Юрий Никитин

Томас слушал зачарованно, калика рассказывал о далекихславных битвах, он слышал ржание коней, звон мечей и свист стрел, зов боевыхтруб, а Яра сказала тихо:

— Больше никогда-никогда...

— Почему? Один из отрядов наткнулся в лесу на дряхлогодеда, что с внуком жил в лесной хижине. У них отыскали кувшин свежеговерескового меда! Привели обоих к королю, тот спросил, неверяще: умеют ливарить вересковый мед? Да, ответил старик. Мы — последние медовары. Корольвелел тут же приготовить мед, пообещал горы золота. Когда те гордо отказались,велел привязать к деревьям, а палач начал разводить костер. Долгие пыткиспособны ослабить любую гордость...

Томас, что уже дышал учащенно и хватался за меч, возразилгорячо:

— Не любую!

— Старик, видимо, так не считал. Глядя на раскаленныещипцы, которыми палач приготовился рвать куски мяса, взмолился: король, яприготовлю! Но только... только мне стыдно смотреть в глаза своего внука.Молодость не понимает ценности жизни, будет презирать, обвинять впредательстве!.. Король подал знак, внука тут же пронзили мечом. Старикпосмотрел на убитого, разогнул спину и засмеялся в лицо грозного короля: я неверю в стойкость молодых, потому и просил его убить. А сам я из старых, что ипод пытками не кричат, а поют боевую песнь пиктов о твоей погибели!

Томас долго молчал, сопел, брови грозно сшиблись напереносице, а пальцами, как видел Олег, давил горло проклятого короля. Непроговориться бы, щадя благородные чувства молодого рыцаря, что вожаквысадившихся на берег завоевателей бриттов был не то его прапрапрапрадедушкой,не то еще несколько раз «пра».

Внезапно Томас встрепенулся:

— Сер калика! Мне одна мысль пришла...

— Если одна, — откликнулся калика, — то хорошо,выдержу.

— Ты ж бывал у пиктов! Я в жизнь не поверю, зная тебя,что не знаешь все их замашки, языческие ритуалы, что не улучшал породу... ятебе вовек половцев не забуду!.. и что не знаешь как варить вересковый мед!

Калика долго молчал, конь под ним шел ровно, потряхивалгривой, на рыцаря косился умным глазом кротко и с немым укором.

— Томас... — сказал калика наконец, его взгляд былустремлен в туманную даль, — Ты же слышал, за что эти двое погибли?

Томас ощутил как тяжелая горячая кровь прилила к лицу. Щекизащипало, уши раскалились и потяжелели.

— Ох, прости, — сказал он с раскаянием. — Япросто... с языка сорвалось!

Они не успели даже проголодаться, вдали показались башни истены замка. Замок был стар, под ним угадывался холм, уже осевший и размытый дождями.Вокруг замка шел вал, тоже едва заметный. Ворота были закрыты, а подъемный мостподнят.

Подъехали ближе, Томас протрубил в рог. С крепостной стеныкрикнули:

— Кто и по какому делу?

Олег кивнул Яре на блестящие шапки, что едва высовывалисьнад каменным краем. Их держали под прицелом арбалетов.

Томас крикнул звучно:

— Томас Мальтон из Гисленда!

Слышно было, как стражи переговаривались, кто-то посылалкого-то, кто-то сопел, шумно чесался, вздыхал. Наконец после долгого ожиданиятот же голос проревел уже с угрозой:

— Томас Мальтон?.. Томаса Мальтона вовсе нет вБритании!

Томас крикнул страшным голосом, от которого дрогнули стены:

— Скажи тому, кто послал тебя, что он вернулся изСвятой Земли. И ничто его не остановит, чтобы взять свое и наказать врагов.

На этот раз ждать пришлось намного дольше. Но страж уженичего не спрашивал. Затрещало, заскрипело, подъемный мост начал опускаться.

Когда толстые дубовые бревна коснулись каменного берега,Томас бесстрашно пустил коня вперед. Олег и Яра ехали следом, насторожившись.

Некоторое время их рассматривали через смотровое окошко.Томас видел красную испитую рожу, наглые навыкате глаза. Наконец страж пробасилдовольно:

— С вами женщина?.. Вот здорово! А у меня есть запаснойматрас и кувшин вина.

Яра посмотрела на него как на пустое место.

Заскрипело еще надсаднее, застонали толстые канаты. Тяжелыестворки ворот медленно распахнулись.

В проеме во главе дюжины вооруженных воинов стоялприземистый человек с красной бородой. Его шлем держал в руках изящный паж.Завидев Томаса, краснобородый расплылся в улыбке.

— Глазам не верю! Томас!

— Огрин!

Он пошел вперед, распахивая объятия. Томас спрыгнул с коня,поводья бросил стражам. Они обнялись со звоном и дребезгом. Воины некотороевремя смотрели, как оба хлопают друг друга по плечам, хохочут, лишь потомзаметно расслабились, а на стенах вроде бы опустили арбалеты.

Краснобородый Огрин отстранился, провозгласил громкимторжественным голосом:

— Дорой сэр Томас, мой замок в твоем распоряжении!

Томас повел дланью в сторону Олега и Яры.

— Позволь представить моих благородных спутников, сэракалику Олега Вещего и Яру, дочь степей и леса. Оба оказали мне неоценимуюуслугу, сопровождая из их лесной страны в нашу страну лесную.

Огрин сделал широкий жест.

— Ваш путь был долгим, доблестный сэр и очаровательнаяледи. Слуги позаботятся о ваших конях, а для вас приготовят комнаты в замке.Каэрдин, распорядись!

Один из воинов, немолодой и с проницательным взглядом,поклонился и ушел, захватив с собой двоих. Огрин, хозяин замка, оставив Томаса,учтиво взял Яру за руку, поднес к своему страшному лицу, сделал зверскуюгримасу. Яра удержалась, не отдернула.

— Благородная леди, — сказал он, — я давно невидел таких женственных рук. Прошу вас чувствовать себя в моем замке как дома.

Олег видел, как побагровел Томас. Рыцарь явно удерживался отжелания поправить хозяина, что перед ним не благородная леди, что сидит и сопитв тряпочку, а всего лишь злобная амазонка, с которой лучше не заводить шуточки.

Огрин, продолжая обнимать Томаса одной рукой, кивнул Олегу,и они пошли в замок.

— Скажите, сэр Томас, а за что ты получил этот знакотличия на своем доспехе?

Томас сказал гордо:

— Я спас целое войско герцога баварского!

Огрин гордо подбоченился, орлом поглядел на всех. Он несомневался, что его двоюродный племянник будет героем:

— А как это случилось?

— Я зарубил их повара.

Навстречу вниз по лестнице, стуча высокими каблуками, бежалапухленькая молодая женщина. У нее был глубокий вырез на платье, высоко взбитыеволосы и вздернутый носик на кукольном личике. Глаза были голубые, опять же каку куклы.