Молочная даль - Александр Малов

была Анна при жизни. «Молочная даль» могла воплотить образ Анны, но не могла сделать ее по-настоящему живой. Воистину, перед Михаилом была именно его жена, пусть и в обличии мертвого поросенка.

– Анна – прошептал вдовец, словно боялся повысить голос, тем самым спугнув всю магию этой встречи – Анна, это и правда ты.

– Нет, блин, это говорящий поросенок! – воскликнула Анна и Михаил не удержался от смеха. Он смеялся и плакал все больше, не веря происходящему… не веря своему счастью.

– Ты паршиво выглядишь – заметила девушка, ее голос был как всегда чуть низкий, но все что в нем чувствовалось было нежностью с долей… энергии – Принимал омолаживающие ванны?

– Заткнись – с улыбкой ответил Михаил и прежде, чем он успел об этом подумать, его рука уже потянулось к свиной туши.

На ощупь, как оказалось, кожа поросенка была довольно жесткой. Вдовец провел рукой вдоль ребер и таза, словно поглаживая, хоть и не до конца понимал, что делает. Но его тело девствовало само по себе. Сейчас мужчина доверился ему. Тактильными ощущениями он словно вновь установил связь с Анной, которая, казалось, была утеряна навсегда. В какой-то момент Михаил понял, что сейчас застонет от нахлынувших на него чувств. А еще он понял, что хочет остаться здесь.

Остаться навсегда.

– Ты должен спешить – сказала Анна, будто прочитав мысли мужа. Теперь ее голос был полон серьезности – У меня мало времени, поэтому послушай меня. Просто осмотрись. Найди ее. Она где-то здесь. Найди ее и ты все поймешь.

– Пойму что? – спросил Михаил с явным раздражением. Он не хотел ничего искать. Не хотел понимать. Он лишь хотел насладиться моментом. Жизнь отняла у него все и теперь он лишь хотел получить свой утешительный приз.

– Знаешь – подметила Анна, чуть смягчив свой тон – А ведь со стороны это выглядит как домогательство и зоофилия в одном флаконе.

– Ты забыла про некрофилию, дорогая – напомнил Анне Михаил и будь он проклят, если в этот момент поросенок ему не улыбнулся.

– Анна? – произнес вдовец, но в этот раз ему никто не ответил.

От нахлынувшей злости он хотел ударить висящего поросенка, словно боксерскую грушу, как это в свое время сделал мясник. Мужчина хотел выплеснуть всю свою злость. Как они смеют забирать Анну? Забрать ее вновь, после всего того, что ему пришлось пережить? Но в место этого Михаил сделал невероятное: уткнувшись своими губами в поросячье рыло, он нежно поцеловал кожу прямо на середине пятака.

«Найди ее. Она где-то здесь. Найди ее и ты все поймешь.»

Еще раз взглянув на мертвое поросячье тело и убедившись, что оно больше так ничего и не скажет, Михаил бегло осмотрелся вокруг. А потом, сделав глубокий вдох, он произнес:

– Как только я найду то, что должен, мы с тобой серьезно поговорим, дорогая.

А после мужчина отправился на поиски.

5

Прихрамывая, вдовец продвигался вглубь цеха не спеша, разглядывая все вокруг, будто находясь на экскурсии. Вот только за неимением молодого гида, в шортах и короткой рубахи цвета хаки, мужчине оставалось лишь надеяться на свои глаза и уши. Следуя по рельсовой дорожке над головой, он проходил мимо всех тех жутких механизмов и устройств, цель которых заключалось в том, чтобы окончательно лишить поросячью тушку достоинства и самоуважения. Пройдя по рельсовый системе до самого конца, Михаил увидел, как она резко переходит в еще один элеватор подъема туш. У мужчины это устройство ассоциировалось с эскалатором, что в современном мире заменяли лестницы в любом уважающем себя торговом центре. Подумал Михаил и о том, что поросячье семейство никогда не покатается на таком чуде технологии и никогда не совершит свои поросячьи покупки. Разве что вниз головой с перерезанной глоткой.

Отогнав подобные мысли, вдовец двинулся дальше.

Почти сразу же он разглядел огромный шпарчан и опалочную печь.

«Огромный гриль для хорошего барбекю – это залог успеха для отличных выходных – подумал мужчина, при этом не видя во всей сложившейся ситуации ничего забавного.»

Хотя забавного тут было хоть отбавляй. Именно здесь поросячьей тушке приходилось обжариваться со всех сторон, покрываясь золотистой корочкой. Именно здесь остатки жесткой щетины на теле животного убиралось окончательно и бесповоротно. И именно здесь можно было обзванивать соседей и приглашать их на намечающиеся гамбургеры из сочного и первоклассного мяса. Да, при упоминании об этом слюни непроизвольно начинают заполнять голодные рты по всему миру.

Еще дальше – моечная машина, эдакое мини-помещение с кучей разных дезинфицирующих средств.

«Мы же не хотим, чтобы наши покупатели были расстроены качеством нашей свинины – отозвалось в голове Михаила голосом мясника, как будто он все еще стоял рядом, разделывая одну свинью за другой. Одну за другой.»

В отделении нутровки было пусто, но фантазия вдовца работала более, чем хорошо, а потому он без труда представил работников в белых фартуках и шапочках, вытаскивающих из мертвых туш череду органов, точно как умелый фокусник вытаскивает из своего рукава разноцветную гамму связанных между собой платков. Печень, кишки, почки – все это когда-то лежало здесь, на окровавленном конвейере, об этом говорили засохшие пятна крови и желчи.

Финалом экскурсии для Михаила стало устройство, не уступающее самым изощренным орудиям смерти – ленточная пила. Эта вещица была ни как не меньше двух метров в длину, а ее мощь позволяла резать свиней пополам, как щепки. Ленточная пила была выключена, она спала, ожидая своего часа, когда ей разрешат полакомиться свежей плотью.

Вдовец так и не заметил, как дошел до самого конца помещения. Обернувшись, он еще раз посмотрел на убойный цех со стороны. Сейчас в нем было тихо, как никогда. Приборы и оборудования были отключены. Работники давно покинули это место. А животные? Что ж, было лишь делом времени, когда «Молочная даль» проголодается и цех вновь заработает на всю свою мощь.

И все же, Михаил слышал хруст костей, что распиливались тут долгие годы, поднимая в воздух пыль и запах крови. Он слышал вопли и крики, слышал, как льется кровь и слышал шум пара, которым ошпаривают мертвые туши. На долю секунды, вдовец словно очутился в этой суете и на мгновенье все в округе показалось ему органичным и естественным. Словно так и должно