Врата трех миров - Ян Ирвин

— Так как же у Кандора оказалась цепочка? — спросила Карана.

— Он был одним из тех, кто в день гибели Шутдара окружал башню, — ответил Лиан. — А позже, узнав, что девушка убита, он снял у нее с шеи цепочку, полагая, что с ее помощью можно будет разгадать тайну разыгравшейся здесь трагедии. К тому же, у кого бы ни оказалось золото, он будет обладать самой большой властью на Сантенаре. Кандор жаждал этой власти, так как никогда не чувствовал себя в безопасности. Вот почему он столько вложил в создание империи. Ему нужно было продемонстрировать свою силу, чтобы другие завидовали ему. И боялись его!

Шанд продолжил рассказ:

— Но он все время знал, что второсортен. Он не мог считать с цепочки имя убийцы. И, что гораздо хуже, кто-то более великий, чем он, забрал золото, но пока что он ничего с ним не сделал. А когда Перионское Море начало высыхать, Кандор понял, что только одна сила его может спасти.

Погрузившись в паранойю, он построил Великую Башню Катадзы, следуя узору цепочки. Сходство между ними было формой особой магии. Но и бахвальством: «Я не знаю, что ты замышляешь, но мое Тайное Искусство выше».

Это было пустое бахвальство. Море высохло, и империя Кандора пришла в упадок. Теперь Кандор считал, что золото у Рулька. Кандор написал те письма, чтобы столкнуть друг с другом его и Ялкару, — он надеялся подставить таким образом Рулька и погубить его.

Но Ялкара отказалась прибыть, а Рульк в ответном письме обвинил Кандора в предательстве. И Кандор выдал Рулька Совету, воспользовавшись для этого женщиной, с которой тот был помолвлен. Мендарк же, зная, что Кандор может его скомпрометировать, убил его.

В последний месяц лета Карана, Лиан и Шанд совершили путешествие через горы в Чантхед, на Выпускные испытания. Это была тяжелая поездка для Караны: кости у нее почти все время болели.

Прибыв в Чантхед, они увидели там много своих друзей: Таллию, Джеви (теперь первого помощника на боте Пендера), самого Пендера, Лилису и Надирила, Малиену и Аспера. Остальные аркимы сражались с целой колонией транксов на Лауралине. Малиена выглядела старше, ее рыжие волосы подернулись серебром. Она была неразговорчива. Мыслями она постоянно возвращалась к судьбе Аркана.

— Пендер! — воскликнула Карана. — Да от тебя глаз не отвести! Ты просто великолепен!

Возможно, «великолепен» слишком сильно сказано, но все относительно, и Пендер действительно постарался на славу. Щетина, обычно покрывавшая его щеки и подбородок, была тщательно сбрита. Его одежда, если и не была последним писком моды в портовых кабачках Туркада, по крайней мере была чистой и новой, и даже выглаженной, пусть и не очень хорошо. А округлившееся брюшко свидетельствовало о том, что дела у него идут как нельзя лучше.

Пендер осклабился и раскрыл объятия. Он никогда особенно не жаловал Лиана, но Карана была его любимицей.

— Выдался удачный год для торговли, да! Подумываю купить новый бот.

— О, но ты же не собираешься продать свою «Девчонку», не так ли? — спросила Лилиса. Она тоже изменилась за последние месяцы. Лилиса вытянулась совсем немного, но ее бедра округлились, заметной стала грудь — словом, это уже была маленькая женщина.

— Я же не могу ходить сразу на двух ботах, не правда ли, Лилиса? И мне нужно выплатить Таллии ее долю, да! — Пендер продолжил театральным шепотом: — Только никому не говори об этом, но я, возможно, продам ее твоему отцу.

Лицо Лилисы расцвело, как цветок, распускающийся на солнце.

— Джеви! — закричала она так громко, что все стоящие рядом повернули головы в ее сторону. — Джеви, Джеви! Пендер собирается продать тебе «Уличную девчонку»!

Джеви, стоявший у нее за спиной, улыбнулся и сказал:

— Да, мы уже говорили об этом. Ты только представь себе: у меня будет собственный бот! Да я никогда и не мечтал о таком! Я новый человек, Лилиса!

Подошла Таллия и обняла его:

— Мне и старый очень нравился, но я за тебя счастлива.

— Итак, каковы твои планы? — спросил Пендер у Лилисы.

— У меня их множество. Во-первых, я должна закончить переписывать сказание Лиана для Великой Библиотеки. Во-вторых, я еще и наполовину не закончила свое обучение. Пойдем, Пендер, поздоровайся с Надирилом. Он тебе очень понравится.

Оставалась одна деталь, с которой Лиану нужно было разобраться, прежде чем выступить со «Сказанием о Зеркале».

— Почему Ялкара выгравировала на Зеркале эти иероглифы? — спросил он, когда все собрались у камина в их гостинице. — И при чем тут символ луны? Ты не знаешь, Шанд?

— Думаю, что знаю. Мы ведь частично с этим разобрались до пожара, устроенного Мендарком, если ты помнишь. В их последней битве Феламора заставила Ялкару открыть ей, что ключ к созданию врат находится внутри Зеркала. Ялкара так испугалась, что тотчас же изменила Зеркало. Потом она выгравировала на нем надпись, чтобы быть уверенной, что Элиора сможет им воспользоваться. Ялкара явно дразнила Феламору этими стихами, хотя и опустила третью и четвертую строчки, предназначавшиеся лишь для Элиоры. Вот они, и тут важны акценты:

«Зеркало заперто, но внутри находится ключ

Приди, загляни внутрь, увидь то, что хочешь увидеть

Возьми свое право первородства, ты увидишь правду

Тогда Зеркало не сможет лгать мне или тебе

Таллалам, о мой Таллалам

Твоя судьба зависит от того, кого три».

— У этого послания несколько смыслов, — объяснил Шанд. — Когда-то Ялкара выдала секрет врат, и Феламора наконец увидела путь на Таллалам. В тот момент у нее и зародился план, который она выполняла в течение последних трехсот лет.

Послание Ялкары искушало Феламору заглянуть в Зеркало, а, памятуя о древнем прорицании феллемов, она просто не могла противиться этому искушению. В то же время в послании была и насмешка: «Увидь то, что хочешь увидеть»! Дескать, у Феламоры не хватит силы заставить Кривое Зеркало открыть правду. И предсказание о судьбе Таллалама, которое подчеркивало недопонимание Феламоры насчет троекровницы.

— А символ луны? — спросила завороженная Лилиса. — Он тоже предназначался для Феламоры?

— Отнюдь нет! — ответил Шанд. — Он предназначался только для Элиоры. Это символ единственной надежды Ялкары, надежды на то, что кароны породнятся с другими расами. Взгляните! — Шанд сделал рисунок на клочке бумаги.

— Внешний круг символизирует нас, представителей древней человеческой расы — завершенной, но, по мнению Ялкары, слишком примитивной. Три алых полумесяца изображают феллемов, каронов и аркимов — могущественных, но в некотором смысле незавершенных.

— А внутренний кружок? — спросила Карана.

— Три золотых шара, должно быть, изображают троекровницу, и они заключены в кружок, который, наверно, символизирует новую человеческую расу.