Красная башня - Сергей Че

были еще папки с его старыми делами. Но до них пока руки не дошли.

– Займись ими.

Третий кивнул и прошмыгнул в камеру.

Первый посмотрел вслед. Иногда ему казалось, что Номер Третий – женщина. По манере, походке, привычке держаться подальше от других и говорить, избегая родовых окончаний. Впрочем, это было неважно. Тайна личности соблюдалась неукоснительно.

Номер Первый прислушался.

Сперва Третий как всегда долго переминался с ноги на ногу и начал говорить только когда из клетки уже донеслось нетерпеливое рычание.

– Хочешь послушать легенду, Андроп? Старую быль об этом городе?

Всхлип, чавканье, словно корова языком лизнула.

– Андроп хочет.

– Тогда слушай. Было это полтысячи лет назад. Повелел царь снести здешнюю деревянную крепость и поставить взамен каменную. Взялись каменщики за работу. Первый ряд уложили – все обвалилось. Снова возвели – и опять неудача. Целый месяц бились – все бестолку. Не стояли каменные стены. Обратились они тогда к старцам мудрым, волхвам всезнающим. Мол, скажите, ведуны, в чем дело? И сказали им старцы: «Чтобы крепость не рушилась и стояла долго, надо замуровать в стене первое живое существо, что прошло близ нее на ранней заре…»

Нет, подумал Первый. Не женщина. Скорее педераст.

* * *

В папке было мало интересного. Фотографии трупа в разных ракурсах. Крупно – выжженное на лбу клеймо. Строка тайнописи на груди. Иван достал смартфон и сравнил ее с символами на идоле. Те же самые, но надпись явно другая. Будь побольше времени, на основании двух текстов уже можно было заняться расшифровкой. Свидетельские показания были бесполезны, а вещдоками были два окурка и клочок автобусного билета, найденные на месте преступления.

Иван сидел за длинным деревянным столом в кафе «Регистан». Перед ним дымилась чашка чая, а чуть поодаль стояла посудина с зеленым бухарским пловом. Кафе, как и все прочие, официально не работало, но для завсегдатаев открывало двери. Достаточно было постучать. Иван искренне надеялся, что ни те, кто разгромил его первую квартиру, ни те, кто сейчас наведался во вторую, сюда не доберутся.

Он перевернул страницу с последним допросом и увидел распечатку электронной почты. Судя по количеству писем, Бергер ею нечасто пользовался. Или это был его не основной ящик. Среди торгового спама и десятка предложений от книжных интернет-магазинов было несколько писем с набранной в теме фразой «ВАШИ ДАЛЬНЕЙШИЕ ДЕЙСТВИЯ». Все они пришли с одного адреса и это действительно был университетский адрес.

Иван уже давно не имел никаких дел с альма матер и только слышал о постоянных переименованиях и реорганизациях. Многострадальный исторический факультет то разделяли, то соединяли, то выпячивали в названии слово «международный», то прятали его обратно. Теперь факультета не было вообще, а был институт, и именно с его почты пришли Бергеру письма с темой «ВАШИ ДАЛЬНЕЙШИЕ ДЕЙСТВИЯ».

Иван перевернул страницу и усмехнулся.

Кроме названия темы в письмах не было ничего. В каждом – с десяток строк, набранных сплошными знаками вопроса. Как это бывает при сбое кодировки. Иногда среди вопросов попадались странные латинские аббревиатуры, но ни одна из них Ивану ни о чем не говорила.

Единственной зацепкой был сам адрес. Точнее, имя почтового ящика, стоящее перед «собакой» и университетским доменом. Иван долго смотрел на него, пытаясь вспомнить, где его видел. Этот KIR мог означать что угодно. ФИО преподавателя, начальные буквы имени аспиранта. Или профессора. Или не имени, а фамилии. В университете у Ивана уже давно не было никаких знакомых, если не считать его старого научного руководителя, с которым он не виделся уже лет пятнадцать.

Двух минут хватило, чтобы найти на сайте телефон деканата, который теперь назывался «учебным офисом».

– Мне нужно поговорить с профессором Садовским, – деловито сказал Иван, когда на том конце сняли трубку и томным женским голосом протянули «алло».

Женский голос впал в ступор и через некоторое время переспросил:

– С кем?

– С Садовским. Викентием Павловичем. Профессором. Не помню точное название кафедры. Что-то вроде религиоведения.

– Может регионоведения? Но у нас там нет никаких Садовских.

В трубке послышался шорох, забубнили чьи-то голоса. Девушка отстранилась от микрофона и сказала кому-то: «Да? Ну тогда сами объясняйте».

Трубку взяла другая дама, судя по голосу постарше первой.

– Алло. Вы слышите? Зачем вам Садовский?

– По личному вопросу.

– Вы знаете, молодой человек, он у нас уже очень давно не работает. Лет десять как.

– Куда-то перевелся? Не подскажете куда?

Дама замешкалась.

– Если вы по личному вопросу, то, наверное, должны быть в курсе, – сказала она наконец. – У профессора Садовского случились тогда большие проблемы со здоровьем. Его увезли в больницу прямо с лекции. Прискорбный был случай.

Иван застыл, не зная, что сказать.

– Но вы не бойтесь, – продолжила она. – Насколько знаю, спустя несколько месяцев его выписали. Увы, больше ничем не могу помочь. Попробуйте обратиться в справочную.

– Вы хотите сказать, он заболел, и его сразу уволили?

– Э-э… Там не все так просто. Найдете профессора, сами все узнаете.

Короткие гудки.

Иван повертел в руках смартфон.

Создавалось впечатление, что в университете о профессоре вспоминать не любили. Садовский всегда казался Ивану немного не от мира сего. Что не удивительно, учитывая его научные интересы – христианские ереси и средневековую криптографию.

Иван еще раз глянул на адрес почты и ему пришло в голову, что KIR вполне может означать «кафедру истории религий». Или «криптография и религии». Учитывая интересы самого Бергера, это было логично. В любом случае, разговор с профессором Садовским мог оказаться полезным. Да и связи на кафедре у него наверняка сохранялись.

Ивану не нужна была справочная. Он знал, где искать профессора.

* * *

Блиновский пассаж представлял собой длинное большое здание, выстроенный полтора века назад в псевдорусском стиле. Как писали в одном старом путеводителе, это был «дом ресторанов, магазинов, коммуналок и привидений».

Иван ни разу не видел здесь привидений, а рестораны, магазины и коммуналки его не интересовали.

Ему нужна была крыша.

Он свернул в одну из арок и прошел во двор.

В отличие от парадного фасада, двор напоминал не городскую достопримечательность, а трущобы напополам с развалинами, оставшимися от боевых действий. Задняя часть дома была загромождена тянувшимися во все стороны трубами, спрятанными в нишах ржавыми решетчатыми балконами и какими-то деревянными пристройками. Все это было похоже то ли на старые кварталы Неаполя, то ли на компактные бразильские фавелы.

Массивные пожарные лестницы тянулись зигзагом среди труб с балкона на балкон. До нижнего балкона было никак не достать, но Садовский еще пятнадцать лет назад показал Ивану одну хитрость. С тех пор ничего не изменилось.