Загадка тауматургии - Виктор Борзов

Вдруг в привычную какофонию цеха вклинился еще один звук. Урчание. Исходило оно из живота парня, но сотрясало весь павильон. Каждый станок, каждую пылинку.

Спустя секунду в животе забулькала и закружила водоворотом боль. Десятки пузырьков рождались и лопались внутри, как в кипящей воде. Парень рухнул на колени.

— Сэмми, ты в порядке? — закричал над правым ухом Дерек.

— ... Да, — простонал Сэмюэль, переводя взгляд на мужчину.

Вместо глаз, рта и носа парень увидел белую кожу, натянутую на лицо. Растрепанная борода и усы на гладком куске выглядели фальшиво, словно их наклеили в спешке.

— Это из-за... таблеток, — продолжил он. — ... Я их выпил и... сплю!

Осознание волной сотрясло цех. Станки и люди дрогнули. Дерек пугливо отступил на шаг, повернул в сторону стены и рванул, только пятки засверкали. Не только он. Остальные тоже. Безликие ныряли в пол, пролезали в станки, забегали в кабинет Андреа и в переговорку.

Огромный павильон опустел за считанные секунды.

— ... Что... это было? — опираясь на стол, поднялся парень.

Он был один. Рабочие разбежались, как массовка после окончания одного акта и начала нового. Вместе с актерами цех покинули все звуки. Боль тоже отступила, но продолжила зудеть назойливым комаром над ухом.

— Я здесь, — пробормотал Сэмюэль.

Парень медленно крутился на месте. Внимательно осматривал каждую мелочь. Потрескавшуюся зеленую краску на станках, отметины на столе, ржавые пятна на металлическом вентиле. Они выглядели яркими и подробными. Даже слишком подробными. Настолько, что настоящий Рунический цех казался собранной на коленки бутафорией.

Все, на что не смотрел Сэмюэль, расплывалось цветными пятнами. Когда парень отводил взгляд от станка, тот таял, как мороженое в жаркий день. Зеленая краска налезала на светло-серый металл, а рыжие вкрапления тонули в каше цветов.

Он взглянул на руки. На накаченные воздухом перчатки. Раздутые пальцы из последних сил держались за бугристые ладони.

Спустя миг кожа опала, обволокла кости и мышцы. Вместе с руками былую форму обрел весь цех. От парня по павильону побежала волна, высекая из разноцветных клякс знакомые предметы.

— ... Еще бы я понимал, что происходит, — вздохнул Сэмюэль.

Когда он смотрел на станки по отдельности, то восстанавливался только один. Но, стоило перевести взгляд на себя, и восстановился весь цех.

— Дело во внимании? Чем больше внимания я уделяю предмету, тем он четче... Но причем тут я? Может, я — это мир? Центр всего?

Сэмюэль кивнул. Пока что он будет считать так.

— Если я — мир, то я могу его менять.

Парень приложил пальцы к вискам и пронзил взглядом ближайший рабочий стол.

«Пистолет, пистолет, пистолет», — мысленно повторял он.

Сэмюэль видел пистолет только на сцене театра. В руках актера, играющего офицера.

Прошли секунды, но ничего не произошло. Вмятины стола и ржавые налет не собрались в воображаемое оружие.

— Ну хорошо, — пробурчал парень. — А если так?

Сэмюэль повернулся к столу спиной. Повторил в мыслях заговор и посмотрел обратно.

На краю лежала нелепая подделка, шутка над настоящим пистолетом. Косо срезанная металлическая труба вместо ствола. Затвор заменяла блестящая консервная банка. А рукояткой выступала отполированная деревянная фанера. Спусковой крючок напоминал ржавый винт, небрежно закрученный в рукоятку. Отдельные части скрепляла вместе белая клейкая лента.

Парень покрутил творение в руке. Пистолет был почти невесомым и выглядел точь в точь как оружие актера из воспоминаний.

Он выставил его вперед. Прицелился в станок. Вдавил винт в фанеру указательным пальцем. Из трубы с грохотом вылетел столб пламени и дыма. По цеху пронесся удар и скрежет металла.

Сэмюэль подошел поближе. На стенке машины зияло глубокое круглое отверстие.

— Назову тебя Подделкой, — усмехнулся он оружию в правой руке. — Теперь я могу просну...

— Эй! Ты! — прокричал кто-то позади.

Сэмюэль подскочил от неожиданности. Резко обернулся в сторону кричащего, и цех расплылся в мареве. Незримый канат потянул парня прочь из грез.

Левая рука нащупала складки простыни, а правая — фанеру и холодный винт под указательным пальцем. Парень сразу понял, что делать. Он крепче сжал рукоятку Подделки и потянул на себя, сопротивляясь течению.

Сэмюэль нырнул обратно, но теперь вместо павильона цеха он сидел за обеденным столом своей квартиры.

Через окно в помещение пробивались лучи белоснежной пустоты. Окликнувший парня незнакомец сидел напротив.

Он носил бело-красную хламиду. Седая борода чем-то напоминала детские рисунки облаков: серые завитки с толстыми контурами. Волос на голове не было.

Взгляд Сэмюэля захватила растущий из шеи мужчины пуповина. По сморщенной розовой коже ползли вздутые синие вены. Пуповина обрывалась в паре метров над головой незнакомца.

— Я впечатлен, — спокойно произнес мужчина. — Обычно новичков выкидывает сразу. Увы, не многие умеют удерживатся.

— Кто. Ты. Такой? — сквозь зубы процедил парень и направил Подделку в лицо незнакомца. — И что ты забыл в моем сне?

— Немо Никтонов, — ответил он. — Я ищу новых грезящих.

— Шутка хорошая, — усмехнулся Сэмюэль. — Говори, кто ты или...

— Бесполезно, —