Ножницы судьбы - Ольга Володарская

С тренировки Алина со Снежаной вышли вместе. Потопталисьнемного на крыльце, обменялись комплиментами. Но погода к долгим беседам нерасполагала, поэтому они уже собирались разойтись в разные стороны (Алина кметро, Снежана к троллейбусу), когда услышали громкий мужской возглас:

– Красавица!

Алина тут же обернулась, с ходу поняв, что зовут именно ее –Снежаночку-то даже в большом подпитии красавицей не назовешь. Тут же обнаружилав двух метрах от крыльца новехонькую «девяточку» и стоящего рядом с нейхозяина. Он был хорош собой, высок и молод, причем молод настолько, что фактвладения «Жигулями» был тут же поставлен под сомнение – скорее всего, взялмашину покататься у папы.

– Мальчик, тебе чего? – ласково спросила Алина.

Мальчик не ответил, жестом пригласив ее в салон.

– Это твой парень? – шепотом спросила Снежана.

– Нет, что ты... – стала отнекиваться Алина, но Ганина,не дослушав, вынесла вердикт:

– Симпатичный.

Алина пригляделась к незнакомцу повнимательнее и согласнокивнула.

– Да, ничего.

– А как его зовут?

– Понятия не имею.

– А это его машина?

– Черт его знает.

– Красивая.

– Да ладно, – хохотнула Алина, – скажешь тоже.«Жигуль» обычный. Вот у моего Эдика тачка, так тачка – «бээмвуха» прошлого годавыпуска. Металлик. Белый салон. – Алина закатила глаза, вспоминая красавицу-немку. –А это просто консервная банка.

– У моего парня и такой нет, а он страстно мечтает омашине, – тихо проговорила Снежана и вздохнула.

Алина от удивления разинула рот – у тощей кочерыжки естьпарень! Ничего себе! До чего же мир-то докатился, что на эдакое колченогоебезобразие кто-то польстился.

– Детка, да что же ты ничего про него не расскажешь? –воскликнула Алина. – Кто он? Откуда? Давно ты с ним встречаешься?

– Недавно, всего две недели. – Снежана засмущалась.Стыдливая краска залила щеки. – Но я его уже очень люблю и хочу за негозамуж.

– Понятно, – нейтрально проговорила Алина, насилуудержавшись, чтобы не съязвить, не обронить что-нибудь вроде того, что вседурнушки жутко романтичны. – А он красивый?

– Мне кажется, да.

«Ага, – мысленно фыркнула Алина, – наверняка чутьлучше обезьяны. Да еще и беден, раз паршивенькую тачку купить не может. Итупица, как пить дать...».

Она склоняла Снежаночкиного жениха, не желая признаться себев том, что ее задело и даже раздосадовало известие о его наличии в жизниневзрачной девчушки. Она-то думала, что дурнушка Ганина одинока и несчастна, итогда ее успехи легко объяснялись бы – что еще делать убогонькой, раз личнойжизни нет? А оказывается, все у нее в ажуре. И в спорте, и в любви...

Несправедливо!

– Алин, он тебя зовет, – шепнула Снежана Азаровой наухо. – Иди.

– Да, пойду, пожалуй, – решительно кивнула девушка.

– Вы ведь знакомы, да? А то, смотри, к незнакомым садитьсяопасно...

– Расслабься, девочка, это паренек из моей свиты. Мойвассал.

– Но ты же имени его не знаешь...

– У меня таких с десяток, всех имен не упомнишь, –надменно выдала Алина и даже сама себе поверила. И решительно направилась кмашине.

Вообще-то у нее не было привычки садиться в автомобилинезнакомцев, но не могла же она потерять лицо перед… перед королевойзамухрышек. Пусть знает, кто тут истинная королева! Пусть чернеет от зависти!Пусть подавится своими победами! И катится к чертям со своим женишком!

В тот же послеобеденный час, но две неделя спустя, Алинавновь садилась в машину к мужчине. На сей раз и машина, и мужчина были другими.Вместо «Жигулей» – «БМВ», а юного красавчика заменил потасканный Эдик. Иотъезжали они не от крыльца родной спортшколы, а от заднего хода комплекса. Носамое главное – Алина чувствовала себя не королевой, а жалкой и ничтожнойнищенкой. Неудачницей.

А ведь всего два часа назад ей казалось, что целый мир лежиту ее ног...

– Ты в порядке? – заботливо осведомился Эдик, поправляяна ее груди ремень безопасности.

– Нет, я не в порядке, – прошептала Алина и шмыгнуланосом.

Наконец-то она может поплакать. Прорыдаться вдали отучастливых глаз… Отгородиться серебристым металлом автомобильного корпуса отвсепонимающих улыбок. Спрятаться от доброжелательных рукопожатий...

– Я неудачница! – выкрикнула Алина, не замечая льющихсяпо лицу слез.

– Перестань, деточка. Подумаешь, не выиграла Кубка… –ласково замурлыкал Эдик, вытирая ее слезы. – Да я тебе таких дюжину куплю.Хочешь?

– Ты ничего не понимаешь! – зло выкрикнула девушка,отбрасывая заботливую руку от своего лица.

Все у этих новых русских просто – не выиграл, так купил. Ноталант не продается. Как и удача. И везение. Их не купишь, не выклянчишь и дажене вымолишь!

Не вымолишь, хоть разбей лоб об пол, отвешивая поклоны всемизвестным богам…

Алина верила, что с судьбой-злодейкой можно договориться.Задобрить ее жертвоприношениями – диетами, витаминами, тренировками. Ан, нет,не вышло. Приперлась из Австрии какая-то Дженифер Моран, некогда первая, а нынесто первая ракетка мира, и вырвала столь ожидаемую, выстраданную и вымоленнуюпобеду из Алининых рук.

Вырвала в финале. И теперь именно она, Дженифер, сверкаетфарфором зубов в объективы фотоаппаратов, лепечет благодарственную чушь вмикрофоны, целует кубок и посылает воздушные поцелуи толпе. А что же Алина? ААлина убегает от чужого счастья с такой бешеной скоростью, с какой вор покидаетместо преступления. Конечно, Алина могла бы остаться, она даже обязана была этосделать, ведь и ей предназначалась порция славы, но – не смогла.

Быть второй – что может быть хуже? Разве что быть последней.

Алина вспомнила, как убегала с корта, когда проигралапоследний сет, как мчалась по коридору, и из ее груди вырывались то ли всхлипы,то ли стоны… как стояла в раздевалке, привалившись потным затылком к стене, ичто есть силы сжимала голову уставшими руками…

Потом в помещение ввалилась толпа: девчонки, мальчишки,Маргарита Эрнестовна, мама, Снежана со своей участливой бледной мордой. Вседелано радостные, оптимистичные. «Ты была великолепна, хороша... Ты бы моглавыиграть, но слишком сильная соперница... Не твой уровень…»

Какой к черту уровень? Какая соперница? Старая перечница,рассыпающаяся от травм ветеранка, вот кто она, эта Дженифер! И дело-то, посути, не в ней, а в том, что Алина проиграла, хоть и выложилась для победы. Азначит, не все в жизни идет по ее, Алининому, хотению... Да еще Маргарита такспокойно встретила ее поражение, будто ничего другого от своей воспитанницы ине ожидала. Конечно, Азарова не Ганина, она может быть только второй. И ее уделразмазывать сопли, слушая неуместные комплименты двуличных приятельниц в товремя, как какая-то счастливая арийская корова прыгает от счастья, тряся своимтридцатилетним задом перед носами судей.