Потерянные сокровища - Кирсти Мэннинг

— Я хочу сказать, что испытывать вожделение к бесценным украшениям — это одно, но ведь каждая из этих антикварных вещиц предназначалась для конкретного человека и была создана другим конкретным человеком. И у каждой такой вещи своя особенная история.

Кейт, соглашаясь, кивнула. Пожалуй, именно поэтому она была так заинтригована этим кольцом с крохотным алмазом.

— Вот такие персональные творения и становятся фамильными реликвиями, — продолжала Люсия. — Например, твои сапфиры.

У Кейт сдавило горло, когда она вспомнила открытый заливистый смех и непокорные локоны своей прабабушки Эсси. Похожие кудри покрывали крохотную головку Ноя.

— Когда люди просто проходят рядом с такими вещами, — голос Люсии теперь звучал тише и нежнее, и Кейт пришлось напрячь весь свой слух, чтобы расслышать ее сквозь громкую музыку, — иногда этого бывает достаточно, чтобы проникнуться некой изысканностью, чем-то таким прекрасным, что дарит нам надежду. Надежду на то, что люди могут быть красивыми, заботливыми и добрыми. — Люсия взяла Кейт за руку. — Знаешь, Китс был прав, когда сказал: «красота есть истина, а истина прекрасна, вот и все».

Красота есть истина, а истина прекрасна… Эти слова напомнили Кейт о другой вечеринке, в другом месте и в иное время.

Теперь, конечно же, уже слишком поздно. В прошлом можно копаться, но изменить его — никогда.

Луисбург-сквер, Бостон, 2002 г.

Кейт и не подозревала, что в день своего восемнадцатилетия она увидит Эсси в последний раз.

— Вот ты где! — усмехнулась она, когда заглянула в кабинет и увидела прабабушку, стоящую перед купчей на пароход «Эстер Роуз». — Вечеринка началась без тебя. Гости в оранжерее восхищаются крокембушем. Я принесла тебе шампанское, — Кейт протянула хрустальный фужер.

— Спасибо, моя дорогая. С днем рождения!

Они чокнулись.

— Что это? — спросила Кейт, заглядывая в открытый ящик письменного стола.

— О, да это просто всякие вырезки и фотографии из Англии, которые меня заинтересовали. Я больше никогда не бывала в Лондоне. И я очень сожалею об этом — но эта дверь для меня навсегда закрыта, — ответила Эсси с печальной улыбкой. — И все же я любопытствую, что же происходит на моей родине.

Эсси что-то достала из ящика и тут же закрыла его.

— Вот это тебе, — протянула она Кейт маленькую деревянную шкатулочку. — Считай, что это твой подарок на день рождения… ну, или на совершеннолетие, как сама захочешь.

Махнув рукой, Эсси со вздохом опустилась на диван.

— Эсси, ты же устроила для меня эту вечеринку, — запротестовала Кейт. — Не надо мне больше подарков!

— Уф! Да я просто и думать не хотела о том, что мне придется торчать в вашем бетонно-стеклянном мавзолее, который твоя мать называет домом.

— Да он стал домом года в «Воллпейпер»!

— Понятия не имею, что это означает, дорогуша. Твоя мать же не архитектор. У дома должна быть душа, уют… История. Я всегда боюсь, когда подолгу остаюсь в вашем доме, что он утащит меня в какой-нибудь потайной шкаф. Ну, открывай шкатулку!

Кейт похихикала и приоткрыла крышку — там была пара сапфировых сережек. Но это были не просто сережки — Эсси любила их больше всего.

— Я не могу это взять! — захлопнула Кейт шкатулку. — Их подарил тебе Нейл!

— Ерунда! Я настаиваю. У меня никогда не было фамильных ценностей, если не считать унаследованных проблем, — ответила Эсси с печалью в голосе, и сразу будто постарела лет на десять. — Кроме того, я не могу их больше носить. Мои мочки отвисли уже до плеч. Смотри! — Эсси вытянула мочку уха из-под копны седых кудрей.

Кейт рассмеялась.

— Да ничего они не отвисли!

Она извлекла сережки из шкатулки и подставила их к свету. Она словно заглянула в океан. Сотни раз, будучи еще маленькой девочкой, Кейт игралась с этими сапфирами, катая их по туалетному столику прабабушки.

Странное выражение застыло на лице Эсси — смесь любви и грусти. Она достала из-под воротника длинные бусы, которые утекли золотым ручейком у нее между пальцев. Будто Эсси их не заслуживала.

— Забирай сапфиры, Кэтрин. Я настаиваю. Каждая девушка должна иметь что-нибудь про запас в подоле своей юбки, когда отправляется в плавание. А ты, моя дорогая, поднимаешь паруса.

Кейт присела на подлокотник дивана, растроганная подарком и еще слегка озадаченная. Шутка о запасе в подоле юбки молодой девушки показалась ей странной. Правда, Эсси всегда сыпала всякими ирландскими прибаутками… Эсси обняла правнучку за талию.

— Они очень красивые, спасибо, — сказала Кейт, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.

Она будет скучать по вошедшим в привычку еженедельным визитам к прабабушке Эсси.

— Бабуль, ты же будешь мне звонить?

— Конечно, нет! Ненавижу эти ваши переносные телефоны, или как вы, молодежь, их называете. У меня он только потому, что твой отец настаивал, чтобы я всегда была на связи. Но кому же это понравится? Какое твоему отцу дело до того, чем я тут занимаюсь!

— А что, если они не смогут с тобой связаться в экстренном случае?

— Женщина должна сохранять некоторую таинственность вокруг себя.

— К слову о тайнах, помнишь, я просила твоего согласия написать о тебе во вступительном эссе?

— Ты получила мое благословение, дитя. Правда, одному богу известно, почему ты выбрала меня. Есть женщины намного интереснее, чем я.

— Ты никогда не рассказывала о своей жизни в Лондоне. Почему уехала совсем одна… — Кейт осеклась, сожалея о проявленной неделикатности.

Она знала подноготную лондонского прошлого Эсси — копченая сельдь по пятницам, звон Биг-Бена, отбивающего час за часом, суфражистки, митингующие у Монумента. Тощие дети, играющие на узких мощеных улочках в футбол с мячом из овечьего пузыря. Семья бедного ирландского иммигранта ютится в садовом домике. Некоторые из сестер и братьев так и не доживут до совершеннолетия. Неудивительно, что Эсси предпочла превратить свою жизнь в Лондоне в сказку — реальность, похоже, была сплошным кошмаром.

— Прости, я не хотела совать нос не в свое дело. Просто мне всегда было любопытно, как ты построила для себя совсем новую жизнь на другом конце мира. В колледже хотят знать, как мы учимся преодолевать трудности, но…

Она покраснела, а прабабушка потягивала шампанское. Кейт достала из сумочки копию своего эссе для вступительных экзаменов в колледж.

— Я принесла тебе копию. Подумала, возможно, захочешь прочесть когда-нибудь.

— Прочти сама прямо сейчас.

— Нет! — испугалась Кейт.

— Пожалуйста, прочти. У меня зрение совсем село…

Спорить было бесполезно. Кейт кашлянула и начала читать: